«… далеко не осуществлённая мера приграничного выселения, вызванная контрабандой, разросшейся до опасных для государства размеров, - откликнулась в Европе таким негодованием, что как бы именно не она резко поссорила европейское общественное мнение с Россией. То есть, может быть, этим частным указом 1843 года и следует датировать первую грань эры воздействия европейского еврейства в защиту своих единоверцев в России, - активного влияния, уже затем не прекращавшегося». (История с контрабандой - это те исторические факты, которые многочисленные критики А. Солженицына вообще не затрагивают).

Исследователи истории почему-то не обращают внимание на то, что к этому периоду в Европе произошли очень важные перемены, и статус евреев сильно изменился. Без понимания этих процессов иногда трудно правильно объяснить происходящие в России события. Этим переменам в Европе в следующей книге будет посвящена отдельная глава. Вернёмся в Россию.

Не получилось у Николая I выселить евреев из пограничной зоны за контрабанду, тогда он в 1844 году очень энергично взялся за выселение евреев из деревень. Эту очередную попытку еврейский историк Ю. Гес-сен прокомментировал так: «… слышится как бы крик отчаяния, что при всей своей власти правительство не может выкорчевать еврейское существование из недр русской жизни».

Действительно, как мы уже наблюдали - выселением евреев из деревень на протяжении 80 лет занимались четыре российских императора, а евреи всё равно там оставались или через некоторое время опять туда возвращались.

На этом император не остановился и решил одним действием решить ещё две проблемы. Так как евреи по-прежнему уклонялись от уплаты налогов, и накопительная недоплата налогов еврейскими общинами по тем временам составила огромную сумму - свыше 8 миллионов рублей, то император распорядился за каждые две тысячи рублей новых недоплат - забирать в армию ещё «по одному взрослому рекруту». Это был удар по больному месту, и евреи в России, возможно, пожалели, что их европейские собратья так шумно вступились за них в вопросе контрабанды.

И на этом Николай I в 1844 г. не остановился. Он решил изменить структуру еврейского сообщества и, соответственно, убрать такое старое промежуточное и самостоятельное звено управления, как кагальное руководство, которое, по убеждению императора, вело самостоятельную антигосударственную политику, дурно влияло на многомиллионное еврейское население и мешало ему управлять евреями и воздействовать на них. Николай I упразднил существовавшие многие века кагалы и их функции передал городским властям - управам и ратушам.

Это совсем не означало, как утверждает наш «славный» современный историк Г. Костырченко, что после этого революционного постановления еврейские лидеры потеряли своё значение и «ушли на пенсию», а евреи пошли со своими проблемами и спорами в городские управы. Всё осталось по-прежнему. Только то, что раньше было легально, стало нелегально и не афишировалось.

Кто из евреев болтал лишнее о внутренней жизни кагала - подвергался строгим наказаниям, вплоть до изгнания и проклятия, становился изгоем. А кто был не согласен с решением старейшин и вынесенным наказанием и дерзали оспорить во вне, в гражданском суде, то по свидетельству известного еврейского общественного деятеля Гиллера Маркевича: «Буде же кто… находил способ из тюрьмы… писать высшему правительству, того уже посредством служителей отправляли без дальних околичностей на тот свет» (С).

В новой ситуации - вынужденная конспиративность лидеров объективно добавила значимой революционности, оппозиционности еврейской общине. Фактически - система управления еврейским сообществом религиозными и общественными авторитетами не менялась принципиально тысячелетиями, менялись только её формы - до 40-х годов XIX века была одна форма, до 30-х годов XX века - другая, современная выглядит иначе.

Вернёмся к событиям истории и к настойчивому и упорному императору Николаю I, который и на этом своём кардинальном решении не остановился и продолжал «строить» евреев. Такое впечатление, что он весь 1844 год уделил еврейской проблематике, и пытался окончательно решить «переходную» проблему, доставшуюся ему по наследству от брата, отца и бабушки.

Вероятно, правильно понимая, что реформа кагальной системы не даст большого эффекта и, не желая дать евреям свободу покинуть страну (а они и сами этого не хотели), император решил поступить ещё более глобально - постараться изменить сознание, менталитет евреев. Поскольку сознание взрослых и старых людей изменить почти невозможно, то Николай I решил взяться за молодые поколения, за их образование.

- прокомментировал школьную реформу 1844 г. Николая I известный террорист-большевик Дейч (С).

Как мы уже знаем, император Александр Первый в 1804 году дал евреям равные права в деле образования. И это была ошибка не в решении, а в надеждах. С одной стороны, русские ошибочно считали евреев неким тёмным необразованным народом, недостаточно цивилизованным, - они держаться особо в стороне с некими странными архаичными религиозными предрассудками. Казалось бы - вот они пойдут в нормальные учебные заведения и станут образованными, цивилизованными, откроются, раскроются, смешаются, объединяться (так вероятно думал вначале и египетский фараон правивший более тысячи лет назад до нашей эры).

С другой стороны, - российские власти предполагали через русские школы, русских учителей проводить частично ассимиляцию и русификацию евреев. Поэтому, как мы уже наблюдали, русские как дети радовались переходу первых евреев в православие. На самом деле надежды российского руководства были иллюзорными. Евреи в русские школы не пошли.

Русские ошиблись, потому что плохо изучили евреев и не знали, что у них уже давно организована прекрасная, иерархичная система обязательного поголовного обучения молодёжи. С семи лет еврейского мальчика в малой учебной группе еврейские учителя знакомили детально с историей, с теологией, обучали математике, нескольким языкам, искусству дискуссии и ещё многому полезному. При этом была необычайная строгость учителей (ребе) и родителей к ученикам - «пощёчина со щепоткой табаку летит мне прямо в лицо как заслуженная кара за невнимательность», - вспоминал свое обучение С. М. Дубнов. То есть, даже нерадивым (и «свободолюбивым») ученикам давали принудительное многостороннее образование, в котором воедино были соединены наука и религия. Поэтому почти все еврейские молодые люди уже в возрасте 12-14 лет намного превосходили в своём интеллектуальном развитии даже тех своих сверстников неевреев, которые могли в то время приобщится к образованию. Вот что вспоминает С. М. Дубнов, когда, пройдя еврейскую систему обучения, попал в русскую школу не к своим сверстникам, а в старшую группу:

«Некоторые ученики закрытого еврейского училища были переведены в русские приходские училища. Я попал там в старшую группу и очутился на одной скамье с еле грамотными детьми русских мещан (14 лет), грубоватыми и пересмешливыми. Ничему я здесь не мог научиться».

Естественно, он ушёл из этого училища, а другие евреи, понимая бесполезность такой учёбы, даже туда и не входили. Но на всякий случай еврейские идеологи страховались и делали всё, чтобы еврейские дети не ходили в русские школы и не теряли свою аутентичность. Чтобы наш современный оппонент из Израиля Я. Рабинович не упрекал меня за неуважение к трудам Шимона Дубнова, я опять воспользуюсь свидетельствами Дубнова, который вспоминает выступление одного патриота-идеолога перед евреями в синагоге против русского просвещения:

«Когда ты придёшь на тот свет, и Верховный Судия спросит тебя: почему не доносится до меня звуки кадиш (заупокойной молитвы сыновей о родителях) твоего сына, - что же ты ответишь?

Ты скажешь: я позволил своему сыну учиться в гойских школах, часы утренней молитвы он проводит не в синагоге, а в гимназии… И раздаётся грозный голос: горе тебе, несчастный!