Охрана артиллерии почиталась в рассматриваемое нами время за особо почетную службу, но на самих артиллеристов еще смотрели не как на солдат, а как на техников53.
Де Ля Ну (1568 г.) называет патроном этого цеха св. Антония54; впоследствии же место его заняла св. Варвара, которую призывали во время грозы.
Трудно сказать, как велика была сила действия старейших осадных орудий, т.е. больших, заряжавшихся каменными ядрами пушек, в последнем десятилетии XIV века и в начале XV столетия. В 1388 г. архиепископ Фридрих Кёльнский осаждал город Дортмунд и довел силу огня до того, что в один день он выпустил 33 снаряда, а за 14 дней всего выпустил их 283.
Передают, что при помощи бомбардировки были взяты Блаубейрен в 1390 г. и замок Элькерсгаузен в 1395 г.
Когда аппенцельцы, восставшие против своего сюзерена, сент-галленского аббата, в 1401 г. осаждали замок Кланкс, они, говорят, взяли его, наконец, с помощью граждан Сент-галлена, подвезших артиллерию.
Когда в 1414 г. Фридрих Бранденбургский выступил в поход вместе со своими союзниками против Квицовов, последние уже успели тоже обзавестись орудиями. Фридрих, согласно данным его завещания, велел отлить для себя пушки из колоколов Мариинской церкви в Берлине; однако вопрос о том, сделал ли он это для вышеупомянутой экспедиции, или же позднее для войны с гуситами, остается открытым55.
Он занял у ландграфа Тюрингенского его исполинскую пушку, которая, по легенде, называлась "ленивой Гретой". Это орудие было пущено в дело лишь против Фризака под Ратенау, а затем - против Плауэ под Бранденбургом; их защищали Дитрих и Ганс фон Квицовы; однако оба бежали раньше, чем дело дошло до крайности, после чего оба замка капитулировали. Нельзя предполагать, чтобы орудие при этом сыграло решающую роль, ибо для взятия замков достаточно было превосходства сил бургграфа, который действовал совместно со своими союзниками - архиепископом Магдебургским и герцогом Саксонским. Еще в 1437 г. курфюрст в своем артиллерийском парке имел кроме пушек и баллисты.
В 1422 г. гуситы за 5 месяцев выпустили против богемской крепости Карлштейн почти 11 000 снарядов и все же были вынуждены отступить, не добившись своей цели.
В 1428 г. англичане бомбардировали Орлеан каменными ядрами весом от 120 до 164 фунтов, не повредив стен; при этом были разрушены только отдельные здания внутри города, а раненых и убитых не оказалось и 50-и человек.
В 1453 г. турки взяли Константинополь штурмом; при этом они пользовались техническими средствами, бывшими в ходу еще до изобретения огнестрельного оружия. Артиллерия нисколько не способствовала их успеху, хотя по городу и стреляла исполинская пушка каменными ядрами весом в 1 200 фунтов56.
Рудольф Шнейдер установил, что система орудия, которым в древности достигали наибольшего действия, была утрачена во время великого переселения народов57. Это орудие было построено на силе скручивания, т.е. натяжения скрученных жил и волос животных. Эта сила очень велика, но конструкция орудия, действующего при его помощи, чрезвычайно сложна, и когда варварство охватило военное дело, уже утратилась способность применять эту технику. Средневековье знало лишь арбалеты увеличенного размера и приводимые в действие рычагом орудия-баллисты. Шнейдер считает возможным утверждать, что если бы сохранились орудия, действующие при помощи скручивания, орудия, действующие порохом, может быть, никогда не появились бы, ибо ранние типы огнестрельных орудий, вплоть до 1600 г., по силе действия не могли бы состязаться с первыми.
Как ни логичным кажется такой ход мышления, он все же был недавно опровергнут открытием того факта, что одновременно с изобретением огнестрельных орудий вновь были изобретены и появились на свет античные орудия, действующие при помощи скручивания. Такое орудие применялось в 1324 г. во время обороны Меца, а в 1346 г. и позднее Иоганн Гюи из Меца строил такие инструменты58 за чрезвычайно высокую плату для папы в Авиньоне. Как странно, однако, может заблуждаться дух изобретателя! Иоганн Гюи или его учитель из Меца, изучавший древних писателей, почерпнувший у них идею своей машины и воссоздавший ее, был, несомненно, гениальным человеком: он вновь изобрел орудие, которое, конечно, значительно превосходило существовавшие в то время огнестрельные орудия. Но в то время как последние носили в себе зачатки будущего развития, первое, безусловно, этого не имело. Иоганн Гюи достиг бы практически гораздо большего, если бы он сумел научить своих современников отливать чугунные ядра.
Однако еще в 1740 г. Дюлак в своей "Новой теории механизма артиллерии" предлагал заменить орудия навесного огня (мортиры) метательными машинами древних, так как действие первых чрезвычайно ненадежно и неравномерно.
Как бы низко мы ни расценивали действие больших каменных ядер, все же его нельзя считать абсолютно ничтожным, ибо, в противном случае, не стали бы то и дело отливать все новые и новые гигантские пушки и не пользовались бы ими на войне. Если считать за действительное мерило соответственные изменения в методе обороны, в расположении и конструкции укреплений, то надо заметить, что такие изменения начинают наблюдаться со второй половины XV столетия59.
Чрезвычайно разнообразны названия, которые давали разного рода орудиям без того, чтобы было возможно провести какую-либо определенную границу между значениями этих названий. Кулеврина, означавшая во времена Карла Смелого ручное оружие, в XVI столетии означает орудие; дальше назову еще бомбарды (Bombarde), каменобойные орудия ^етЬь^е), чурбанную пушку (Klotztechse), главную пушку (Haupttachse), "девку" (Metze), мортиру (тщ-ser), "свинку" (tummler), мортирицу (Boller), гаубицу (Haufnitze), квартану (Karthaune), т.е. четвертную пушку, змею (Schlange), беду-змею (Notschlange), серпентину (Serpentine), сокола (Falke), фальконет (Falconet), ястреба (Sperber), таррас-пушку (Tarrasbьchse), "певицу" (Singerin), соловья (Nachtigal), птицелова (Vцgler), пеликана (Pelican), василиска (Basilisk), дракона (Drache), кречета (Saker), пушку (Kanone)60.
Итальянцы и испанцы для запряжки орудий первоначально употребляли волов. Когда французы появились в 1494 г. в Италии, всех поразило, что они впрягли в свои пушки лошадей, и притом особенно крупной породы61. Подвижность, которой они через это достигали, была им очень полезна, но накладные расходы, вызываемые такой упряжкой, были, с другой стороны, очень велики. Когда в 1507 г. император Максимилиан выступил в поход, - так мы читаем в жизнеописании Баярда, - у него хватало упряжки только на половину его артиллерии, так что когда первая ее половина была перевезена, упряжка возвращалась обратно, чтобы подвезти другую половину.
Несмотря на это, порою восхваляют артиллерию Максимилиана, в другом месте - швейцарцев62, в третьем - французов63.
Еще в начале XVI века роль артиллерии во время сражения была незначительна. Техника и искусство наводки стояли еще на слишком низком уровне. Наблюдались постоянные перелеты; густые колонны пехоты ложились на землю, если им приходилось стоять под огнем артиллерии, или старались до нее добежать настолько быстро, что орудия могли дать не больше одного выстрела64. Знаменитый начальник наемных дружин Тривульцио заявил поэтому в 1494 г., когда ему расхваливали артиллерию, привезенную с собою французами, что от нее почти нет никакого прока в сражении65, а Макиавелли в своих Discorsi, написанных еще между 1513 и 1521 гг.66, находил, что она больше нагоняет страх своим непривычным грохотом.
Того же взгляда держался и Монтень в восьмидесятых годах и выражал надежду, что "снова откажутся от этих бесполезных штук"67. Тем не менее, говорит Иовий в жизнеописании Пескары68, ни один мудрый полководец ни при каких обстоятельствах не выступит в бой без артиллерии, а Авила с похвалой отзывается о том, как ландграф Филипп и его офицеры искусно умели пользоваться артиллерией во время Шмалькальденской войны69; однажды они выпустили под Ингольштадтом в течение 9 часов 750 ядер, что в то время считалось ужасающей канонадой.