Сэр Ангус так напряженно раздумывал над ситуацией со своей точки зрения, что совершенно не принимал в расчет, что сама Джейн может поступить иначе, поэтому он был совершенно растерян, когда одним прекрасным утром в середине января она пришла к нему и объявила, что увольняется.

— Но почему? — изумленно спросил он.

— Потому что я влюбилась в вашего сына.

Он попытался, но все же не мог скрыть выражение удивления.

— Честная Джейн, — отрывисто прокомментировал он, — так, значит, вы наконец разобрались в ваших чувствах?

— Вы хотите сказать, что знали об этом?

— Да. — Увидев страх на лице девушки, он покачал головой. — Но Николас не догадывается ни о чем, я ручаюсь за это.

— Я должна уйти до того, как он догадается.

— Почему вы думаете, что он догадается?

— Он сын своего отца.

— Если он действительно мой сын, то он поймет, что вы лучшее, что может ему встретиться в жизни!

Наступил ее черед удивляться.

— Так вы не будете возражать? Я думала, что вы хотите, чтобы он женился на…

— Иностранной графине или светской девице с родословной? — прервал он ее. — Вы должны знать, что во мне больше здравого смысла, дитя мое! Я ведь не родился со своим титулом, Джейн. Я сам всего добился, и я не уважаю тех, кто забывает свои истоки. Если бы даже вы обладали миллионом фунтов и королевским гербом, вы не стали бы лучшей партией для Николаса.

Ее глаза наполнились слезами, и она заморгала, чтобы скрыть их.

— К сожалению, он даже не знает, что я существую… как женщина, вот в чем дело. Это основная причина, почему я решила уйти. Когда я впервые поняла, что чувствую по отношению к нему, я надеялась, что… но теперь я вижу, что это невозможно. У него были романы с самыми красивыми девушками мира, мне не стоит даже пытаться соперничать с ними…

— Вопрос и не стоит о вашем соперничестве. Вы можете предложить ему совершенно другое. Что касается вашей внешности, то мне кажется, что вы красивая девушка. — Она печально улыбнулась, а сэр Ангус сердито продолжал: — Вам не кажется, что вы все драматизируете? Если Николас относится к вам как к сестре, то, может, это форма самозащиты? В конце концов, до того, как он точно будет уверен, что идет на поправку, нет особого смысла в его положении думать о женщинах вообще.

Эта мысль никогда не приходила в голову Джейн, и краска немедленно залила ее щеки, заставив сэра Ангуса засмеяться.

— Не спешите так с вашей отставкой, моя дорогая. Кроме того, даже если мой сын в вас не нуждается, то мне вы необходимы.

Неожиданно он схватил ее за руку. Впервые он дотронулся до нее, и она испугалась, так как, несмотря на силу его пожатия, она ощущала явную дрожь в его руке. Это напомнило ей об опасениях докторов за его здоровье, и она поняла, что оставить его теперь означало бы взвалить дополнительный груз на его плечи, а этого она допустить не могла.

— Не беспокойтесь, — прошептала она. — Я вас не оставлю. Но не просите меня приходить на Орм-сквер.

— Это будет глупо, если вы перестанете приходить сюда. Николас пошел на поправку, и теперь такое время, когда вам следует быть рядом с ним. Если вы любите его, то сделаете все, чтобы он стал вас замечать.

— Я не могу.

— Вздор! Я не прошу вас бороться с другой женщиной. Я просто хочу, чтобы вы были рядом, когда он начнет понимать, что он все еще мужчина с нормальными мужскими желаниями.

И снова краска залила ее щеки.

— Это звучит так… так цинично.

— Если я постараюсь быть романтичным, то вы покраснеете еще больше! Для такой прямолинейной девушки, как вы, это немного старомодный подход. — Она улыбнулась, услышав это, и он продолжал более доверительно: — Последуйте моему совету, Джейн, пусть события развиваются сами собой.

— Когда вы так говорите, я не могу вам отказать.

Февраль уступил место марту, Джейн предоставила событиям идти своим чередом и постепенно обнаружила, что то, что сэр Ангус говорил об эмоциональном пробуждении своего сына, оказалось верным: по мере выздоровления его зависимость от Джейн возрастала. Почти незаметная перемена произошла в его отношении к ней: все возрастающее внимание к ее внешности — что выражалось в редких комплиментах в ее адрес — и к ее уму, который он с удовольствием тестировал при каждом удобном случае.

Каждый вечер он дожидался, пока она не поднимется к нему в комнату, чтобы помочь ему осуществить трудный спуск в гостиную, и, хотя она знала, что он вполне мог справиться с этим в одиночку, он все-таки предпочитал дождаться, когда она придет за ним.

Но, несмотря на видимый прогресс, Джейн все же оказалась неготовой к тому, что когда она зашла в его комнату поздним мартовским вечером, то увидела его стоящим посередине комнаты, опирающимся только на палочку.

Испуганная, она поспешила вперед:

— Вы уверены, что не повредите себе, Николас?

— Я получил одобрение Мандерс-Джоунса, — ответил он. — Не думаете же вы, что я буду беззащитен перед вашими нападками. — Он схватил ее руку. — Пойдемте. Теперь мне будет легче договориться со ступеньками.

В течение всего вечера она наблюдала за ним. Теперь было трудно представить, что это тот же ожесточенный молодой человек, каким она впервые увидела его. И все же, если бы не несчастный случай, вряд ли они когда-нибудь встретились, и она тут же задумалась над ролью судьбы и случая в этой жизни. Но зачем тратить время, пытаясь анализировать недоступное? Какое это имеет значение, судьба или случай предоставили ей эту возможность, дали ей — как справедливо заметил сэр Ангус — шанс попытать свое счастье там, где она и не рассчитывала его найти?

После ужина они все перешли в библиотеку выпить кофе, но на пороге сэр Ангус, сославшись на усталость, быстро пожелал им спокойной ночи и оставил их одних.

Зная причины его поведения, Джейн с трудом смогла скрыть свое замешательство, но Николас, казалось, совершенно ничего не замечал и засыпал ее вопросами относительно офиса, так как у него вошло в привычку использовать ее для того, чтобы быть в курсе всех текущих дел компании.

— У вас менее пристрастный взгляд на вещи, чем у моего отца, — объяснил он, когда в первый раз начал расспрашивать ее несколько месяцев назад, — и поэтому вы видите вещи более ясно, чем он.

— Я уверена, что сэр Ангус оценил бы ваше замечание!

— Он уже знает, что я думаю по этому поводу, — усмехнулся Николас. — Поэтому до того времени, когда я смогу обходиться без посторонней помощи, мне придется полагаться на вас.

Джейн старалась изо всех сил справиться с его запросами, а он всегда был внимательным и заинтересованным слушателем. Но сегодня вечером он был неспокоен и неожиданно — в самой середине ее рассказа о последней стычке его отца с одним из крупнейших акционеров — он взмахнул рукой, чтобы она остановилась.

— Ни слова больше, Джейн. В следующем месяце я уже достаточно окрепну, чтобы самому принять участие в крысиных бегах. В течение следующих нескольких недель я собираюсь устроить себе каникулы.

Разочарование наполнило ее подобно свинцу, под его тяжестью она словно пригнулась. Но когда она заговорила, ее голос прозвучал бодро, и она была этому очень рада.

— Куда вы направляетесь? Мадейра, Флорида, Бермуды?

— Я еще не готов путешествовать так далеко, — ответил он, — кроме того, я уже не уверен, что эти места доставят мне удовольствие. — Его глаза, почти темные при свете камина, выглядели недоуменно. — Авария изменила меня, Джейн. Не знаю почему, но я стал по-другому смотреть на вещи.

— Вы остепенились, — успокаивающе пояснила она.

— Вот замечание, которое заставляет меня бурно реагировать против него.

— Вы бы реагировали так же бурно, если бы я сделала вид, что не согласна с вами. — Не в состоянии более выдерживать его близость, она встала и подошла к окну, делая вид, что поправляет занавески. — Конечно, вы изменились! Вы бы не были человеком, если бы не изменились. Но было бы интересно понаблюдать, изменитесь ли вы снова, когда полностью поправитесь.