Пирс никогда и ни с кем об этом не говорил. А в эту минуту у него вдруг возникло непреодолимое желание поделиться с Элен горькими воспоминаниями о прошлом, которые с некоторых пор стали неизменными его спутниками.

— Я владею несколькими боевыми искусствами и всегда полагался больше на свои кулаки, чем на оружие. Но, когда однажды мы с напарницей брали преступника, я решил действовать по инструкции, достал пистолет и сказал: сдавайся, все равно тебе не уйти! Преступник действительно не смог уйти и понес наказание. Но он сделал выстрел первым и попал моей напарнице прямо в сердце. Она умерла мгновенно… Если бы я сразу, без предупреждения, сбил его с ног, она была бы до сих пор жива.

— После этого ты ушел из полиции?

— Да. Теперь я следую только собственным инструкциям. Мои инструкции — те, что подсказывает мне интуиция и совесть. Я дал себе слово, что лучше погибну сам, чем допущу чужую смерть по своей вине. Как видишь, у нас есть что-то общее.

Элен кивнула, села ближе и положила голову ему на грудь. Оказывается, их столько всего объединяет! Не только недавние события, которые случайно свели их вместе, но и тяжелый груз прошлого.

— Мы оба жили с болью, — сказала она, — оба страдали… — Пирс обнял ее. — Но ты, — продолжала Элен, — показал, что у жизни есть и другая сторона, о существовании которой я даже не подозревала. Теперь я знаю: нежности и любви под силу залечить самые тяжелые раны.

Пирс посмотрел на нее. Влажный рот, затуманенный взор. Да Элен словно создана для любви!

Нет, это они созданы друг для друга.

— Мы нужны друг другу, — прошептал он. — Мы должны быть вместе.

Их губы соединились в сладостном поцелуе, языки принялись совершать страстный танец любви.

— Знаю, — наконец произнесла Элен, приподняв голову, чтобы посмотреть ему прямо в глаза, — прикасаясь ко мне, ты чувствуешь, что у меня на сердце… Но я тоже должна знать, что ты не видишь во мне красивую дурочку, у которой не все дома…

Пирс внимательно посмотрел на нее.

— Когда я смотрю на тебя, то вижу как бы свое отражение, вторую половинку своего разбитого сердца. Может, наша встреча была предначертана на небесах? Сам Господь Бог захотел, чтобы наши сердца соединились!

Элен провела языком по его небритой щеке и сказала:

— Покажи, что ты чувствуешь!..

— Если сейчас не остановимся, пути назад не будет, — предупредил ее Пирс.

— Знаю…

Элен почувствовала, как накаляется вокруг воздух и ее охватывает пламя страсти — не то пламя, безжалостные языки которого терзают измученную душу, не давая покоя ни днем, ни ночью, а сладостный огонь, отогревающий сердце, уставшее от холода и безысходности.

У нее не было сомнений, что, бросаясь очертя голову в объятия Пирса, она поступает правильно. К этому выводу она пришла не путем логических рассуждений, нет — все произошло как бы само собой, но настолько естественно, что Элен даже в голову бы не пришло усомниться в своем чувстве.

Она плотнее прижалась к нему, ее торопливые пальцы принялись расстегивать его рубашку. Ей страстно хотелось ощутить его кожу, прижаться сосками к его мускулистому торсу. Она стянула с него рубашку и провела языком по мощным мышцам груди, опускаясь все ниже и ниже, к его талии.

Пирс застонал. Он погладил ее плечи, коснулся руками пуговиц блузки, снял ее и освободил от лифчика ее груди. Ее кожа мерцала в неровном свете очага. Элен изогнула спину, живот коснулся его джинсов, и от охватившего ее предвкушения она едва не лишилась чувств.

Она снова поцеловала его, и в эти сладостные мгновения мир для Пирса перестал существовать. Его пальцы прикоснулись к ее животу, вдавились в пупок.

— Ты доверишься мне? — хрипло спросил он.

— Вся моя жизнь в твоих руках! Какое еще доверие тебе нужно?

Пирс коротко приказал Фоксу оставаться настороже, а сам легко подхватил Элен на руки и, толкнув ногой входную дверь, понес ее наружу, туда, где источали непередаваемо сильный, эротичный запах высокие сосны.

Пирс раздел ее до конца, а Элен замешкалась, не в состоянии справиться с пряжкой его ремня.

— Я хочу… ощутить твое тело, — выдохнула она.

— Сейчас, любимая, сейчас… — Его голос был хриплым и в то же время звучным. — У тебя будет не только это…

Он нежно взял ее руки и поцеловал их, а затем, наклонившись назад, снял с себя одежду и встал перед ней — обнаженный и прекрасный в своей наготе.

Пирс опустился перед ней на колени. Элен тяжело дышала. Ее грудь вздымалась, затвердевшие соски буквально требовали поцелуя. И он не заставил себя ждать.

Она прижималась к нему со всей страстностью, на какую была способна, желая раствориться в нем и забыть о невзгодах. Его пальцы отправились в путешествие по ее телу, а когда добрались до мягких складочек, Элен содрогнулась и беспомощно вскрикнула. Но Пирс не отступал. Сноровистые пальцы дразнили ее, проникали все глубже. Элен закрыла глаза: ее пожирал огонь страсти. В этом огне она сгорела и родилась снова.

Лишь почувствовав, что ее плоть откликается на его желание, повинуется ему, Пирс пошел до конца. Ее тело послушно вибрировало в ритме его движений, а он не сводил глаз с Элен, стараясь запечатлеть ее в памяти такой — страстной, нежной, отдающейся любви…

Через час он на руках внес ее в дом и уложил в постель. Элен открыла сонные глаза и улыбнулась, увидев его лицо.

— Спи, — тихо произнес он, — спи!

Дождавшись, пока она погрузится в глубокий сон, Пирс осторожно, чтобы не потревожить ее, приподнялся на кровати.

Глядя на нее, такую красивую и беззащитную, он не мог не испытывать чувства вины. Опять он потерял голову, хотя сколько раз уже зарекался не вмешивать свои личные чувства в работу. Кто знает, что их ждет дальше? Нет, сейчас не время для наслаждений, не время для любви!

10

— Проснулась? — Не глядя на нее, Пирс вошел в комнату. За окном ярко светило солнце.

Элен резко села на кровати. Уж не привиделась ли ей прошлая ночь?

— Пирс!

— Я здесь. Что случилось?

— Я было подумала, что мне почудилось… — Она перехватила холодный взгляд его глаз и нерешительно добавила: — То, что было между нами.

— Не почудилось, — низким мрачным голосом ответил он.

Она думала, что он подойдет и обнимет ее, но он продолжал стоять в проеме. Между ними снова пролегла граница. Жаркую любовь сменила благоразумная настороженность.

— Одевайся, — сказал он. — Сегодня у нас большая программа.

Сердце опять заныло! С ней такое не впервые! За наслаждением и радостью следует боль, потеря. Как глупо было с ее стороны воображать, что для него эта ночь что-то значит! Мимолетное удовольствие, не более… Он ведь опытный. Это для нее их ночь — соитие сердец. Для него же…

Встав, Элен надела брюки и блузку, вытерла слезы и приказала себе успокоиться. Сейчас не время для любви. Она слишком уязвима, чтобы поддаваться чувствам. Пирс хочет сделать вид, что ничего не было? Что ж, отлично. Она согласна подчиниться его условиям.

Они быстро позавтракали в полном молчании.

Складывая свои вещи, Пирс произнес:

— Если хочешь, оставь что-то в хижине, но лучше самое необходимое взять с собой. События происходят с головокружительной быстротой. Ни в чем нельзя быть уверенным: может, нам больше не представится возможности сюда вернуться.

Кивнув, Элен сняла со спинки стула одежду и, аккуратно сложив, поместила ее в полиэтиленовый пакет.

— У тебя какие-то планы? — спросила она холодным, деловым тоном.

Пирс кивнул.

— Надень парик — рыжеволосый, пожалуй. Я намереваюсь нанести визит некоему Ллойду Хиксону.

— Ллойду? Он-то здесь при чем? — не смогла сдержать удивления Элен.

— Он ведь твой клиент. Вот я и посмотрю, какой у него бизнес. Ты сама сказала, что у него проходит аудиторская проверка. Пока ты одевалась, я позвонил Кирку и выяснил у него адрес.

— Ллойд скорее всего у себя в магазине или в подвале, там где склад. Его дело приносит доход, но только благодаря тому, что он работает сутки напролет.