Но впоследствии, когда Марк не сумел переизбраться в депутаты Думы в 1996 году, он просто исчез. Очень долго никто не знал, что с ним случилось, но вроде бы через год появилась статья, что его разложившееся тело нашли где-то на болоте в Ленинградской области.

В конце января 1995 года Марк Горячев пригласил меня поехать с ним в Давос на Всемирный экономический форум. С каждого желающего тогда брали по семнадцать тысяч долларов. И, кроме того, нужно было еще отдельно оплачивать гостиницу, питание и участие во всевозможных тусовках, каждая из которых имела свою специальную цену. Давос так устроен. Политиков на уровне президентов и премьер-министров разных стран приглашают бесплатно. Бесплатно туда ездят и политики поменьше рангом, но умеющие говорить и обладающие определенной мировой известностью. Остальная публика, а это бизнесмены из разных стран, которые хотели бы выпить за одним столом со своим премьер-министром, платит требуемые деньги, что покрывает затраты на приглашенных, оставляя совсем неплохой навар организаторам форума.

Удовольствие это не из дешевых. Неудивительно, что российская делегация была самой многочисленной. Причем многие ездили в Давос постоянно. Например, Гусинский в одном пятизвездочном отеле снимал номер целый год, чтобы иметь гарантированное место на неделю в Давосе.

А нас поселили в очень неважной гостинице – максимум три звезды. При этом почему-то брали четыреста долларов в сутки за номер.

Россию представляли Немцов, Явлинский, Борис Федоров, Виноградов, Смоленский, Ходорковский, Хакамада, Иван Кивелиди и еще множество известных людей. Ни Ельцин, ни Черномырдин не приехали: в тот момент началась война в Чечне. Как раз в это время шли страшные бомбежки Грозного.

Мы слушали передачи радиостанции «Свобода» об агрессии в Чечне, и эта ситуация вызвала очень серьезную напряженность по отношению к российской делегации со стороны остальных участников форума.

Тогда под впечатлением передач радиостанции «Свобода» я решил выступить против агрессии России в Чечне. В последний день должен был состояться заключительный гала-концерт, главным дирижером которого был господин Канделаки, известный музыкант, в свое время уехавший из России и живший в Австрии.

Я договорился с ним, что в начале концерта выйду на сцену, завяжу зеленую ленту вокруг своей головы, надену красную перчатку на руку и попрошу весь зал встать и минутой молчания почтить память мирных жителей, погибших в Чечне в результате агрессии Ельцина.

На меня набросилась буквально вся наша делегация. «Что ты делаешь, – возмущенно говорили мне, – после твоей выходки нас вообще больше никогда не пригласят! И в Россию не пустят!»

Все были в ужасной панике. Марк Горячев – единственный выразил готовность стать на сцене рядом со мной с такой же повязкой на голове. Он отправился уточнять детали и, вернувшись в отель, отказался меня поддержать! Причины у него были самые весомые. Во-первых, основные делегации разъезжаются накануне, и в зале не будет первых лиц государств, во-вторых, что главное, там не будет телевидения, и мир не узнает об этом поступке.

Ну что же. Я решил один не рисковать. Тем более метать бисер перед такими зрителями, как Гусинский, мне и вовсе не хотелось.

Вообще было очень занимательно наблюдать за тем, что делали наши делегаты в Давосе. Они существовали сами по себе, как будто форума и вовсе не было, а все приехали просто тусоваться на заснеженный швейцарский курорт и заодно слегка покататься на лыжах. Жили в одной гостинице, ели в одном ресторане, ходили вместе или группами, вечерами пили в баре гостиницы.

Такая встреча вполне могла происходить в Подмосковье, и незачем было ехать так далеко и так задорого!

Многие члены делегации за все время пребывания не вышли за пределы гостиницы. При этом они платили за все по полной программе, не просыхали от алкоголя и были очень довольны поездкой…

А я посещал семинары, посвященные инвестиционным фондам, встречался со многими бизнесменами и политиками.

Был, например, на незабываемом обеде, который давала китайская делегация во главе с премьером. Тогда китайцы впервые приехали в Давос после сорокалетнего перерыва.

Председатель форума очень долго представлял премьера: «Нам оказана большая честь, такой высокопоставленный человек приехал сюда, мы так рады, что Китай присоединился к нашему форуму, надеемся на сотрудничество в рамках деловых и политических связей и т.д. и т.п.». Словом, получилась очень длинная речь.

Потом слово дали китайцу, который сказал:

– Меня предупредили, что в Давосе, особенно перед обедом, надо говорить очень коротко. Поэтому: приятного аппетита!

И сел на место.

В зале, конечно, поднялся шум: скажите хоть что-нибудь, просим, просим!

Тогда он снова подошел к микрофону и спросил:

– Вы, наверное, хотите знать, сколько у Китая золота?

Голоса из зала: «Да, конечно! Хотим!»

– Много! – ответил премьер-министр и сел на место.

Председатель не унимался и сказал:

– Конечно, Китай – еще закрытая для нас цивилизация. Мы ждали какого-то выступления, рассказа о положении в стране. А вы так скромно. Или скрытно. Даже на визитной карточке премьера нет ни телефона, ни адреса! Просто имя и должность. И про золотой запас вы ничего конкретного не сказали и почему-то выступать отказываетесь…

Премьер встал, медленно пошел к продолжавшему в том же духе председателю, взял из его рук микрофон и сказал:

– Хорошо, я дам вам свои телефоны!

Все развеселились, и обед получился очень раскрепощенный.

Мне запомнилась и пресс-конференция, которую давали Григорий Явлинский и Борис Федоров. Это было зрелище не для слабонервных! Когда эти люди отвечали на вопросы журналистов, я понял, что у многих в России просто слегка поехала «крыша».

Они говорили с таким пафосом, с такой важностью, что казалось, будто единственная вещь, которой не хватало в тот момент, – это два зеркала перед выступавшими, чтобы они могли бы еще и любоваться своими отражениями.

Эти люди говорили примерно так: «Моя страна и мой народ хотят этого или не хотят этого… Мы не позволим нашей стране сделать то-то и то-то. Люди этого не поймут, и поэтому мы не одобряем».

Сути выступлений за этой фразеологией я абсолютно не помню. Создалось ощущение, что эти деятели ложились спать ночью и вставали утром, воображая себя по меньшей мере президентами России! А между собой они постоянно препирались, выясняя, кто сделал больше хорошего для страны и кто важнее для России.

Это был вечер абсурда.

Конечно, иностранные гости недоумевали, и один из западных журналистов, прочитав на моем значке, что я из России, спросил:

– Простите, я опоздал к началу конференции, а кто эти люди в России, какие они занимают посты?

– Они оба президенты России, – ответил я.

И вдруг иностранец засмеялся.

– У нас в Боливии тоже таких много, – сказал он.

Мне же было очень неудобно…

Еще один некоронованный царь России – Чубайс – приехал на форум с опозданием и вел себя точно так же. Образовалось три президента России, не считая моего приятеля Марка Горячева, который просто строил себе платформу для будущей победы на президентских выборах. Ну, пусть не на следующих, значит, через раз!

Он привез с собой в Давос целую съемочную группу с телевидения, полностью оплатив им дорогу и проживание. Группа снимала документальный сериал о Марке Горячеве и его политических встречах. Марк гордо прохаживался по заснеженным улицам Давоса, заходил в магазинчики и кафе, и все это фиксировалось на пленке для будущей истории России…

А что происходило тогда в России? Именно в 95-м году случился тот ошеломляющий скандал – когда госсобственность на огромные суммы была заложена коммерческим банкам. Начинались миллиардные аферы с залоговыми аукционами.