Сердце ее начало часто и сильно биться. Келли подумала, что надо бы ответить: «С какой стати?», но в тот момент не могла даже вспомнить, почему она должна его презирать и презирает ли она его на самом деле.

— О, я… я ни в коем случае не хочу расстроить вашего дядю, особенно в такой день, — осторожно произнесла она, надеясь, что слова ее звучат достаточно официально.

Казалось, ее ответ вполне устроил Билла, хотя он уже не улыбался, все теснее прижимая се к себе. Келли в замешательстве подумала, что, пожалуй, не стоит танцевать с ним следующий танец, даже если он ее пригласит. Хотя она не представляла, как сможет отказать себе в таком удовольствии. Музыка кончилась, Билл быстро наклонил к ней голову, так что его челка коснулась ее волос, на мгновение крепко сжал ее руку. Потом он галантно отступил на шаг, поблагодарил за танец и проводил обратно к столу.

Потом они танцевали под Поля Джонса, и Келли невольно рассмеялась, когда Билл ловко увел ее прямо из-под носа другого кавалера, который собирался пригласить ее на танец, но не успел.

— Ну как, тебе нравится? — спросил Билл, сам очень довольный.

— Да, здесь весело, — ответила Келли, потому что в этот момент не могла покривить душой.

Он остался доволен ее ответом, она поняла это по тому, как зажглись его глаза.

Келли продолжала веселиться. Она по очереди танцевала со всеми братьями Макгаурен, и даже старый Дональд прошелся с нею круг, когда заиграли старое томное танго, хотя ноги у него слегка заплетались.

Но когда руководитель оркестра объявил последний танец, Келли заметила, что Билл устремил на нее взор, и тут ее охватила паника. Ведь он снова будет прижимать ее к себе, свет приглушат, в зале будет полутемно и… ее сопротивление наверняка ослабеет. Келли всерьез опасалась, что снова сделает какую-нибудь глупость, не справившись со своими чувствами.

Билл встал. Она тоже вскочила.

— Сейчас все ринутся в раздевалку за пальто, — произнесла она вслух, не обращаясь ни к кому. — Пойду, пожалуй, возьму пальто пораньше, пока нет давки. — И, схватив вечернюю сумочку, торопливо пошла в сторону раздевалки.

Но там множество людей уже скопилось вокруг гардероба. Поэтому к тому времени, как она взяла пальто, перекинулась парой слов со своими коллегами и вышла в фойе, все Макгаурены уже вышли из зала и прощались с гостями.

— Мы сейчас едем все ко мне, продолжать банкет, — сообщил ей Дональд. — Поедешь с нами, Келли?

Чувствуя всем телом и каждой своей клеточкой рядом присутствие Билла, она отрицательно покачала головой, улыбнулась и поблагодарила за чудесный праздник. Затем сказала:

— Думаю, нет. Мне завтра рано вставать на работу, а мой шеф просто дьявол, когда дело касается работы!

Как глупо, думала потом Келли, что она боялась даже пожать Биллу руку, зная, что она и так уже расслабилась больше, чем нужно, от шампанского и танцев. Келли боялась, что одно только касание его руки вызовет в ней взрыв, и она не сможет сохранять свой надменный независимый вид. Поэтому распрощалась с Дональдом, как бы имея в виду и Билла, и торопливо пошла искать на стоянке свою машину.

Минут через пятнадцать, на полпути к дому, она вдруг заметила, что сзади за ней на большой скорости едет машина. Думая, что она сейчас обгонит ее и умчится вперед, Келли продолжала неторопливо ехать. Но машина не обогнала ее. Наоборот, притормозила, приноравливаясь к ее скорости, и повернула туда же, куда и ока.

К тому времени, как Келли остановила свою «мини» возле дома, она уже знала, кто преследует ее, и все ее страхи рассеялись. В душе у нее остался только один страх — что она еще не могла восстановить прежнее, холодное и враждебное, отношение к Биллу Макгаурену.

Он уже стоял на тротуаре и поджидал ее, когда она вышла из машины.

— Так и знала, что это ты, — буркнула она, не в силах на него сердиться,

— Я боялся, что ты не впустишь меня, если я сразу приеду к тебе домой, — ответил он, показывая этим, что заметил, как ока ловко избежала последнего вальса с ним и поспешно исчезла. — Но надеюсь, ты меня простишь. Я боялся, что твой мотор может забарахлить, а мне не хотелось, чтобы ты осталась на улице без машины в такое время.

Стоя рядом с ним, Келли не могла скрыть радости, что он проявляет такую заботу.

— Как видишь, я благополучно добралась, — отозвалась она с трудом, заставляя ноги идти к подъезду. Ее сердце забилось еще сильнее, когда она увидела, что Билл направляется следом за ней.

Он подошел к ней, взял ее за руку, остановил и тихо проговорил:

— Спасибо тебе большое за сегодняшний вечер. Спасибо, что благодаря тебе этот вечер получился праздничным и дядя сможет вспоминать его с безоблачной радостью. — И в то мгновение, когда его прикосновение, как всегда, магически подействовало на нее, Билл наклонился и нежно поцеловал ее в губы. — Спокойной ночи, Келли, — произнес он сдавленным голосом и отпустил ее руку.

— Спокойной ночи, — задохнулась она и вошла в подъезд.

С рассветом здравый ум к ней вернулся, а вместе с тем и сознание, что ей предстоит ходить на работу еще больше недели, но ледяной забор, который она выставила перед Биллом, уже начал подтаивать.

— Доброе утро, Келли, — приятным голосом произнес он, когда она появилась в приемной.

— Доброе утро, — настороженно ответила она. Даже если он хочет поболтать с ней о вчерашнем празднике и обсудить, как все прошло, она не дала ему такой возможности, с ходу погрузившись в работу.

Много раз в тот день Билл снисходительно пропускал мимо ушей ее ледяные замечания, а она понимала, что ей понадобится вся сила воли, чтобы под конец не растаять. Но в середине дня при разборе текста одного из писем их руки случайно соприкоснулись, и тут нервы Келли подвели — ее руки задрожали.

Билл, разумеется, заметил, как листок бумаги, который она держала, затрепетал в воздухе, словно от порыва ветра.

Не говоря ни слова, он взял у нее письмо и быстро схватил ее за дрожащую руку.

— В чем дело? — нежно спросил он и ласково посмотрел ей в лицо.

Келли хотела сказать, что у нее расстроены нервы, но осеклась и промолчала. Просто сидела и в отчаянии смотрела на него, прислушиваясь, как внутри у нее все содрогается.

А его губы вдруг расползлись в довольной, наивной и мальчишеской улыбке. Затем он медленно поднес ее руку к губам и поцеловал.

Ее охватило безумное, дикое желание броситься ему в объятия и забыть обо всем на свете, но она постаралась его подавить и, вырывая у него руку, закричала:

— Перестаньте сейчас же! Вам что, мало, что вы меня один раз уже соблазнили?

Ему не понравилось ее напоминание — это было ясно по тому, как потемнело его лицо.

— Значит, ты твердо решила не верить в мою искренность? — обиженно бросил он и сунул руки в карманы. — Я же вижу, как ты на меня реагируешь.

— К сожалению, у меня есть горький опыт считать все ваши поступки неискренними, — выпалила Келли ему в лицо. А что касается его замечания, что она к нему неровно дышит, то тут лучшим средством будет больше не видеть его вовсе! С глаз долой — из сердца вон, решила она и договорила: — Скорее бы наступила следующая пятница, тогда мне больше не надо будет вас терпеть!

Заметив в глазах Билла знакомый злой огонек, Келли испугалась, что он сейчас разнесет в щепы все вокруг, но он сдержал себя, глубоко вздохнул и удалился в свой кабинет.

Но на следующий день случилось непредвиденное. Билл собирался уходить из офиса на встречу с их самым крупным заказчиком. Келли подготовила ему папку с расчетами, зашла к нему в кабинет, чтобы ее отдать, посмотрела на склоненную над столом голову Билла и вдруг непонятно почему споткнулась. И она наверняка упала бы плашмя, если бы Билл не поднял вовремя голову, не вскочил со стула и не успел ее поймать.

В первую минуту Келли даже не поняла, что случилось, и только слабо оперлась о него, пытаясь вернуть себе равновесие. А когда наконец с запозданием сообразила, что он крепко держит ее в руках, потому что она оступилась, у нее не хватило решимости сразу вырваться из его невольных объятий.