Теперь, лишенные стеклянной крышки, золотые изделия смотрелись совершенно иначе, и Тереза некоторое время просто любовалась ими. Потом спохватилась и, вспомнив наказ Яна, протянула хозяину кошелек поручика.
— Вот, возьмите, пожалуйста. Это кошелек пана Тешевского. Мы хотели сделать покупку вместе, но у него не получилось, и он попросил меня выбрать кольца, но с непременным условием, что деньги вы отсчитаете сами…
— Чудесно, чудесно!
Бормоча так, хозяин продолжал улыбаться, но по его лицу было видно, что он не понимает смысла такого условия. Но, поскольку речь шла о деньгах, толстяк сразу посерьезнел, раскрыл кошелек и первым делом вынул оттуда полуимпериал, который и принялся с интересом рассматривать. Судя по всему, монета напомнила хозяину нечто весьма приятное. Он широко улыбнулся, хлопнул себя ладонью по лбу и начал сокрушаться:
— О, фройляйн, простите меня, старого дурня! Это же пан студент!
— Так, пан Ян студент… — подтвердила Тереза и удивленно посмотрела на владельца магазина.
После этих слов улыбка хозяина стала такой сердечной, что Тереза, ощутив внезапную симпатию к толстяку, открыто улыбнулась ему.
— Простите, а за что я должна была вас извинить?
— Как за что? Так это же просто… — толстяк так широко развел руки, словно собрался сгрести в объятья Терезу вместе с Тешевским. — Вы так начали разговор, что я сразу просто не сообразил. А то ж наш любимый пан Ян! Он такой, такой… И вы… Вы такая чудная пара, что я не нахожу слов! Между прочим, когда вы в последний раз видели пана Яна, а то он, негодник, последнее время сюда и носа не показывал.
— Как когда? — удивилась Тереза и, снова вспомнив ночь, покраснела. — Сегодня утром…
— Ну, понимаю… — всплеснул ладонями здоровяк. — Сейчас Яну просто не до нас. Догадываюсь, последнее время он был занят только вами! И, как мне кажется, наш несравненный Ян живет где-то рядом с фройляйн… Или не так?
— Так, — Тереза благодарно улыбнулась толстяку и заговорщически добавила: — Мы с ним живем в пансионе фрау Карличек. Это в Нусдорфе, на самом берегу Дуная.
— Это ж надо, на берегу Дуная! Завидую… — толстяк сладко зажмурился, мечтательно покачал головой и, как бы между прочим, спросил: — А когда же вы едете в путешествие?
— Ян ничего не говорил, — растерялась Тереза. — Но…
— Да, да, это на него так похоже! — весело махнул рукой здоровяк. — А знаете, я советую вам путешествовать по Дунаю. К тому же капитан Чолак — это наш с Яном старинный приятель, сейчас в Вене, а уж он, я уверен, в случае вашего согласия заберет вас на свой корабль просто с берега у пансиона.
Внезапно спохватившись, толстяк снял ящик с прилавка, засунул его на место и заявил.
— Бросьте рассматривать эту чепуху! Для невесты нашего Яна у меня найдется и кое-что получше…
Он сунулся в какой-то закуток и, посопев там минуту, вытянул на свет маленький сафьяновый футляр с удивительно красивыми кольцами.
— Вот, прошу! По-моему, это подойдет…
— О-о-о, — Тереза сокрушенно взялась за подбородок и отрицательно покачала головой. — Нет, нет, это для нас с Яном слишком дорого…
— Дорого? Я понимаю, обручение и все такое… — здоровяк наклонился к Терезе. — А знаете что? Я не возьму с вас денег! Сюда, в кошелек, я положу только счет, а позднее сам Ян все заплатит, хорошо?
Не ожидая согласия, хозяин дописал на чеке кольца еще несколько цифр и, сунув только что выписанный счет в кошелек, отдал Терезе.
— Вот, прошу!
— Вы так любезны… — Тереза порозовела от удовольствия и в знак благодарности подарила симпатичному толстяку глубокий книксен…
Яркое солнце врывалось через окно в комнату, высвечивая все потаенные уголки и создавая особое праздничное настроение. Именно поэтому, стоя рядом с Яном, Тереза специально поднималась на цыпочки, чтобы шутя коснуться хотя бы его плеча и одновременно крутила в солнечных лучах собственную руку, украшенную кольцом.
Тешевский, наоборот, только примерил покупку и, сразу же отложив свое кольцо в сторону, принялся внимательнейшим образом изучать счет, присланный хозяином «Эдельвейса». На какой-то момент лицо поручика стало хмурым, и Тереза, которая хотя и любовалась кольцом, все равно следила краешком глаза за Яном, сразу же забеспокоилась.
— Что, очень дорого?
— Да нет, дорогая, я вполне могу расплатиться, — поручик улыбнулся Терезе, небрежно свернул счет и, ткнувши его назад в портмоне, весело уточнил: — Так он точно сказал, что капитан Чолак здесь?
— Ну конечно… — Тереза, как кошечка, потерлась щекой о плечо Яна и осторожно стянула кольцо с пальца. — Если надо, тот капитан заберет нас просто с берега!
— Думаю… — начал было Ян, однако, услышав негромкий стук в дверь, сразу оборвал себя на полуслове. — Подожди-ка…
Поручик быстренько спрятался за шкаф и только после этого знаком показал Терезе, что можно открывать. Девушка согнала с лица улыбку и, приняв озабоченный вид, повернула ключ. Впрочем, увидев на пороге саму хозяйку пансиона, Тереза снова приветливо заулыбалась.
— А-а-а, это вы, фрау Карличек…
— Так, миленькая, это я… — фрау Карличек, не торопясь вошла в комнату, по-хозяйски огляделась по сторонам и, заметив лежавшие на столе кольца, всплеснула руками. — О, какая роскошь! Неужели, пан Тешевский? Кстати, он уже возвратился?
— Конечно! — веселым чертом поручик выскочил из-за шкафа и отвесил фрау Карличек церемонный поклон. — Я всегда там, где я должен быть!
— Шарман… — фрау Карличек заулыбалась. — Бандиты, жандармы, кольца!… Нет, пан Тешевский, я от вас просто в восторге!
— А я от вас! — расшаркался перед нею поручик. — И прошу вас, будьте свидетелем на нашем обручении.
— Но ваши родители… — слегка растерялась фрау Карличек.
— О, поверьте, тут нет никаких проблем! — с жаром заверил ее Тешевский. — Мамочку я уведомлю, а что касается пана Венгржановича, то я просил бы пока не писать ему ничего… Понимаете, мне кажется, будет лучше, если мы с Терезой сообщим ему об этом лично. И еще у меня есть тетушка, она живет в Праге, и мы сейчас хотели бы к ней заехать…
— Что? Свадебное путешествие в Прагу? — восторженно переспросила фрау Карличек.
— А как же иначе? — посерьезнел поручик. — Вы и сами хорошо знаете, что для нас, славян, Прага — это особый город.
Расчувствовавшись, фрау Карличек какое-то время смотрела на Тешевского, а потом церемонно поцеловала и Терезу, и Яна.
— Ах, майн кляйнес медхен, майн либер керль… — она смахнула непрошеную слезу и заговорщически подняла палец. — Я думаю, вам надо оставить свои вещи у меня.
— Чудесная мысль! — восхитился поручик. — Тем более что мы планируем купить в Праге все что нужно…
— Правильно, — одобрила фрау Карличек и с хитрой усмешкой заключила: — А господа жандармы пусть еще немного подремлют у меня в холле!
— А мы без вещей спокойно пойдем себе, — уточнил поручик и закончил: — Ведь так лучше, не правда ли, фрау Карличек?
— Так, выдумщики вы мои, так! — согласилась фрау Карличек, еще раз поцеловала обоих и, уже выходя из комнаты, обернулась. — Счастья вам!…
В сумерках поручик неслышно соскользнул с балкона на землю и прислушался. Кругом было тихо, и только со стороны Дуная слышался однотонный шум. Убедившись, что в саду никого нет, поручик махнул Терезе, которая уже перелезла через балюстраду, и она, слабо пискнув, спрыгнула ему прямо на руки.
На всякий случай поручик немного выждал, а потом, крепко взяв девушку за руку, уверенно повел ее через скрывшийся в темноте сад.
Так они довольно долго пробирались между деревьев, и только когда впереди возникла светлая полоса воды, Тереза, которой было невмоготу молчать, спросила:
— Это что? Конспирация?
— Да, — негромко отозвался поручик и, отпустив руку Терезы, подошел почти к самой воде.
Какое-то время он напряженно приглядывался и, наконец заприметив лодчонку, тихо плывшую вдоль берега, негромко спросил: