— Чего? Это же не фотомонтаж.

— Подписи. Пусть повторят в завтрашнем номере и дадут крупный заголовок: «Синьора Кузнецова репетирует сцену шабаша. «Мастер и Маргарита». М. Булгаков».

— Размечталась, — ухмыльнулся Андрей. — Какой идиот тебе даст играть Маргариту?

Но посмотрел на меня с невольным уважением. Гарантирую, что сейчас же побежит звонить в редакцию.

— Ладно, топай, — невежливо сказала я. — Мне хочется душ принять. Надеюсь, у меня в ванной не прячется очередной репортер?

— Не исключено, — мрачно сказал Андрей. — Так что в твоих же интересах больше не маячить по Венеции в одиночку, а тем более в сомнительной компании. Вот сядешь завтра в самолет Аэрофлота и можешь там хоть на голове ходить.

— Как завтра?

Неужели это все? Праздник кончился. И у меня чуть больше суток на... На что, Санька?

— Ты что, забыла? Сегодня закрытие кинорынка, — напомнил Андрей. — И наши визы истекают. Кстати, на банкет ты тоже не пойдешь. Нечего свою пьяную физиономию народу демонстрировать.

— Да не больно-то и хотелось, — отмахнулась я. — Упейся за двоих, драгоценный мой.

Не хватало еще тратить время на созерцание подгулявших киношных дельцов-перекупщиков. Неужели завтра придется сказать Венеции «прощай»? Но мне не хочется уезжать!

— А если я не поеду?

— То есть как? — опешил Андрей.

— А вот так!

Он строго прищурил глаза.

— Смотри, Сандра, доиграешься... Ты это серьезно?

— Абсолютно! — разозлилась я. — Почему кто-то за меня решает, когда уезжать, когда приезжать, куда ходить и чем заниматься? Я свою программу еще не выполнила.

— И в чем же заключается твоя программа? — Он как-то нехорошо улыбнулся.

— Это не твое дело, — гордо заявила я.

— Виза истекает, — напомнил он. — Ты станешь персоной нон грата.

— Подумаешь! — небрежно отмахнулась я. — Обращусь в консульство. Они не откажутся пойти навстречу победительнице.

— Только попробуй! — заявил он с явной угрозой.

— А что будет? — ухмыльнулась я. — Силой потащишь?

— Увидишь.

— Имей в виду, я буду брыкаться и верещать на всю Венецию, что меня насильно возвращают на родину. И потребую политического убежища.

Нет, он абсолютно не понимает шуток. По его лицу видно, как он своим режиссерским взором представил и даже раскадровал возможную незабываемую сцену. Ну и пусть думает что хочет! Я глянула на часы. Андрей тут же отреагировал.

— Спешишь?

— Спешу, — с вызовом сказала я. — Меня ждут.

— Подождут.

Он походил зачем-то по моему номеру, заглянул в ванную, в спальню, задержался в прихожей.

— Ты кого-то ищешь? — не стерпела я. — Под кровать загляни.

Андрей вдруг улыбнулся и сказал:

— Ладно. Иди куда хочешь. Мне-то что!

И вышел, посвистывая, плотно прикрыв за собой дверь. Давно бы так! Я быстро ополоснулась прохладной водой, переоделась и бросилась к двери. Георг уже ждет, а у нас так мало времени!

Что за напасть?! Я дергала за ручку, заело, что ли? Дверь никак не поддавалась. Я же не запирала, точно помню. И, кстати, где ключи? Войдя, я швырнула их на столик в прихожей...

Андрей! Вот что значила его ласковая улыбочка на прощание. «Иди, куда хочешь...» А сам запер меня, как кролика в клетке. Какая подлость! Думаешь, я не сумею выбраться? Думаешь, я послушно лягу в постельку и буду покорно ждать, когда меня отопрут? Как бы не так! Не на ту напал!

Я вышла на балкончик и глянула вниз. Хоть бы Гоша догадался не торчать в холле, а ждал меня на улице. Вот умница! Ждет! Как и положено венецианскому ухажеру, задрал голову и смотрит на мои окна. Только серенады не хватает...

— Георг! — негромко окликнула я.

Он махнул мне, чтоб спускалась.

— Не могу. — Я отчаянно замотала головой. — Я... ключ уронила.

— Что?

— Ключ! Там! Упал! — Я ткнула пальцем вниз. — Поищи!

Он послушно пошарил глазами по мостовой.

— Нет? Тогда попроси у портье запасной! Или пусть они сами меня откроют!

Гоша кивнул и направился ко входу в отель. И через несколько минут я уже была свободна.

— Простите за беспокойство. Благодарю. Такая неприятность, — щебетала я портье, кося одним глазом, не появится ли мой тюремщик. Представляю, как он явится сопровождать меня к ужину! Наверное, тогда уже точно под кровать заглянет!

Я демонстративно взяла принца под руку, нежно улыбнулась ему, и сейчас же из глубины холла засверкали вспышки и застрекотали камеры. Ну и пусть печатают во всех своих газетах и крутят в выпусках новостей! В конце концов, мы всего лишь стоим рядом...

— Куда мы пойдем? — кокетливо спросила я.

— Мы поедем.

— На катере?

— Нет... — Он загадочно улыбнулся. — Надеюсь, что тебе понравится.

Мы обогнули отель. На площади стоял серебристый «феррари-кабриолет», который я так долго оглаживала в салоне. Неужели?.. Я задохнулась от восторга. А Георг с улыбкой открыл дверцу и вручил мне ключи.

— У меня нет международных прав... — заколебалась я.

— Ты со мной, — просто сказал он.

Как легко для него решаются любые проблемы! Я не заставила себя долго упрашивать. Потянулась на цыпочках, чмокнула его в щеку и нырнула в салон. Эх, господа журналисты, какой кадр вы пропустили!

Глава 23

Система безопасности

Упоительно, незабываемо... В самых смелых мечтах я такого и представить не могла. Я стремительно несусь по трассе, чуть отклонив голову влево, чтобы ветер трепал мои волосы. А рядом принц. Он немного напряжен, следит за дорогой, ведь я нарушаю все правила, стрелка спидометра колеблется у отметки 200. Ну и что? Я же не виновата, что эта умница умеет так разгоняться. И я чувствую, что это далеко не предел ее возможностей.

Жаль только, что здесь далеко не разгонишься. Автотрасса вдоль острова не так уж длинна. Я уже несколько раз промчалась туда и обратно. Только ветер засвистит в ушах, как Георг уже предупреждающе трогает мое колено — пора притормозить для разворота.

Странно, но сейчас меня его прикосновения совершенно не волнуют. Я принадлежу другому, я укрощаю и приручаю этого дивного мощно рокочущего зверя. У него даже имя, словно рычание льва, — «феррари». Теперь у меня два льва, Золотой и серебряный. Да я просто богачка!

Я повернула к Георгу счастливое лицо, и он улыбнулся мне в ответ радостно, как ребенок. Нет, как отец ребенку, наслаждающемуся новой игрушкой. И я уже не сумела отвести глаз от его безупречной, поглощающей меня синевы. Надо смотреть на дорогу... Надо, но нет сил. Я хочу навсегда запомнить его загорелое лицо с милой мужественной складочкой около твердых губ, пшеничные растрепанные ветром волосы и эти обалденные глаза. Ведь скоро кончится моя сказка...

Проклятая виза... Я незаметно для себя сбавила скорость и остановилась неподалеку от пролива. Адриатика цвета его глаз. Такой она и сохранится в памяти.

— Александра, а как тебя называют ласково?

— Санька.

— Санни... — Он словно пробовал на языке мое уменьшительное имя. — Санни... Солнечная.

А солнечный диск плавно погружался в воды лагуны, и долгий вечер готовился незаметно перейти в долгую темную ночь. Георг взял меня за руку, осторожно погладил пальцы. И вдруг притянул порывисто за плечи и впился в мои губы властным требовательным поцелуем.

Ноги ослабли, плечи под его сильными пальцами обмякли сами собой... И я перестала соображать, где я, и вообще, кто я такая. Просто царский поцелуй. Мне показалось, что мы опять мчимся куда-то на бешеной скорости... Или летим, стремительно поднимаясь над землей... И хочется кричать и плакать от восторга...

Его губы творили со мной что-то невообразимое, я просто растворялась без остатка. А его глаза были близко-близко, и я погружалась в их бездонную глубину...

Он наконец медленно, словно нехотя, отпустил меня, и я смогла перевести дыхание. Господи, словно милю пробежала, сердце так колотится, чуть не выпрыгивает...

— Теперь ты довольна моим подарком?