Прощаясь с режиссером Джатирма Роем, я подумал — выйдет ли этот фильм на экран? Выпустят ли картину, в таком неприглядном свете показывающую капиталистический бизнес?

В этот же день мы посетили знаменитого бенгальского художника Джамени Роя. У небольшого белого домика, покрытого черепичной крышей, нас встретил художник. Красивый старик, слегка сгорбленный, с бронзовым лицом и седыми волосами, одетый в национальный костюм, ласково нас приветствовал. Приветствие индийцев по форме очень пластично: старый художник сложил вместе ладони рук и, устремив их вверх, прижал к подбородку. Этот жест в Индии означает глубокое уважение к человеку, которого приветствуют.

К Джамени Рою были приглашены прогрессивные писатели, художники и актеры. Присутствовали и четыре сына художника, один из них — киноактер. Хозяин показал нам свои картины, написанные маслом, реалистические пейзажи Индии, зарисовки крестьянского быта, наброски женских тел. Джамени Рой следует в своем творчестве образцам народного искусства и как бы одухотворяет их своей художнической индивидуальностью. Он ставит себе задачу донести красоту и радость жизни до простого человека, до «простых сердец», как выразился художник. Его работы написаны удивительно яркими красками — лиловыми, зелеными; таких я никогда прежде не видел.

Художники Бенгалии творчески еще не объединены. В Индии нет ясно оформленных школ и направлений, и каждый из них творит в собственной манере.

Мы сидели на табуретках и одну за другой рассматривали его картины. Художник подарил нам глиняные изделия народного творчества, раскрашенные им самим. При отъезде из Калькутты мы еще раз заехали к нему и купили несколько небольших картин. Художник кистью на каждом произведении поставил свою подпись. Старик был чрезвычайно обрадован впечатлением, которое произвело на нас его творчество, и, прощаясь, сказал:

— Сколько у меня ни бывало иностранцев, сколько я ни объяснял им свои работы, они никогда ничего не могли понять.

Как мало заморские гости баловали крупнейшего мастера своим вниманием, как мало настоящего интереса и чуткости они проявляли к его творчеству! Их интересовала в его произведениях только экзотика.

В тот же день мы посетили киностудию Рупарски. Здесь собралось свыше пятисот работников бенгальской кинопромышленности. Встреча происходила в маленьком павильоне, на фоне декорации, изображающей индийскую деревню: глиняные домики, соломенные крыши. Дежурные рабочие к «небесам» прикрепляли белое полотно, на котором должны были проецироваться отрывки из наших и индийских фильмов.

Мой небольшой доклад о работе советского актера в театре и кино был выслушан с глубоким вниманием.

Затем на импровизированную сцену вышли молодые люди во главе с композитором Салил Чоудхури. Под аккомпанемент небольшой фисгармонии были исполнены старинные заунывные песни. Потом молодежь спела несколько новых песен. В них говорилось о борьбе за объединение народов Индии, о борьбе всех простых людей за мир. Так же как народы других зарубежных стран, в которых мне пришлось побывать за последние годы, народ Индии мечтает о мире, всей душой стремится к нему. Все помыслы, все чаяния народа устремлены к миру. О своей готовности бороться за мир люди нам говорили в каждой беседе во всех городах Индии, которые мы посетили.

Песни композитора Салил Чоудхури написаны в мажорных тонах. У них четкий, уверенный ритм. Строфы песен заканчиваются подъемными припевами, которые так и хочется подхватить каждому слушателю.

В песне, посвященной объединению мусульман и индусов, рассказывается о построении моста через реку: «Но по милости британских империалистов бенгальский народ, его культура и искусство разобщены. Тут течет река крови и слез, разделяя сердце страны на две половины. Только крокодилы выгадывают на этом разделении и на несчастье народа». Автор песни в припеве обращается к народу с призывом о постройке моста через эту реку крови: «Только мост объединения поможет обеспечить мирную жизнь и процветание народов Индии путем освобождения страны от империалистов».

Аудитория живо восприняла эту песню, аплодисментами выражая свою солидарность с ее идеями, свою ненависть к многовековым угнетателям и поработителям.

Салил Чоудхури — человек небольшого роста; умное, вдохновенное лицо его — смуглое, с правильными, красивыми чертами. Он запевал каждый куплет своей песни, и хор молодежи с воодушевлением подхватывал ее слова, так отвечающие настроению и самих исполнителей и всех присутствующих.

Нам сразу полюбилась эта песня, и мы запомнили ее припев.

Чоудхури и его хор исполнили песню, посвященную борьбе за мир во всем мире. Поется она в таком же четком ритме. Начинается песнь с мажорных тонов, потом как бы затихает где-то вдали, постепенно приближается и вновь вспыхивает с огромной силой. Четкий ритм этой песни так захватил аудиторию, что все присутствующие покачивали головами в такт музыке.

«Мы люди разных мнений, разных групп, — пел Чоудхури. — Один может итти направо, другой — налево. Мы поднимаем слабых. Мы сливаемся в один океан. Все наши мечты — о счастье нашей освобожденной матери родины. Вот почему мы все соединяем свои руки». И хор подхватывает: «Если идет выбор между разрушением и созиданием — наши голоса выражают решимость. В один голос мы даем ответ: созидание, созидание и созидание! Если предстоит выбор между войной и миром, не может быть сомнений, что́ именно мы изберем. Все, как один, мы ответим: мир, мир, мир! Довольно кровопролитий, довольно сражений. Мы не хотим больше стонов матерей и криков детей. Кровопролитию, сражениям и войне — конец, конец, конец!»

И дальше продолжает петь Чоудхури: «В нашей стране миллионы рук изголодались по труду. Вот закон земли. Перед нами широко открытый мир: шахты, горы, пашни. Несмотря на это, в нашем доме истощение, голод». Хор продолжает: «Вот почему мы смыкаемся, соединяем свои руки и наш голос звучит: прочь, долой войну! Мы соединим миллионы рук для предотвращения войны!»

Я сознательно привел почти весь подстрочный перевод этой песни, потому что в ней отражается воля миллионов простых людей Индии к миру, к труду и дружбе со всеми народами земного шара.

Аудитория восторженно аплодировала. Оглядывая лица присутствующих, я видел, что положительно все поддерживают эту благородную идею, выраженную в словах и музыке талантливого индийского композитора и поэта.

Нам показали также уморительную комедию из жизни индийских школьников, обучающихся в закрытом учебном заведении. В этом фильме происходят веселые приключения с толстым «завхозом» — обжорой, обворовывающим школьников, объедающим их. Дети мстят ему за это, ночью приводят в спальню «завхоза» осла, пугают его привидениями.

Мы поблагодарили деятелей индийской киностудии за теплый прием и еще долго не могли расстаться с ними. Начался обмен мнениями о просмотренных фильмах.

На следующий день в зале Калькуттского университета состоялось публичное чествование нашей делегации. Готовясь к нему, Комитет по проведению фестиваля советского кино распространил по городу обращение к гражданам Калькутты с приглашением принять участие в этом собрании.

В зале собралось более двух тысяч человек. Наше появление вызвало бурные аплодисменты. Послышались выкрики: «Да здравствует Советский Союз!» Все четко скандировали: «Да здравствует Советский Союз!», «Да здравствует Сталин!», «Да здравствует Сталин!», «Ста-лин!», «Ста-лин!»

От имени индийского киноинститута посланцам Советского Союза зачитали адрес. В нем говорилось: