Он медленно целовал их, так медленно, что она чуть не закричала от нетерпения.

И она больше не думала ни о его глазах, ни о своих недостатках.

— Милейн, Милейн, а сегодня не опасно?

— Не опасно?

— Ну да.

О Господи, он и об этом подумал.

— Я принимаю таблетки, чтобы… но не уверена…

— Хорошо. А то я не подготовился.

— О, Тэннер, — прошептала она и, сцепив руки у него на затылке, опять притянула его голову к своей груди.

— Подожди…

— Сейчас. Пожалуйста.

Ей было хорошо в его объятиях. Наверное, она уже должна была бы это знать, но Милейн ничего не желала знать. Ей просто хотелось, чтобы он отнес ее наверх в спальню. Она не сомневалась, сможет ли он это сделать.

Но перед этим нужно было, чтобы он снял с нее слаксы.

Она опять потянулась к молнии у него на джинсах, желая доказать себе, что способна на такой дерзкий поступок.

Спальню она не протопила, поэтому простыни показались ей ледяными, но всего лишь до того момента, пока Тэннер не лег рядом.

— У нас целая ночь впереди, — прошептал он.

— Нет. Я не хочу ждать всю ночь.

— И будет еще много ночей, — говорил он, лаская ее.

Хочется верить. Милейн взяла его руку в свою и положила себе на грудь, давая понять, как ей приятны его прикосновения. Затем другой рукой провела по его животу, опускаясь все ниже и ниже. Ждать ей явно не придется.

Он желал ее.

Немедленно.

Все еще ощущая в себе необычную смелость, она улеглась на спину и потянулась было за ним, но опоздала. Он уже был на ней. И повел за собой, убеждая, что бояться совершенно нечего.

10

В шесть десять утра зазвонил телефон. Тэннер сел в постели, нашел джинсы и отправился на кухню. Милейн слышала, как он разговаривает, но слов не разобрала.

Когда он вернулся, то первым делом поцеловал ее.

— Спи.

Она еще не была готова к разлуке, когда он оставил ее и пошел в ванную. Милейн попыталась опять заснуть, но без него у нее ничего не вышло.

Она накинула халат и тоже отправилась в ванную.

Тэннер принимал душ.

— Что-то случилось?

— Будем надеяться, что ничего серьезного. Не работает один из подъемников. Надо перебросить людей в другое место. Значит, будет толпа. Ничего, ребята справятся. И я, кажется, знаю, в чем неполадка. Если я прав, то скоро все опять наладится.

— Я могу помочь? — спросила Милейн, сгорая от желания преодолеть стену из пара, разделявшую их.

— Свари кофе.

Она улыбнулась.

— Будет тебе кофе. А тебя часто так вытаскивают из постели?

— У меня обычно нет причин долго залеживаться… Милейн.

Что-то в его голосе насторожило ее.

— Что?

— Нам надо поговорить. Ты подумай пока, а потом мы вместе обсудим.

Когда Тэннер произносил слова, словно цементировавшие то, что произошло ночью, ей не надо было глядеть на себя в зеркало ради подтверждения того, что ночь она провела в его объятиях. Однако это все пройдет. Останется вопрос, надо ли ей это. Мы живем одним днем… Так он сказал, прежде чем взял ее… прежде чем она взяла его.

— Сейчас не время, — сказала она и отправилась на кухню.

Милейн уже наливала ему кофе, когда он пришел. В джинсах, которые она сняла с него накануне. Сейчас ей казалось, что с тех пор прошла целая жизнь.

Тэннер взял обеими руками кружку и прижал ее к щеке, попутно сообщив, что сначала собирается заехать к себе домой и переодеться.

— Тебе ведь тоже скоро выходить?

Милейн взглянула на часы. Время еще не обрело настоящего значения в ее жизни. Несмотря на спутанные волосы и запах мыла, притягивавший ее к Тэннеру, часть ее все еще жила в прошлом. Странная ночь, нереальная.

— Скоро, — сказала она. — Успеешь поесть?

— Не знаю. Сделаю тосты. У меня есть сок.

Милейн кивнула, словно это имело хоть какое-то значение. Она знала, что придется задуматься над тем, что он ей сказал в ванной, но для этого она должна собрать все свое мужество.

— Позвони. Мне интересно, как у тебя получится.

— Позвоню. А насчет…

— Нет. Не сейчас. Мне нужно принять душ и выпить кофе.

— Ты ведь не знаешь, что я хотел сказать.

— Правда?

Потом Милейн узнала, что неисправность в подъемнике была сложнее, чем думали. Один из спасателей, забежавших в больницу днем, сказал, что Тэннер проработал с механиком больше часа, а потом отправился взглянуть на место, где предполагался снежный обвал. Там уже собрались спасатели и работали машины. А вот подъемник все еще стоял.

Милейн не нравилось, что Тэннер слишком много на себя берет, и одновременно она радовалась этому. Прошло несколько часов, прежде чем она вновь обрела способность трезво мыслить. Звонил телефон. Приходили и уходили люди. Забежала ненадолго Карол. Впрочем, у Милейн почти не было времени для раздумий. А ее тело все еще помнило Тэннера. Даже при простом упоминании его имени у нее начинала легонько кружиться голова.

Неужели они оба сошли с ума?

Она ответила на этот вопрос в доме Тэннера. Правда, она совершенно не собиралась к нему заходить, но он как раз чистил снег, когда она проезжала мимо. Он улыбнулся ей, но быстро погасил улыбку.

— Прости меня, — сказал он, стараясь заглушить шум мотора снегоуборочной машины. — Я никак не мог. Хотел заехать или хотя бы позвонить, а тут… — Он покачал головой. — Классический пример механика, у которого нет времени починить собственный джип.

Милейн даже не сделала вид, что ее интересуют поломки в машине Тэннера, но терпеливо ждала, пока он еще минут пять возился со снегом. В конце концов он заглушил двигатель, и в тишине она сразу поняла, что весь остальной мир перестал для них существовать. Через несколько минут наступит ночь. В первый раз с тех пор, как пошел снег, небо было чистым. Она даже рассчитывала полюбоваться на луну.

Может быть, при луне ей будет легче в ночи?

— Ты сказал, что мы должны поговорить, — начала она, когда он взялся за тряпку, чтобы вытереть руки.

— Пойдем в дом. А то ты замерзнешь.

Милейн оделась достаточно тепло, но все равно Тэннер был прав. Незачем им стоять на морозе.

В доме не чувствовалось горного запаха, но она совсем не огорчилась, потому что у Тэннера хорошо пахло деревом. Тэннер сразу отправился в кухню, и Милейн сняла пальто, но не стала расшнуровывать ботинки, почему-то зная, что надолго не задержится.

Вернулся он с двумя кружками.

— Шоколад. Я включил отопление до того, как пошел чистить снег. Опять горы неспокойны. Я не хотел говорить тебе об этом по телефону, чтобы, не дай Бог, лыжники не услышали.

Женщина стояла спиной к камину и глядела, как Тэннер гладит неровные стенки самодельной кружки. Она пожалела, что взрослая. Будь она ребенком, могла бы просто-напросто сбежать от неприятного разговора.

— Эти толчки опасны?

— Кто знает? Природа делает, что хочет… Милейн, я прошу прощения.

— Прощения?

— Да. За вчерашнюю ночь.

Она не рассердилась. Что бы там ни было, но он не врал. Он верил в то, что говорил, а ей лучше знать, какие у него мысли.

— Тогда я тоже прошу прощения, — сказала она, хотя ее тело было с ней совершенно не согласно. — Мы говорили о том, что живем в реальном мире и не можем ждать, когда начнется сказка.

— Да. Я всегда так думал и так буду жить. Но у меня такое ощущение, будто я не совсем понимаю реальную жизнь.

Проклиная себя за соглашательство, Милейн кивнула.

— Мы не обсудили самого главного, правильно?

— Да. — Он поднес кружку к губам, отпил из нее и усмехнулся. — Крис все еще часть твоей жизни.

— Речь не о Крисе.

— Допустим. Тогда об Эмбер. Вам не кажется, что вы делаете из малышки козла отпущения?

Бедная девочка. Вот, значит, что он о ней думает.

В комнате было тепло, и это расслабляло, поэтому Милейн приходилось напрягать все силы, чтобы быть подальше от Тэннера.

— Я не могу. Что бы ты ни говорил, что бы ни думал, я не могу выкинуть ее из своей жизни.