- Значит ли это, дон Хуан, что я никогда больше не увижу его снова?

- Конечно. Ты избавишься от него навсегда.

- Но целесообразно ли избавляться от него навсегда?

- Со всей определенностью говорю, что сейчас это целесообразно.

Этими словами дон Хуан вселил в меня очень болезненное сомнение. Я не хотел прекращать свои отношения с эмиссаром, но в то же время мне хотелось следовать совету дона Хуана. Он заметил мои колебания.

- Я знаю, что это очень сложная задача, - согласился он, - Но если ты не сделаешь этого, неорганические существа будут всегда держать тебя на поводу. Если хочешь избежать этого, - сделай то, что я сказал, и сделай это сразу же.

Когда в течение своего следующего занятия сновидением я приготовился выразить свое намерение, голос эмиссара прервал меня. Он сказал:

- Если ты воздержишься от своего требования, я обещаю тебе никогда не вмешиваться в твою практику сновидения и разговаривать с тобой только тогда, когда ты будешь обращаться ко мне с вопросами.

Я сразу же принял это предложение и искренне чувствовал, что это хороший договор. Я даже почувствовал облегчение оттого, что все обернулось таким образом. Однако я боялся, что дону Хуану это не понравится.

- Это был хороший маневр, - заметил он и засмеялся. - Ты был искренним; ты действительно собирался выразить свое требование. Быть искренним - вот все, что от тебя требовалось. По существу, у тебя не было никакой необходимости устранять эмиссара. От тебя требовалось только пожелать поставить его на место, чтобы он предложил удобный для тебя выход из сложившейся ситуации. Я уверен, что эмиссар не будет больше соваться не в свое дело.

Он был прав. Я продолжал свою практику сновидения без вмешательства со стороны эмиссара. Замечательным следствием этого было то, что я начал видеть сны, в которых комната, в которой я спал, была такой, как в обычном мире, с одним лишь отличием: во сне комната была всегда так перекошена, так искажена, что выглядела как огромное полотно кубиста; тупые и острые углы заменяли обычные прямые там, где пересекались стены, потолок и пол. В моей кривобокой комнате каждая реальная деталь интерьера превращалась в удивительно абсурдную и нелепую благодаря косым лучам острых и тупых углов; например, изощренный узор линий на паркете, выцветшие пятна на покрашенной стене или отпечатки грязных пальцев на краю двери.

В этих сновидениях я неизбежно терялся в водянистых вселенных, состоящих из предметов, искаженных кривизной. Во всей моей практике сновидения я постоянно погружался в детали предметов, потому что их изобилие в моей комнате было неописуемым, а их притяжение таким сильным, что я не мог устоять.

При первой же возможности я посетил дона Хуана, расспрашивая его о своем состоянии.

- Я не могу преодолеть своей комнаты, - сказал я ему после длительного описания своей практики сновидения.

- Откуда ты взял, что ты должен преодолевать ее? - спросил он, ухмыльнувшись.

- Я чувствую, что я должен выйти за пределы комнаты, дон Хуан.

- Но ты уже движешься за пределами комнаты. Возможно, тебе следует спросить себя, не запутался ли ты снова в интерпретациях. Что, по твоему мнению, означает движение в этом случае?

Я сказал ему, что сон о том, как я вышел из своей комнаты на улицу, не дает мне покоя ни на миг, и я ощущаю сильную необходимость сделать это снова.

- Но ведь ты делаешь более значительные вещи, чем это, - запротестовал он. - Ты посещаешь невероятные миры. Чего еще ты хочешь?

Я пытался объяснить ему, что прямо-таки физически страдаю от побуждения вырваться из ловушки многочисленных деталей. Меня больше всего расстраивало мое неумение освободиться от того, что овладевало моим вниманием. Ощущение почти полной неспособности проявлять волю в сновидении было для меня результатом всех моих стараний.

Последовала продолжительная тишина. Я хотел больше услышать о ловушке погружения в детали. В конце концов он все же предупредил меня об опасности, связанной с этой ловушкой.

- У тебя неплохо получается, - сказал он в заключение. Ведь у сновидящих много времени уходит на то, чтобы усовершенствовать свое энергетическое тело. В случае с тобой под угрозой находится именно это - совершенствование твоего энергетического тела.

Дон Хуан объяснил причину, по которой мое энергетическое тело было вынуждено детально изучать подробности и оказывалось безнадежно запутанным в них. Это происходило из-за неопытности, несовершенства энергетического тела. Он сказал, что маг зачастую проводит целую жизнь, предоставляя возможность своему энергетическому телу впитать все доступное, и тем самым укрепляет его.

- До тех пор, пока энергетическое тело не достигнет полного развития и зрелости, оно поглощено собой, - продолжал дон Хуан. - Оно не может освободиться от навязчивого стремления проникнуть во все. И если ты примешь это во внимание вместо того, чтобы воевать с ним, ты сможешь протянуть ему руку помощи.

- Как мне сделать это, дон Хуан?

- Управляя его поведением или, иными словами, пользуясь сталкингом.

Он объяснил, что все связанное с энергетическим телом, зависит от положения точки сборки, а сновидение подразумевает не что иное, как ее смещение. Поэтому сталкинг означает способность заставить точку сборки находиться именно в том положении, где энергетическое тело может быть укреплено и доведено до совершенства.

Дон Хуан считал, что маги считают оптимальным такое положение точки сборки, при котором энергетическое тело может двигаться независимо. Следующий шаг состоит в сталкинге энергетического тела, то есть в фиксировании его в этом положении с целью сделать его совершенным. Он объяснил, что по сути этот процесс очень прост. Нужно использовать свое намерение для сталкинга энергетического тела.

Он замолчал, и мы выжидающе посмотрели друг на друга. Я ожидал, что он скажет больше, а он ожидал, что я подтвержу, что понял его слова. Но я не понимал.

- Дай возможность своему энергетическому телу достичь оптимального положения в сновидении, - объяснил он. - Затем используй намерение своего энергетического тела оставаться в том же положении, - это и будет твой сталкинг.

Он сделал паузу, глазами побуждая меня внимательно рассмотреть свое утверждение.

- Намерение - это тайна, но ты уже знаешь это, - сказал он. - При помощи намерения маг смещает свою точку сборки, фиксирует ее он также с помощью намерения. Намерение постигают, используя его.

У меня снова появились неизбежные в этой ситуации нелепые сомнения относительно своей способности быть магом. Но в то же время я был совершенно уверен, что каким-то образом мне удастся направить свое намерение на фиксацию точки сборки в нужном месте. В прошлом я совершал всевозможные удачные трюки с намерением, не имея понятия, как мне это удавалось. Сам дон Хуан удивлялся моей способности или моему везению, и я был уверен, что так случится и на этот раз. Но я грубо ошибался. Что бы я ни делал и как долго я ни ждал, мне никак не удавалось фиксировать точку сборки хоть где-нибудь, не говоря уже о нужном месте.

После месяцев упорных, но неудачных попыток я сдался.

- Знаешь, я на самом деле верил, что смогу сделать это, - сказал я дону Хуану сразу же, как только вошел в его дом. - Боюсь, я сейчас страдаю от своей самовлюбленности более, чем когда-либо.

- На самом деле это не так, - сказал он с улыбкой. - Случилось так, что ты снова запутался в своем обычном неправильном понимании терминов. Ты стремишься найти нужное место так, будто ищешь потерянные ключи от машины. Затем ты хочешь привязать к нему свою точку сборки так, как завязывают шнурки. Идеальное место для точки сборки, а также для ее фиксации - это метафоры. Реальность не имеет ничего общего со словами, которые ассоциируются у тебя с этими обозначениями.

Затем он попросил меня рассказать ему о том, что случилось со мной в последний раз, когда я практиковал сновидение. Я сразу же упомянул, что моя склонность быть поглощаемым деталями предметов существенно уменьшилась. Я сказал, что это, возможно, произошло потому, что я был вынужден постоянно перемещаться во сне. Таким образом, движение не давало мне возможности остановиться для того, чтобы погрузиться в предметы, которые я рассматривал. Когда же я останавливался, то мог наблюдать процесс своего поглощения деталями. Я пришел к выводу, что неодушевленная материя в действительности обладает парализующей силой, которую я видел как луч тусклого света, приковывающий мое внимание. Например, много раз было так, что небольшая царапина на стене или узор древесных волокон на паркетном полу в моей комнате излучал поток света, который завладевал мной. С того момента, как мое внимание в сновидении сосредоточивалось на этом свете, все сновидение начинало вращаться вокруг одной этой незначительной детали. Я видел, как ее размер увеличивался едва ли не до космических масштабов. Такое рассматривание обычно продолжалось, пока я не просыпался, оказавшись, как правило прижатым носом к стене или к деревянному полу. Мои наблюдения показывали, что, во-первых, я наблюдал детали из реального мира, и, во-вторых, казалось, что я созерцал их, находясь во сне.