Наряду с обучением военному строю особое значение имело для подготовки ландскнехтов участие дворян. То и дело мы читаем в хрониках, что они с пикою в руке становятся в ряды пехоты. В одной стычке, под Бетюном, немцы потерпели поражение от французов (1486 г.). Герцог Адольф Гельдернский и граф Энгельберт Нассауский стали в ряды пехоты, говоря, что они хотят с нею жить и умереть; по словам летописца, "они пролили свою кровь, защищая пехотинцев" (pour la protection des prntons).
Случай поясняет нам значение этого.
Когда император Максимилиан осаждал в 1509 г. Падую и ландскнехты должны были идти на штурм, они потребовали, чтобы в нем приняли участие и дворяне. Но на это Баярд сказал: "Неужели мы станем в ряды и пойдем навстречу опасности с сапожниками и портными?" А немецкие рыцари заявили, что они выступили в поход, чтобы сражаться в конном строю, а не для штурма. Это заставило императора снять осаду.
Первое крупное столкновение в бою между швейцарцами и ландскнехтами произошло во время швабской войны в 1499 г. На этот раз победа еще осталась за старейшим швейцарским воинством, крепким воспоминаниями о старых успехах и долголетним опытом. Швабы терпят поражение под Гардом, под Брудергольцем, под Швадерловом, под Фрастенцом, на Кальвене, под Дорнохом. Несмотря на это, во время мирных переговоров Максимилиан выставляет самые притязательные условия, и по мирному договору швейцарцы почти никаких положительных выгод не получили и даже кое-что уступили. Правда, заключение мира ускорило то, что тем временем Людовик XII занял Милан.
ФРАНЦУЗЫ, ИСПАНЦЫ И ИТАЛЬЯНЦЫ
Военная организация Франции в XV веке опиралась на ордонансовые роты и на вольных стрелков. После того как последние так плохо показали себя при Гинегате, Людовик XI хотел переформировать их в пехоту по швейцарскому образцу. Он заменил у них луки длинными пиками и алебардами и собрал их, числом свыше 10 000 человек, для обучения в лагерь под Геденом в Пикардии, а на следующий год - под Пон-де-л'Арше, близ Руана.
"Король, - доносит на родину швейцарский посланник15 Мельхиор Русс, - приказал изготовить много длинных пик и алебард по немецкому образцу; если бы он мог изготовить и людей, которые умели бы обращаться с ними, то он уже больше никого не стал бы брать на службу". Позднее историки полагали, что на лагерь под Пон-де-л'Арше можно смотреть как на колыбель французской пехоты; там систематически обучали солдат, пригласив в качестве образцового отряда 6 000 швейцарцев. Учебный лагерь этот просуществовал целых три года, и швейцарцы целый год оставались в нем в качестве инструкторов. Однако более внимательное исследование рассеяло эту фантастическую картину16.
На самом деле ни о какой муштре, ни о каком образцовом отряде швейцарцев документальных данных мы не имеем. Несомненно, король намеревался сделать то же самое, что сделал в это же время Максимилиан в Нидерландах. Действительно, нам доподлинно известно, что 1 500 рыцарей из ордонансовых рот были направлены в лагерь, дабы в случае надобности они могли сражаться и в пешем строю, что должно было бы называться вступлением в ряды пехоты. Однако такие реформы простым приказом нельзя провести.
Пехота, вышедшая из этого лагеря, никогда не могла сравняться с швейцарцами и ландскнехтами. Такой же отряд, как и на бельгийской границе, был сформирован на итальянской границе. Наряду с этими войсками, которые позднее были известны под названием "старых банд" Пикардии и Пьемонта, были и другие более или менее организованные наемные банды, называвшиеся "авантюрьерами", вооруженные частью холодным оружием, но главным образом служившие стрелками. Они однажды отличились под Генуей в 1507 г., когда Баярд и другие рыцари стали во главе и повели их на штурм. Отсюда Сюзан, историк французской армии, считает возможным повести начало французской пехоты. С тех пор появился обычай, чтобы молодые дворяне, не располагавшие средствами на снаряжение для конной службы, поступали в пехоту на повышенный оклад жалования. Таких молодых людей обозначали итальянским термином "lanze spezzate" (сломанные копья). Термин "lanspessades" сохранился во французской армии вплоть до середины XVIII столетия; им обозначали солдат первого класса, занимавших среднее положение между капралами и рядовыми. В так называемых мемуарах Виельвиля передается, что в каждой роте было 12 таких ланспессадов; они были вооружены не аркебузами и не алебардами, а пиками.
Однако, несмотря на это социальное усиление, французские отряды пехоты, по сравнению со служившими по найму у их короля швейцарцами и ландскнехтами, всегда играли лишь второстепенную роль. Они выступают в больших сражениях, начиная с Равенны и кончая Павией; упоминают также о гасконцах и бургундцах; однако никто их не аттестует как безусловно надежное войско, и французские короли, начиная с Карла VII, пользовались во всех крупных сражениях преимущественно немецкой пехотой. В 1523 г. французский полководец Бониве отослал из Италии французских солдат домой, как только ему удалось получить на их место швейцарцев. Впервые в 1544 г. в сражении при Черезоле отряд гасконцев с успехом сражается по швейцарским методам.
Франциск I в 1533 г. сделал другую попытку создать национальную французскую пехоту милиционного типа, которой он дал горделивое название "легионов". При этом была даже сделана попытка создать тактические формы, представлявшие смешение фаланги, римских легионов и приемов современной войны. Из того, что нам о них передают, можно заключить, что их построение представляло большую квадратную колонну, распадавшуюся чрезвычайно искусственным образом на мелкие отделения с небольшими интервалами. Притом решительно нельзя уяснить себе каких-либо задач, каких-либо функций этих маленьких отрядов; очевидно, мы имеем в данном случае дело с чисто теоретическим мудрствованием. Когда в 1543 г. 10 000 французских легионеров защищали Люксембург, они дезертировали толпами и сдали крепость имперцам. То же случилось и в Булоне в 1545 г.
Под 1557 г. мы читаем в мемуарах маршала Виельвиля, что эти легионеры - не воины; они бросили плуг лишь для того, чтобы за 4-5-месячную службу освободиться от налогов на основании удостоверения, зарегистрированного в местном окружном управлении.
В руководящих кругах Франции вполне сознавали, как невыносимо было вести французские войны при помощи иноземных войск, но приходили к заключению, что французский характер не приспособлен для службы в пехоте и что нанимая немцев, швейцарцев и итальянцев, не только получаешь хороших солдат, но отнимаешь их у неприятеля.
Около 1500 г. кавалерию во Франции называли "1'ordinaire de la guerre" (ординарное войско), а пехоту - "1'extraordinaire" (экстраординарное) потому, что в мирное время только первое имелось налицо17.
Наименование "инфантерия" впервые появилось, по-видимому, в царствование Генриха III; около 1550 г. еще употребляли термин "фантерия" от итальянского слова "fante" - "малый", "слуга"18.
Иначе, чем во Франции, протекал этот процесс в Испании. Уже в 1483 г. - следовательно, тотчас после того как Людовик XI создал лагерь в Пикардии и в то время когда еще шли бои вокруг Гренады, - король Фердинанд Арагонский как будто пригласил отряд швейцарцев, который должен был служить образцом для формирования подобной пехоты. Однако швейцарские источники ничего не говорят о таком отряде по ту сторону Пиреней, и исторические исследования до сих пор не дали нам никаких сведений о каком-либо новом формировании в последующие 20 лет.
Так как наряду с немцами одни лишь испанцы сумели в первое время создать годную для войны пехоту по образцу швейцарской, то военное дело в Испании в эту эпоху представляет особый интерес; поэтому доктор Карл Гаданк по моему почину и при поддержке министерства народного просвещения предпринял поездку в эту страну для исследования по этому вопросу в архивах и литературе. Однако результаты его поездки оказались ничтожными и мало что прибавили к тому, что можно найти у Гобома. Правда, мы обладаем довольно богатыми литературными источниками по испано-французским походам в Нижней Италии - первое место занимает жизнеописание "великого полководца" ("Gran Capitan") Гонсало ди Кордовы, составленное Иовием, однако оно дает мало материалов по основному вопросу об организации тактической единицы в пехоте. Формирование милиции, утвержденное на одном заседании юнты в 1495 г. и неоднократно подтвержденное впоследствии, не дает никаких новых данных относительно характера нового военного искусства; и когда испанцы вступили в борьбу с французами за обладание Неаполитанским королевством и перевезли в Италию свои войска под начальством Гонсало ди Кордова (1495 г.), последние не могли противостоять швейцарцам, которых французы двинули против них. Ни по качеству вооружения, ни по прочности организации испанцы не могли равняться с швейцарцами и, несмотря на свое численное превосходство, обращались в бегство.