В этот момент она не смотрела на него. Когда она повернулась к нему, ей показалось, что гнев его уже испарился, и теперь он стоял, беззащитный и расстроенный, понимая, что зашел слишком далеко.

Подойдя к рельефной карте острова, он провел пальцами по каньону и горным пикам.

— Я настаиваю на том, чтобы вы освободили меня от моих обязательств по нашему соглашению, — продолжала она. — В противном случае я буду вынуждена покинуть ваш дом самовольно, причем немедленно.

Он поднял голову:

— Нет, вы этого не сделаете. Вот письменное соглашение вы могли бы разорвать и клочки бросить мне в лицо. А устное соглашение — это дело чести. — Он говорил очень тихо.

Она понимала, что ей нечего на это ответить. Она не смогла бы вынести его презрения, если бы самовольно ушла от него до истечения срока.

— Тогда мне больше нечего вам сказать. — Она произнесла эти слова без выражения и направилась к двери, но он оказался там раньше ее.

— Нет, нам есть что сказать друг другу! — Он схватил ее за руку, развернул к себе и поцеловал, очень грубо, в губы. Когда она стала вырываться, он сжал ее, словно в тисках. — Я тебя не отпущу — к другому, — яростно пробормотал он тихим голосом.

В какое-то безумное мгновение ей захотелось, чтобы в комнату снова незвано вошла София и прервала их объятия.

Когда он наконец отпустил ее, его глаза сверкали гневом, но она не стала больше терять времени и выбежала из комнаты, чуть не столкнувшись с Тониной, которая стояла внизу у подножия лестницы.

Лориан вбежала к себе в комнату и бросилась на кровать. Что она сделала, чтобы заслужить такое обращение от Рикардо?

Слезы не принесли ей облегчения, и через час она умылась, переодела свое измятое платье и ушла с виллы, надеясь, что никто ее не видел. Пусть дон Рикардо, как хочет, объясняет ее отсутствие за ужином.

Она пошла пешком к офису Дэвида, но дверь оказалась заперта. В отеле «Тамара» она попросила служащего за стойкой в вестибюле позвонить ему в номер, но там никто не отвечал. Официант сказал ей, что видел сеньора Мэдбери на нижней террасе. Лориан поблагодарила его и спустилась по лестнице. Там она увидела Дэвида, который стоял, облокотившись на чугунную ограду террасы, и мрачно смотрел на море.

При ее приближении он повернул голову, но не улыбнулся.

— Ух! Я все гадал, когда ты придешь и хватит ли у тебя вообще наглости прийти.

Она уставилась на него в изумлении:

— Я пришла, потому что мне надо с тобой поговорить.

— А по-моему, ты и так уже слишком много наговорила.

— Дэвид! Да что такое…

— О, не надо повторять все время «Дэвид» и смотреть на меня с таким невинным видом! Я с самого начала должен был знать, что ты специально приходила помогать мне печатать, для того только, чтобы узнавать у меня всю мою деловую подноготную.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, но мне кажется, тебе лучше все мне объяснить, — резко бросила она.

— Как будто тут нужны объяснения! — горько воскликнул он. — Я доверял тебе все мои тайны и планы. Я просил тебя никому о них не рассказывать, но ты только и можешь, что тут же бежать и разболтать все своим драгоценным Феррано.

Этого Лориан уже не могла выдержать, у нее еще саднило в душе от несправедливых обвинений дона Рикардо.

— Сегодня я уже достаточно выслушала! Только что дон Рикардо обвинил меня в том, что я рассказываю тебе о его планах. А теперь ты говоришь мне, что я выдаю ему твои секреты!

Дэвид, усмехаясь, повернулся к ней:

— А! Значит, вы разругались, да?

Лориан поняла, что не надо было все ему выкладывать.

— Он, по-видимому, думает, что я передаю тебе информацию о его сделках, — сердито сказала она.

— А ты разве передаешь? — поинтересовался он.

— Ты прекрасно меня знаешь, и незачем даже спрашивать. Я никогда не упоминала в твоем присутствии ни о чем, что касается так или иначе деловых интересов Феррано.

— Да, с самого моего приезда сюда это семейство встало у меня поперек дороги. У них тут в каждом бизнесе есть своя доля. Наверное, я был дураком, когда думал, что смогу их одолеть.

— Если ты только и думаешь о том, как бы «одолеть» всех остальных, то рано или поздно ты неизбежно потерпишь поражение, — заметила она.

— Но я мог бы обойтись в этом деле и без твоей помощи.

Она возмущенно вздохнула:

— Дэвид, а тебе не приходит в голову, что в бизнесе разные подробности рано или поздно узнают все? Информация передается от одного к другому, и скоро все уже в курсе. Какая сделка не получилась? Чем ты так расстроен?

— Тот кусок земли, о котором я тебе говорил, возле нового дома Мансфилдов. Мне казалось, что он уже у меня в кармане. А теперь мне говорят, что он не подлежит продаже. Что Тенерифе имеет на него виды.

— И очень хорошо, — пылко заявила она. — Здесь уже много участков испорчено неудачной застройкой.

— Ну конечно, ты смотришь на это со своей стороны. На самом деле Феррано наложили на него лапу. Ты что, не понимаешь, что старик Кристобаль заодно со всеми местными заправилами, в том числе из правительства? Он встречается с каким-нибудь своим другом в клубе «Казино», они курят сигары, болтают о том о сем. А потом раз — запрет на покупку и застройку.

— Это, конечно, вышло очень неудачно, но наверняка у тебя будут и другие сделки, — постаралась она успокоить его.

— Другие сделки?! — в бешенстве воскликнул он. — Что-то не верится! Из-за того, что сорвалась эта, я потерял кучу денег! Сколько ушло на рекламные брошюры, на листовки… К тому же я дал этому землевладельцу задаток в пятьдесят тысяч песет, чтобы он продал эти земли только мне.

— Задаток? То есть взятку?

— Называй как хочешь, — равнодушно огрызнулся он. — В бизнесе приходится делать такие вещи, особенно когда имеешь дело с не очень образованными людьми.

— А можно надеяться, что он вернет тебе эти деньги?

Он безрадостно засмеялся:

— Сомнительно! Он, наверное, половину уже потратил и радуется, что так ловко одурачил глупого англичанина.

Лориан промолчала, вспомнив утверждение Рикардо, что Дэвид обманывал наивных землевладельцев, утверждая, что правительство выплатит им щедрую компенсацию.

— Но ты не потерпишь крах из-за этой финансовой потери? — спросила она после долгой паузы.

— М-м… Пока еще не знаю, но это ставит меня в очень щекотливое положение перед мистером Мансфилдом, не говоря уже о другом моем… финансовом партнере. Иногда мне хочется бросить все к черту и уехать куда-нибудь в другое место.

— Думаю, ты переживешь эти неприятности, Дэвид. Ты ведь не такой слабак, чтобы тебя сломила первая же неудача.

— О, прошу тебя, не надо меня утешать, ради бога! Сама-то вон как хорошо устроилась — работаешь сразу у двух Феррано! Кстати, Рикардо уже начал к тебе приставать?

Ее лицо вспыхнуло — память о недавних грубых поцелуях Рикардо была еще свежа.

— Нет… и не надейся. Ты делаешь неверные выводы.

— Ну конечно! Наверное, вы просто немного повздорили.

— Если и так, то только из-за тебя, — недовольно сказала она.

Она медленно направилась к ступеням, которые вели на верхние террасы, крикнув на прощанье:

— Спокойной ночи, Дэвид!

Идя через вестибюль отеля к выходу, она чуть не столкнулась с мистером Мансфилдом, который вышел из телефонной будки. Он сердечно поприветствовал ее и спросил, как прошла поездка на Тьеде.

Она с восторгом начала ему рассказывать о встрече рассвета на вершине горы, но ни словом не упомянула своих попутчиков.

— А вы не видели в последнее время Дэвида? — вдруг спросил он ее.

Она поколебалась минуту. Что ему сказать?

— Да, — призналась она наконец. — Сегодня вечером.

— Я слышал, что какая-то его сделка провалилась, — сказал он благодушно. — Но сначала всегда бывают неудачи.

— Я тоже так думаю, — уклончиво ответила она.

— А Феррано? Они-то, конечно, процветают?

— Думаю, что да.

— Хорошо. Я люблю узнавать о чьем-нибудь успехе, как люди преодолевают препятствия и все такое прочее. Ну хорошо, мне пора идти. Адиос.