Рауль остановился перевести дух. Минди с Кеном пожали друг другу руки. Я провел ладонью по больной ноге. Джордж с Тиной обнялись. Близнецы сделали то же самое. Победа!

— Господи! — ахнула Джессика, опускаясь на грязный пол. — Мы же пользуемся энергией от батарей! В нашем распоряжении в лучшем случае несколько минут…

Пэтрика присела рядом с ней. Доналд открыл аптечку, и Конни занялась ранеными.

— Нельзя ли подключиться к главному реактору?

— Я телепат, — отвечала измученная Джессика, — а не специалист по ядерной энергии.

Рауль стоял, тяжело опираясь на магический жезл.

— Могу заслать молнию в резервные источники питания, это продлит срок их работы.

— Валяй! — проговорил я без особой надежды.

Маг поколдовал — и свет вспыхнул снова.

— Ну и что дальше?

— Ничего хорошего! — Он со вздохом опустился на стул. — Не подоспеет на подмогу генерал Мак-Адамс с ребятами из «Феникса» — пиф-паф, и мы покойники.

Комната вдруг озарилась радужной вспышкой, и мы очутились в окружении дюжины неповоротливых роботов. Мои храбрые ребята мрачно жались друг к другу и готовились устроить прощальный салют.

— «Шекспир», — проскрежетал безликий голем с четырьмя серебряными звездочками на квадратных плечах.

— «Б-Бэкон», — с трудом выговорил я, радостно наблюдая, как затянутые в броню фигуры подтаскивают к неработающему реле портативный генератор. — П-парень, вы нас просто спасли!

Однако часом позже я понял свою ошибку. Какой там массовый побег? Грандиозное похищение! Похищение века!

VII

Мы собрались в небольшой затемненной комнате. На этот раз никаких там шуточек, глупых вопросов, умных ответов. Надо послушать записи, просмотреть видеоролики, полученные путем скрытой съемки, — в общем, разобраться, что произошло два часа назад: в истории Бюро это самый крупный массовый побег и второе крупнейшее сражение.

Как всегда, победа далась дорогой ценой, потери велики: добрая сотня охранников и научных работников плюс пятеро курсантов. Да еще Дон с Конни подали рапорт о переводе на штабную работу: Доналд так и не смог примириться с нашей спецификой, а где брат, там и сестра. Черт, жалко! Из Констанции Саймон мог бы выйти отличный агент!

Когда все удобно устроились в креслах, я откинулся назад и устремил взгляд на одну из стен, где повесили экран. На столе за нашими спинами установили шестнадцатимиллиметровый проектор; рядом громоздились коробки с пленкой. Гордон поручил нам самим докопаться, что к чему. Не справимся — впредь будем заниматься всякой ерундой, и то от случая к случаю.

— Рози, как только будете готовы — начинайте, — попросил я, пристраивая на коленях блокнот: у Джесс феноменальная память, но я предпочитаю самостоятельно вести записи для последующего анализа (Рози — это Розенберг, бородатый пастор и по совместительству специалист по здешней видеоаппаратуре).

Погас свет.

— Начинаем! — возвестил Рози.

На ожившем экране замелькали снятые с высоты птичьего полета картины нашего приезда и встречи с Джилом. Следующий эпизод: мы едем в Бангор-Мейн. А вот тащим в тюрьму чикагского лысого бужума. Начиная с этих кадров, мы целиком превратились в зрение и слух.

После того как последний кусочек монстра был доставлен в тюрьму, лампи моментально самовосстановился и прыгнул на охранников. Его поймали прямо в воздухе и заточили в блестящий голубой противомагический пузырь. Охранник щелкнул тумблером дистанционного управления — пузырь с омерзительным львоподобным существом внутри двинулся вдоль по коридору, миновал железную решетку, проплыл под сканнером. Однако проверка на ауру не дала никаких результатов: ауры попросту не оказалось. Зверя прогнали через сканнер еще и еще раз — с тем же успехом. Посовещавшись, группа Технической службы запустила сканнер на полную мощность, махнув рукой на технику безопасности.

И вот теперь, когда чудовище попало в сканирующее поле, арка зарегистрировала густое черное пятно с зелеными и фиолетовыми краями… Охранники только ахнули. И тут внезапно всех основательно тряхнуло, глядь — и на месте бужума появился высокий, стройный мужчина, с впалыми щеками и прилизанными черными волосами, да еще с проседью на висках… Мало того, он в смокинге… Вид изысканный до отвращения, как у дешевого факира на плохонькой эстраде. И откуда только этот ферт выискался? Вдобавок выражение лица у него такое, как будто он заявляет всем: «Передо мной любой факир — ну просто карлик…» [43]

Наше внимание привлек огромный, не менее шести футов длиной посох у него в руках… постойте, не посох, а жезл… магический жезл, из цельного алмаза. Кар-рамба! Даже у Мерлина нет алмазного жезла… Да этот фигляр мог бы употребить Рауля в качестве легкой закуски…

Не удивительно, что после каждого взрыва он моментально восстанавливается. И надул меня со специальными темными очками. Да ему и море по колено!

Наши люди в Бангоре храбро пошли в атаку… Жезл полыхнул огнем — и там, где только что была шестерка охранников, осталась только горсточка пыли. Взвыла сирена, лязгнули открываемые двери, стенки туннеля затвердели… Человек-бужум взмахнул магическим жезлом — и жезл… исчез. Одновременно выключилась видеокамера. Тина и Рауль захлебнулись от негодования.

— Жезл! Уничтожить жезл!..

Признаться, я еще ни разу не слышал, чтобы маг пошел на такое, — даже если жизнь его в опасности. Послышался похожий на всхрапывание звук — это снова включился проектор. Должно быть, прошло несколько минут с конца последнего эпизода: помещение теперь кишело монстрами — дикая, орущая орда… Охранники погибали пачками. Джессика отвернулась; остальные принудили себя смотреть на экран. (Все будет — и скорбь, и слезы, но потом: момент сейчас неподходящий.)

Сквозь возбужденную толпу шествовал человек-загадка. Отдельные монстры набрасывались на него, явно вознамерившись полакомиться, однако Смокинг не глядя швырял в них крохотными флакончиками, и гурманы разлетались вдребезги. В неистовой буче он являл собой движущийся остров невозмутимого покоя. Никто не смел приблизиться к нему больше чем на десять футов — лишнее свидетельство, что паранормальные существа отнюдь не ненормальные.

Человек-загадка ступил на вьющуюся вдоль стены дорожку и, сладким тенором напевая: «Сердце красавиц склонно к изме-ене…» — пошел по трупам. Я почувствовал, что начинаю по-настоящему, активно ненавидеть расфранченного извращенца.

На восемьдесят четвертом уровне герцог Мантуанский новейшей формации встретился с тремя аборигенами.

— Не ждали в такую рань! — злорадно-торжественно произнес восточного типа джентльмен, в роскошном кимоно с такими длинными рукавами, что не видно рук.

Я узнал в нем легендарного вампира Рашамора Хото. Вновь прибывший ухмыльнулся.

— Этих кретинов оказалось гораздо легче провести, чем я предполагал.

— А, чтоб тебя! — вырвалось у Джорджа.

Тина добавила к этому крепкое русское ругательство. Я во все глаза глядел на экран, а рука моя бегала по блокноту. Рашамор Хото фигурировал в нашей картотеке под кличкой Атомный Вампир. Первоначально он ничем не отличался от прочих вампиров и жил себе в небольшом японском промышленном центре Нагасаки. Жил-жил и чудом пережил атомный взрыв. Вот тут-то Хото радикально изменился. Всякий, кто умирал в радиусе двух миль (точный радиус действия «Толстяка», второй бомбы, сброшенной на Японию), становился вампиром, — слава Богу, обычным. Это правило распространялось буквально на всех: жертв атомной катастрофы, сердечников, самоубийц и просто умерших от старости. Рашамору даже не обязательно было вонзать в них клыки — такая уж местность. Свежие вампиры поступали к нему в рабы и служили, что называется, не за страх, а за совесть. Хото вечно ошивался там, где что-нибудь происходило пакостное. Чем масштабнее катастрофа — тем лучше. И так вплоть до того дня, когда мы разгромили его войско, а его самого взяли в плен.