То ли от мрачных мыслей, то ли от похмелья началась сильная головная боль, словно в висках стучали молотки. «Где бренди?» – Роджер отыскал глазами заветный графин со спасительным напитком. Один-два стакана – и все хлопоты и заботы отошли на задний план. Конечно, понимал Роджер, ежедневные возлияния сведут в могилу преждевременно, но сейчас он не видел иного способа спастись от гнетущих душу угрызений совести за свою безалаберную жизнь.

…Лорд Левингтон нетерпеливо вскрыл срочный пакет. Это был ответ на его запрос в полицию по поводу личности мистера Хоппера, друга Роджера.

«Уважаемый лорд Левингтон!

Для меня большая честь взяться за выполнение Вашего поручения. Я сделал все, от меня зависящее, но, к сожалению, должен сообщить Вам, что полиция располагает довольно скудной информацией о личности интересующего Вас мистера Хоппера.

Он родился в Фэрингтоне, графство Оксфордшир, в семье разорившегося мелкопоместного дворянина.

Грэхэм Хоппер получил небольшое наследство от бабушки, что позволило ему поступить в Оксфордский университет. В настоящей момент этот господин находится за пределами учебного заведения.

В университете мистер Хоппер характеризуется как весьма посредственный студент. Большую часть времени проводит вне стен аудитории, за карточными столами, из-за чего имеет постоянные денежные долги. По отзывам бывших друзей, Хоппер – человек ненадежный, склонный к различным авантюрам, увлекающийся картами, вином, женщинами.

Его старший брат был осужден военным трибуналом за дезертирство во время службы в армии. По этому факту я намерен запросить дополнительную информацию в военном Министерстве. О результатах сообщу в своем следующем послании.

Ваш покорный слуга

Тадеуш Сайкс».

Дамиан раздраженно швырнул письмо на стол и задумчиво уставился в пустоту. Что ж, Хоппи не соврал о своей семье, хотя и скрыл случай с братом. Его пристрастие к выпивке и картам – еще одно объяснение их дружбы с Роджером. Хоппи с удовольствием принял приглашение погостить в Ардмор Крест, где не надо тратиться на жилье, выпивку, закуску. «Да, этот господин умеет подбирать себе друзей, – подытожил Дамиан полученные сведения о Хоппере. – И главный критерий – тугой кошелек и слепая щедрость».

Лорд Левингтон давно раскусил этого человека и его дружеские чувства к брату, однако терпел в своем доме, надеясь, что он хоть чуть-чуть положительно повлияет на Роджера, поможет брату стать на праведный путь. Конечно, этого повесу и гуляку можно выгнать из дома – такая мысль уже приходила Дамиану в голову, – но младший брат был слепо привязан к нему и мог броситься за своим другом и натворить еще немало бед. «Выход один – терпеть обоих под своим присмотром в Ардмор Крест», – не в первый раз пришел лорд Левингтон к такому выводу. Он обхватил голову руками и стал раскачиваться из стороны в сторону, как от сильной боли. – Боже, что делать? – вырвался из груди вопль отчаяния. «Прошел еще один день, но я ни на шаг не продвинулся в поисках Лиса. Знает ли Хоппи что-нибудь о контрабандистах? Не было ли его в Кроули с Роджером, когда пропал саквояж? Что рассказывал брат своему другу о делах в доме?» – Дамиан был в отчаянии от своего бессилия и не находил ответов на терзающие его вопросы. «Придется ждать, когда этот хитрый зверь, сделав какой-либо неверный шаг, обнаружит себя», – решил лорд.

ГЛАВА 15

– Кто-нибудь мог услышать нас, когда мы беседовали на террасе у Чэрити? – спросил Генри Жюстину на следующий день. – В доме тогда было много людей, и в том числе мистер Хоппер с этой молодой француженкой, а Вы говорили слишком громко.

Жюстина согласно кивнула:

– Да, нас вполне могли подслушать, я была так взволнована, что не могла себя контролировать. Мне будет очень жаль, если это повредит нашему делу.

Генри задумчиво пригладил волосы.

– Я установил, что Шэдуэлл провел ту ночь, не выходя из своей комнаты: у Чэрити он почувствовал себя плохо – какие-то сильные боли в желудке, – быстро отправился домой, не дожидаясь нас, и сразу лег в постель. Он и сейчас нездоров и не выходит из своей комнаты.

Жюстина сидела в плетеном кресле возле открытой двери террасы. Легкий бриз играл воздушными шторами и развевал ее голубую муслиновую накидку.

– Мы знаем, что мадемуазель де Вобан, возможно, Шэдуэлл и Хоппи могли подслушать нас. Там были еще Роджер Траубридж и Чэрити, они стояли у входа на террасу. Но я сомневаюсь, что она имеет хоть какое-то отношение к пропаже саквояжа. Однако кто-то же добрался раньше нас до Мильверли, чтобы похитить его…

Генри собрался было ответить Жюстине, но раздался стук в дверь. Вошел Дамиан. Темные круги под глазами свидетельствовали о бессонной ночи.

– Есть какие-либо новости? – спросил Генри, вставая из-за стола.

– Ничего существенного. Я получил из полиции ответ на свой запрос относительно мистера Хоппера. Судя по всему, он тот, за кого себя выдает, но я жду дополнительной информации об одной немаловажной детали, касающейся его старшего брата. Вдруг это поможет нам напасть на след Лиса?

– Я тоже получил письмо от одного из своих сотрудников в Лондоне, – сказал Генри. – У него есть серьезные подозрения, что Шэдуэлл сочувствует якобинцам и бонапартистам, но, черт возьми, я уверен, что этого не может быть! Я верю ему, как самому себе! – категорично заявил Генри.

– Какие доказательства связи Шэдуэлла с якобинцами у твоего осведомителя в Лондоне?

– Они вместе посещали одно из тайных собраний, но это вовсе не значит, что Шэдуэлл – предатель. Он вполне мог специально внедриться в среду заговорщиков с целью разоблачить их.

– А ты не говорил с ним об этом? – спросил Дамиан, усаживаясь в кресло и едва сдерживая гнев. Он вытянул ноги и пристально посмотрел на Жюстину.

Сердце ее тревожно забилось, но ни время, ни место не располагали к романтическим мечтам. Она надеялась, что у нее еще будет возможность сказать Дамиану: «Я люблю Вас, верю Вам, несмотря ни на что».

Дамиан между тем продолжал:

– Ну, хорошо, будем искать дальше. В ближайшее время я намерен встретиться со своим французским агентом. Может, он будет нам чем-то полезен?

– Согласно последним официальным данным герцог Ришелье достаточно преуспел в освобождении Парижа от бонапартистских фанатиков. Он хочет поскорее избавиться от оккупационных войск, чтобы Франция могла возродиться и процветать без посторонней помощи, – сказал Генри. – Но армия союзников не тронется с места, пока режим Бурбонов не встанет крепко на ноги.

Жюстина, глядя на взволнованное, разгоряченное лицо Генри, почувствовала гордость за мужа своей сестры – сколько сил и энергии отдает этот человек служению Родине. Именно в таких людях нуждается сейчас Англия, чтобы восстановить былую славу и могущество.

– Нам остается только ждать, – задумчиво проговорила она, ни к кому не обращаясь.

– По крайней мере, нам уже удалось установить круг лиц, среди которых может быть предатель.

– А что если спровоцировать Лиса и заставить обнаружить себя? – Дамиан потер руки. – Организуем вечеринку, пригласив всех подозреваемых, и разыграем спектакль: подкинем фальшивку, выдав ее за секретную информацию. Нужно только все детально продумать. Возможно, Лис попадет в капкан.

– Это крайне опасно, – произнес Генри, перебирая бумаги.

– Можно устроить званый обед в честь рождения маленькой Дианы, – предложила Жюстина. – А за столом, как бы случайно, проговориться, что через наш дом проследует во Францию курьер с важной секретной депешей.

– Маловероятно, что Лис клюнет на такую простую приманку, но это – лучше, чем ничего, – сказал Дамиан и ободряюще улыбнулся девушке.

– Что ж, хорошо, – Генри перестал нервно вышагивать по комнате и сел в кресло у стола. – Весьма недурной план. Шпион сам придет к нам в руки. Только бы все прошло гладко, и он обнаружил бы себя…

– А если он уже в доме? Вдруг это все-таки Шэдуэлл? – снова усомнилась Жюстина. Генри взглянул на нее неодобрительно.