Промышленная революция привела к радикальному сокращению рядов «армии» ремесленников. Процессы труда – например, изготовления обуви – были рационализированы, вследствие чего контроль над ними перешел из рук тачавших сапоги мастеров к моделирующим обувь аналитикам. Небольшие ремесленные предприятия превратились в крупные механистические бюрократии. Но кое-какие ремесла сохранились – например, стеклодувное, гончарное дело, художественная фотография, кулинарное искусство. Эти примеры свидетельствуют, что термин «ремесло»ассоциируется сегодня с прикладным искусством, изделиями ручной работы – функциональными, но в то же время обладающими (что и привлекает покупателя) эстетической ценностью. Кроме того, преимущественно ремесленной остается такая важнейшая отрасль, как строительство.
Профессиональные бюрократии ориентированы на самые разнообразные рынки. Как уже отмечалось, в такие организации обычно объединяются специалисты в разных областях, обслуживающие клиентов различных типов. В больнице гинекологи лечат женщин, педиатры -" детей и т. д.; в университете преподаватели философского факультета читают лекции студентам, интересующимся «наукой всех наук», а на технические факультеты поступают те, кто стремится получить вполне конкретные навыки.
В соответствии с гипотезой 11 подобное многообразие побуждает использовать в качестве основы для группирования профессионалов именно рынки. Наши примеры фактически об этом и говорят (хотя мы также видим, что в профессиональной бюрократии рыночное основание для группирования специалистов оказывается, учитывая способ выбора профессиональных услуг, равнозначным функциональному).
Иногда рынки профессиональных бюрократий диверсифицируются географически, в результате чего мы получаем так называемую дисперсную (рассредоточенную) профессиональную бюрократию.В данном случае углубляется проблема сохранения лояльности организации, так как профессионалы действуют автономно на значительном удалении друг от друга и от административной структуры. К примеру, Организация лесничих США рассредоточена по всей территории Америки, поскольку каждый из ее членов работает в одиночку. То же касается агентов ЦРУ и консультантов в некоторых областях. Как следствие, объединяющим их организациям приходится полагаться главным образом как на базовую подготовку, так и, прежде всего, на индоктринацию, идеологические установки.
Отбор сотрудников ведется очень строго, самое серьезное внимание уделяется спецподготовке и воспитательной работе, которые организация зачастую берет на себя. Только прошедшие все предварительные этапы сотрудники могут быть направлены на работу в отдаленные регионы. «Центр» периодически вызывает их для идеологической «подпитки», часто проводит ротацию регионов работы, чтобы гарантировать сохранение лояльности организации и невозможность «укоренения» в определенной территориальной области.
Иногда профессиональные бюрократии принимают гибридную форму. Описывая структуру больниц, мы уже упоминали о возможных для них чертах адхократии. Мы называем такое сочетание профессиональной бюро/адхократией.Еще один вариант – простая профессиональная бюрократия –возникает, когда опирающиеся на стандартные навыки высококвалифицированные профессионалы работают под началом сильного, даже деспотичного руководителя (что характерно для простых структур). Рассмотрим, например, симфонический оркестр – организацию, состоящую из высокопрофессиональных музыкантов, исполняющих стандартный репертуар. Нередко ее руководителя, дирижера, сравнивают с диктатором.
В любом случае нельзя отрицать потребность в данном случае в сильном руководстве, основанном на прямом контроле. В послереволюционной России был опыт существования «оркестров» без «дирижеров», но бесконечные конфликты между исполнителями ясно показали необходимость возвращения самозванных «музыкальных руководителей» к своим непосредственным обязанностям.
Наконец, вкратце отметим действие таких важных ситуационных факторов, как мода и влияние операторов. Профессионализм –популярное сегодня слово. Как следствие, профессиональная бюрократия является очень модной структурой –и заслуженно, ведь одна из основных ее характеристик – демократизм.
Таким образом, любому оператору выгодно выполнять работу более профессионально – приобретать новые навыки, воздерживаться от стандартизации процесса труда аналитиками техноструктуры, налаживать связи, способствующие установлению защищающих умения общеотраслевых стандартов. Тем самым оператор сможет добиться того, от чего его старательно «оберегает» механистическая бюрократия, – контроля над процессом труда и определяющими его решениями.
НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ БЮРОКРАТИИ
Уникальность профессиональной организации в конфигуративном ряду определяется тем, что только она отвечает двум важнейшим потребностям современного человека. Она демократична, так как отдает власть непосредственно работникам (по крайней мере, профессионалам). Она обеспечивает им широкую автономию, освобождая от необходимости тщательной координации их действий с решениями коллег и защищая от всякого внешнего давления.Так что профессионалам досталась завидная судьба. Они принадлежат к организации, но вольны сами выбирать способ обслуживания клиентов и ограничены только общепринятыми стандартами профессии.
Как следствие, профессионалы являются ответственными и высокомотивированными сотрудниками, преданными своей работе и клиентам, которых они обслуживают. В отличие от воздвигающей барьеры между оператором и клиентом механистической бюрократии, эта конфигурация устраняет препятствия, приветствуя развитие личных взаимоотношений. Ее техническая и социальная системы могут функционировать в полной гармонии.
Более того, автономия позволяет профессионалам без какого-либо внешнего нажима совершенствовать свои навыки. Они повторяют, раз за разом, одни и те же сложные программы, постоянно снижая неопределенность в процессе труда, до тех пор пока не доведут исполнение почти до совершенства, подобно тому гончару из Прованса, который всю жизнь искал рецепт идеальной глазури для своих изделий. Мышление профессионала «конвергентно» – сосудистый хирург Ф. Спенсер (Spencer,1976) сравнивает его с дедуктивным методом. Он вспоминает о некоем страстном любителе бриджа, который, отстояв три турнирных дня за спиной чемпиона Чарльза Горена, заключил: «Он не делал ничего такого, чего не смог бы сделать я, за исключением одного – он не допустил ни единой ошибки» (р. 1181). Эти слова отлично передают уверенность профессионалов в себе и доверие к ним клиентов профессиональной бюрократии. Вынимая горшки из печи, гончар не ожидает никаких сюрпризов. Не ждут их и ложащиеся «под нож» пациенты доктора Ф. Спенсера. Они знают, что операция (программа) выполнялась уже столько раз – этим хирургом и многими другими, – что возможность ошибки сведена к минимуму. В больницах пациентам не предлагают новых программ до тех пор, пока они не будут всесторонне проверены, испытаны и одобрены большинством специалистов. Поэтому клиент профессиональной бюрократии может быть спокоен, зная, что обслуживающий его специалист обладает высокой квалификацией и опытом, которые он применяет в хорошо отлаженных процедурах, а не в качестве эксперимента, и к тому же мотивирован на самое безупречное их выполнение.
Но в тех же характеристиках, демократии и автономии, заключены главные проблемы профессиональной организации. Поскольку помимо контроля, осуществляемого самими профессионалами, другие методы надзора отсутствуют, нет и возможности своевременной корректировки допущенных исполнителями ошибок.Такие оплошности и лежат в основе возникающих в данной конфигурации проблем координации, свободы действий и инноваций.