— Потому что тебе нужно немного развлечься. Забудь хотя бы на одну ночь о бухгалтерских книгах и попробуй расслабиться.

Джеймс не стал с ним спорить. Кивнув Каллео, он сказал:

— Скажи этой даме, что, к несчастью, я очень занят и не смогу сейчас принять ее. Найди для нее наемный экипаж, заплати кучеру и отправь ее домой.

Джеймс снова занялся деловыми бумагами. Однако, заметив, что слуга по-прежнему стоит на месте и не спешит выполнять его приказание, Джеймс поднял голову и выжидательно посмотрел на него.

Каллео снова низко поклонился ему. Он вел себя так, как будто был рабом, а Джеймс — его господином.

— Прошу прощения, саиб, но я думаю, что вам нужно принять эту женщину, — сказал Каллео.

— Чем же она тебе так понравилась? Неужели в ней есть нечто особенное? — спросил Дэниел, хитро посмотрев на него.

— Я не знаю. Ее лицо скрыто густой черной вуалью.

Дэниел нахмурился.

— Тогда что же тебя так заинтересовало? — спросил он.

— Ее карма, — ответил слуга.

Удивленно вскинув брови, Дэниел взглянул на Джеймса. Каллео почти никогда не высказывал своего мнения. Когда Джеймс и Дэниел жили в Индии, в один прекрасный день Каллео вышел из джунглей прямо к их лагерю. Он был грязным, на нем были нищенские лохмотья, но голова его была гордо поднята и шел он величественной, размеренной походкой царственной особы. Он хорошо говорил по-английски, и поэтому многие думали, что он сын местного аристократа, изгнанный родителями из дому. Джеймсу так и не удалось узнать, кем Каллео был на самом деле. С того самого дня, как они встретились, Каллео привязался к Джеймсу всей душой и стал его слугой. Похоже, такое положение его вполне устраивало, и он не искал для себя иной судьбы.

За годы, проведенные в Индии, Джеймс понял, что к загадочным и таинственным религиозным учениям стран Востока нужно относиться с большим уважением. Он знал, что согласно этим учениям человек должен следовать своей карме.

Джеймс нахмурился. Он не хотел отвлекаться от работы. Для того чтобы подготовиться к назначенному на пятницу заседанию контрольной комиссии, ему нужно будет работать весь вечер, да еще и полночи в придачу.

— Ступай, я сейчас выйду в приемную, — сказал он, не скрывая раздражения.

Слуга, однако, не сдвинулся с места.

— Я подожду, саиб, — сказал он.

Джеймс внимательно посмотрел на Каллео. Слуга всегда беспрекословно подчинялся ему и никогда с ним не спорил.

— Ты поужинаешь сегодня со мной? — спросил Джеймс, повернувшись к Дэниелу.

Наклонив голову, Дэниел сделал вид, что рассматривает свои ногти.

— Извини, дружище, но я договорился о встрече с одной актрисой.

— Везет же тебе, сукин сын, — сказал Джеймс, улыбнувшись.

— Ты еще не женился, — заметил Дэниел. — Выслушай эту вдову и забудь о леди Лине. — Произнося имя дочери графа Лэвенхема, он брезгливо поморщился. — Забудь о ней хотя бы на одну ночь и наслаждайся обществом женщины, которая не шепелявит.

К огромному удивлению Джеймса, Каллео сказал:

— Это очень мудрый совет. Я думаю, что именно так вы и должны поступить, саиб.

Слуга открыл дверь и вопросительно посмотрел на Джеймса. Дэниел засмеялся.

— Итак, решено. Ты встретишься с этой вдовой, а я поеду к той рыжеволосой красавице, которая каждый вечер на Друри-лейн заставляет зрителей устраивать ей овации и вызывать на бис, — сказал он, вставая с кресла. — Значит, встретимся завтра в обычное время?

Джеймс покачал головой. Ему очень захотелось увидеть эту самую вдову.

— Давай встретимся на час позже, — сказал он, посмотрев на Дэниела. — Я думаю, что нас с тобой ожидает беспокойная ночь.

— Ах, как же мне хочется, чтобы эта ночь поскорее настала, — признался Дэниел и принялся расставлять на полках бухгалтерские книги. — Борьба с Ост-Индской компанией дело интересное, но общение с женщинами — занятие гораздо более занимательное.

Джеймс не мог не согласиться с другом. Гораздо приятнее иметь дело с женщиной опытной (которая, так сказать, уже знает правила игры), чем с какой-нибудь дебютанткой, которой не исполнилось еще и двадцати лет. Закрыв папку с документами, лежавшую перед ним на столе, Джеймс встал. Надевая на ходу сюртук, он направился к двери.

— Удачной охоты, — крикнул ему вслед Дэниел.

Идя по выложенному черно-белым мрамором коридору, Джеймс слышал добродушный смех Дэниела. Перед ним гордо шествовал Каллео. Они направлялись в приемную.

Джеймс гордился своим домом так же, как и компанией, которую создал. Он сам подбирал портьеры, мебель. По правде говоря, ему было совершенно непонятно, почему графиня Лэвенхем не хочет выдавать за него свою дочь. Джеймсу был чужд аристократический снобизм. За годы, прожитые на Востоке, он понял, что человека нужно оценивать не по его общественному положению и титулу, а по личным качествам. Однако леди Лэвенхем придерживалась иной точки зрения, и Джеймсу необходимо сделать все для того, чтобы завоевать благосклонность этой дамы.

И он обязательно справится с этим, ведь он не привык проигрывать.

Остановившись возле двойной двери, украшенной витиеватой резьбой, Каллео ждал Джеймса. Эта дверь вела из центрального вестибюля в приемную.

— Дама ждет вас в этой комнате, саиб, — торжественно объявил Каллео.

Он сейчас был похож на евнуха, который показывает своему повелителю гарем.

Джеймс вошел в приемную, окна которой выходили на центральную улицу. Приемная и бальная зала были самыми большими комнатами в доме. Стены приемной были отделаны панелями из тикового дерева, а на полу лежал толстый ковер с золотисто-красным узором. Эту комнату украсили с чрезмерной роскошью для того, чтобы всем, кто приходит в дом Джеймса, сразу было понятно, что он человек очень богатый и влиятельный.

Комната была такой огромной, что Джеймс не сразу заметил вдову.

Она сидела на одном из диванов, отделанных позолоченным деревом. Похоже, Каллео был прав. Укрытая длинной густой вуалью, женщина напоминала черный стог сена.

«Что же такого необычного увидел в ней Каллео?» — подумал Джеймс, бросив недовольный взгляд на слугу. Увидев Джеймса, женщина встала с дивана.

— Мистер Феррингтон? — спросила она.

Когда Джеймс услышал ее низкий мелодичный голос, его словно молнией ударило, и он почувствовал, как его охватывает сладкое, бешеное, всепоглощающее желание.

Кивнув ей в знак приветствия, он вдруг насторожился.

Руками, затянутыми в перчатки, она медленно подняла вуаль и грациозным движением откинула ее с лица. Изумленный Джеймс застыл на месте как вкопанный.

Женщина была невероятно красива.

Именно так Джеймс и представлял себе настоящую английскую леди — с безупречной кожей, напоминающей дорогой фарфор, и ясными серыми глазами (такой цвет обычно имеет вода в реке во время летней грозы), обрамленными длинными густыми ресницами. Да, эта женщина очень красива.

Вдовий наряд выгодно подчеркивал ее великолепную фигуру с мягкими, округлыми формами. О, эти формы действительно были изумительными и невероятно соблазнительными. Джеймсу очень хотелось, чтобы она сняла шляпу. Тогда он смог бы увидеть, какого цвета у нее волосы.

Джеймс представил ее лежащей рядом с ним в постели и понял, что они идеально подходят друг другу. Святой боже, да она просто создана для него!

— Да, я Джеймс Феррингтон, — ответил он, и в его голосе появилась хрипотца. Это было признаком того, что женщина ему очень понравилась и он готов сделать все для того, чтобы завоевать ее. Джеймс плотно закрыл за собой дверь приемной.

Глава 2

Зловеще заскрипев, дверь закрылась, и Кэролайн впервые в жизни осталась наедине с незнакомым мужчиной.

Она, как ни странно, совершенно по-другому представляла себе Джеймса Феррингтона. Перед ней стоял отнюдь не изнеженный английский аристократ. Увидев Феррингтона, она вспомнила об отважных путешественниках, авантюристах и прочих искателях приключений. Словом, о тех мужчинах, которые знают, чего хотят, и смело добиваются поставленных целей. При виде мистера Феррингтона сразу было понятно, что он человек сильный, могущественный, уверенный в себе и сказочно богатый.