Пожалуй, сильнее Италии терпела Франция от больших наемных банд, нанятых во время Столетней войны обеими сторонами. Это были скопища всякого сброда, охочего на драки и грабежи.
С самого начала этим отрядам была обещана не только плата, но и участие в добыче, особенно в выкупе за пленников. Чем менее регулярно платили им, тем больше они стремились сами оплатить себя. Они отказывались передавать королю города, гарнизоном которых являлись.
Многие банды вообще были не на королевской службе, а набирались согласно средневековому праву феодальными владельцами, а затем разбухали и жили за счет областей, которые они проезжали, или за счет захваченных и подчиненных себе местностей. Они вступали в переговоры с сословиями и провинциальными властями в качестве самостоятельной силы и вынуждали их откупаться за то, что оставляли страну в целости, обещая за откуп двинуться дальше, - в противном случае грабили города и селения. При отправлении в поход против неприятеля они часто отказывались повиноваться, до тех пор пока им не будет уплачено жалование. Особенно ужасны они были по окончании войны, когда, наподобие Вернера фон Урслингена, самостоятельно блуждали по стране, грабя и предлагая свои услуги тому или другому правителю.
Когда после Бретинского мира (1360 г.) во Франции на знали, как отделаться от "живодеров", папе Урбану V, жившему в Авиньоне, которому также грозила опасность с их стороны, пришла остроумная мысль соединить приятное с полезным и призвать эти банды к участию в крестовом походе. Он вел переговоры с императором Карлом IV и венгерским королем Людовиком по поводу пропуска этих банд через их земли. Это как нельзя лучше могло услужить христианству: Запад был бы защищен от неверных и заодно освобожден от самих защитников; но банды не имели никакого намерения принять предложение. Затем их пытались удалить из Франции, отправив в поход в Эльзас, Швейцарию (1375 г.) и в Испанию67. Те банды, которые первоначально сражались под английским знаменем, без всякого колебания переходили на службу к французам; будь то англичане, фламандцы, немцы или французы - все они чувствовали себя, так сказать, интернационалистами.
Постепенно эти военные походы поглотили образованные столетней войной банды, за исключением тех, которые, наконец, решили вернуться на родину к мирному труду. Но с новой вспышкой войны снова появлялась нужда в войсках для защиты страны, а когда наступал мир, от них снова не могли избавиться.
Англию этот ужасный бич наемничества миновал, так как великая война велась исключительно на французской территории. Германия также страдала от них лишь постольку, поскольку французские банды неоднократно просачивались через границу. В Италии, как мы видели, часть предводителей банд обосновалась на длительное господство. Во Франции нужда заставила решиться на большую коренную реформу.
Чтобы избавиться от банд, французские короли создали постоянную армию в современном смысле этого слова.
По преданию этот факт совершился следующим образом: Карл VII, добившись при помощи Орлеанской девы первых больших успехов над англичанами, движимый пробудившимся национальным сознанием, добился на общем собрании государственных чинов в Орлеане в 1430 г. принятия крупной реформы. Собрание вотировало необходимые налоги для содержания постоянного войска из 15 рот по 100 копий, из 6 человек каждое, т.е. всего 9 000 конных. Богатый буржуа и гениальный государственный деятель, Жак Кер, тут же сделал первый взнос и вообще был душою всего дела. Во вновь созданные ордонансовые роты были приняты лучшие бандитские элементы и с их помощью одолели отдельные шайки, которым пришлось разбрестись.
На основании новейших исследований можно, правда, в общих чертах восстановить эту картину в целом, но отдельные эпизоды на самом деле оказались несравненно сложнее, и лишь постепенно они привели к набросанному нами результату68.
В действительности на этом Орлеанском собрании сначала не только не были приняты длительные налоги, но и не было заявлено о необходимости создания постоянной армии также для мирного времени и не было установлено число в 15 рот по 100 копий по 6 человек. Решения этого собрания сперва свелись только к отрицанию за феодальными владельцами права держать войска и содержать их за счет страны; только в своих собственных замках за ними осталось право держать гарнизоны. Вообще же лишь король мог держать войска, назначать офицеров и взимать налоги для их содержания. Капитаны ответственны за своих людей; грабители и мародеры, не принятые королем на службу, подлежат преследованию и преданию суду.
Под моральным влиянием этих постановлений удалось при содействии провинциальных властей постепенно собрать средства, достаточные для содержания имевшихся или вновь организованных наиболее надежных банд, чтобы с их помощью мало-помалу сломить сопротивление и окончательно подчинить себе остальных. Ибо и феодалы, которые должны были лишиться своих боевых дружин и боявшиеся сосредоточения всей власти в руках короля, и сами банды, не желавшие быть распущенными, сопротивлялись этому. Тогда прибегли к старому средству - к отправке за границу: их послали в Лотарингию, Эльзас и Швейцарию. В Швейцарии произошло кровавое столкновение под Сен-Жакобом (близ Базеля), из которого арманьяки, как они теперь себя называли, хотя и вышли победителями, но понесли большие потери (1444 г.). В следующем году они еще рыскали по южной Германии, где неоднократно сражались, и лишь тогда в этих походах часть их погибла. Карлу VII удалось с помощью замечательного констебля Ришмонта одолеть остатки их. Несколько наиболее строптивых капитанов было казнено, а солдаты, которым даровали амнистию, вынуждены были отправиться на родину и вернуться к мирным занятиям.
Ордонансы (указы) об организации были изданы лишь в 1445 г., спустя 6 лет после Орлеанского собрания. Дословный текст первого указа, как ни странно, не сохранился, так что точно неизвестно, насколько первоначальная организация предусматривала уже те формы, которые мы позднее находим на практике. Для нас собственно это не имеет большого значения; важно то, что, несмотря ни на какие жалобы со всех сторон по поводу невыносимого бремени, в конце концов, все же была введена твердая налоговая система. Натуральные повинности и натуральное довольствие, которые первоначально еще неоднократно доставлялось сословиями и областями, были превращены в денежные налоги, а ставшая благодаря этому возможной регулярная оплата сделала возможным и все остальное.
Средневековье, как таковое, не знает, - или, по крайней мере, не желает знать, - постоянных налогов, а признает только единовременные, исчисляемые по потребностям субсидии.
Очевидно, из-за отсутствия налоговой системы короли и применяли, согласно сохранившемуся праву, призыв к оружию всех французов, разрешая им в то же время откуп от этих повинностей, вследствие чего призыв превратился в налоговое обложение69. Постоянный налог, появившийся в XV в., создал основу для постоянной армии, вытеснившей и заменившей недисциплинированные, навербованные только для войны наемные банды.
Обычное в исторических трудах замечание о том, что создание этих ордонансовых рот явилось началом постоянной армии во Франции и вообще в Европе, формально не вполне правильно, так как мы видели, что уже Каролинги в лице своей скары имели своего рода постоянное войско, равно как и позднейшие императоры и короли всегда имели в своем непосредсвенном распоряжении небольшое число воинов в качестве крепостных гарнизонов или свиты. Но эти старинные стражи, гвардии и гарнизоны организовывались и содержались на основе натурального хозяйства и потому были узко ограничены. Создание французских ордонансовых рот на основе постоянной налоговой системы и регулярной оплаты является как качественно, так и количественно само по себе таким прогрессом, а следовательно, выражение, что ордонансовыми ротами начинаются постоянные армии, можно все же сохранить. Вопрос о янычарах, как принадлежащих к совсем иному миру, мы при этом оставляем в стороне.