Нижеследующие цитаты я отчасти сам собрал, отчасти заимствовал у Дана (Dahn, "^nige", II, S. 101; III, S. 28, S. 50; V. S. 10, S. 29). "Знатнейшие и вожди вестготов" ("primates et duces Visigothorum", Jord. c. 26). "Знатнейшие" ("primates", c. 48, c. 54). "Благороднейшие" ("optimates". Ammian, 31, 3; 31, 6). "Благородные" (su ysyovSrsg) - Малх, (стр. 257). "Твоя знатность рода, вызывающая к себе уважение", как пишет король Теодохад к одному из своих графов (Cass. Var., 10, 29). "Предводители родов, выделяющиеся своим достоинством и своим происхождением" (Эвнапий, р. 52). "Знатнейшие" (Прокопий, I, 2; I, 3). "Старшие" (II, 22). "Лучшие" (II, 28; III, 1). "Знатные" (I, 13); "если и были среди готов безукоризненные" (I, 13), (первые) (I, 7; I, 12). Витигес избирается королем, хотя и "не принадлежал к знатному дому" (Прокопий, I, 11).
Число равноправных вождей готов, избираемых в ту эпоху, когда налицо нет короля, как справедливо подчеркивает Дан (V, 21), довольно велико: это - Мутари, Гайна, Саул, Сарус, Фравитта Эриульф, Аларих.
Сарус, который постоянно обнаруживал свое несколько фрондерское недовольство балтами, согласно Олимпиодора, располагал лишь 200-300 людьми (Олимпиодор, стр. 449, цит. по Дану, V, 29).
Эти вожди не могут быть одними лишь древними вождями, принцепсами (principes), в том смысле, как это слово применял Тацит.
И в то же самое время они не могут принадлежать к аристократии, явившейся в результате одной лишь придворной службы.
Наконец, они не могут быть и вождями на время лишь формируемых военных единиц. Тот союз, во главе которого они стояли, обязательно должен был быть очень прочным, органическим союзом.
Таким образом, остается лишь допустить, что они (поскольку не были командирами в силу королевского назначения) были старейшинами родов. Там, где их войска были многочисленнее, чем был, как то мы можем предположить, самый многочисленный род, там, очевидно, многие роды подчинились одному вождю таким же образом, как и весь народ поставил над собою князей или герцогов. Так Сарус сам по себе лишь хунно рода, состоявшего из 200 или 300 мужей, но в течение некоторого времени признавался вождем значительно более крупной оппозиции. Однако, основой такого более крупного положения всегда являлось положение вождя в каком-либо роде, 200-300 человек Саруса ни в коем случае нельзя истолковать как простую лишь свиту; для свиты это было бы слишком много. Свиту в 200 человек мог бы иметь такой король, как Хнодомар, но не простой вождь.
ТИУФАД
Перед нами стоит вопрос: является ли тиуфад командиром тысячи или десятка? Гримм изменил сохранившийся и дошедший до нашего времени термин "tiufadus" в "thiufadus" (thiu - сокращенное thusundi), так как трудно допустить, чтобы здесь шла речь о командире над десятью людьми. Ср. Дифенбах, "Словарь готского языка" (Diefenbach, "Wцrterbuch der gothischen Sprache", II, 685). Последнее обстоятельство, как мы это уже видели, во всяком случае неправильно. Однако, этот вопрос еще не совсем ясен.
В военных законах вестготских королей Вамбы и Эрвига, которых нам еще придется коснуться несколько дальше (они приведены ниже, в ч. 4-й, в гл. 4-й), центенарий, или декан, уже исчезает, в то время как тиуфад еще существует, но в качестве человека, который принадлежит к "худшим людям" и подлежит наказанию плетьми. Если тиуфад действительно был предводителем тысячи воинов, то он очень низко упал, так как человек, командовавший тысячею людей, всегда является высокопоставленным лицом, и если на практике цифра 1 000 далеко не достигалась, то все же такая сильная деградация может показаться весьма удивительной. Но более древние вестготские законы (приведены ниже, в ч. 4-й, гл. 1-й) не позволяют, как нам кажется, допустить иное объяснение; наконец этот факт, - особенно в связи с исчезновением центенария (десятника), - лишь подтвердил бы нашу точку зрения. Многочисленное деление эпохи переселений 10-100-1 000, во главе которого еще к тому же стоял граф или герцог, после поселения становилось все более и более излишним. Сотня в прежнем смысле этого слова исчезала. Тысяча (с самого начала фактически значительно меньшая этого числа) становилась все меньше и меньше благодаря тем многократным делениям, которым она подвергалась при поселениях, происходивших на отдельных этапах. В течение некоторого времени обозначения "сотня" и "тысяча" могли встречаться и идти наряду одно с другим, означая приблизительно то же самое. Насколько далеко может отходить такая номенклатура от своего первоначального смысла, видно из того, что слово "division" в наполеоновской армии также обозначало (согласно с теперешним словоупотреблением) и большую войсковую часть, состоявшую из нескольких полков, и небольшую тактическую единицу - роту. Этот двойной смысл привел даже к роковому недоразумению при большом наступлении корпуса Эрлон при Бель-Альянс. Вестготский тиуфад, постепенно соскальзывая вниз, стал приблизительно тем же самым, чем во франкском государстве стал тунгин, который превратился в деревенского старосту. Поэтому нельзя считать невозможным, что тиуфадиа (тысяча) (Вестготский закон, IX, 2, 5), которая Даном, вследствие несколько искусственного толкования, удаляется из текста (Dahn, "Konige", VI, 209, Anmerk. 8), появилась в этом тексте, так как она фактически уже была тождественна с сотней (centena), хотя закон в других местах еще удерживает традиционно сохраняющийся схематизм включения и начальствования.
Цеймер ("N. Archiv", Bd. 23, S. 436) обращает внимание на то, что глава 322 Cod. Euric. еще называет тысячника (millenarius) в одном частноправовом деле судьей, хотя соответствующая Antiqua, IV, 2, 14 его и пропускает. Его положение в эту переходную эпоху уже изменилось.
Глава VI. РАССЕЛЕНИЕ ГЕРМАНЦЕВ В РИМСКОЙ ИМПЕРИИ.
Вступление целых замкнутых народностей на римскую службу явилось тем решающим моментом, который обусловил гибель древнего мира и окончательное образование новых своеобразных романо-германских государственных организмов. Но начало этого процесса очень трудно установить. Римляне стали с этого времени заключать с варварскими народами, жившими на границах империи, союзные договоры, согласно которым эти народы должны были защищать от неприятельских нападений как самих себя, так? и Римскую империю. Следующим шагом - вслед за заключением договоров с народами, жившими на их наследственных землях, - явилось поселение такого народа в пограничной области, затем постепенное втягивание его вглубь страны, передача ему определенной области и, наконец, расселение этого племени среди римлян.
Обычно началом переселения народов именно в этом смысле считали включение вестготов в Римскую империю, когда этот народ, теснимый гуннами, появился на Дунае и вступил в качестве союзника римлян в Римскую империю, но затем победил римское войско и самого римского императора в сражении при Адрианополе. Во всем этом нет ничего особенно нового, - ни в допущении варваров, ни в конфликте, ни в победе готов. Однако, именно здесь проходит водораздел. Все аналогичные предшествовавшие события еще не были способны оказать какое-либо непосредственное и длительное действие, так как крутые переломы и реакции аннулируют все их влияние. Здесь мы имеем дело лишь с предшественниками.
Но после адрианопольского поражения Римская империя уже никогда не смогла оправиться. Хотя Феодосию и удалось еще раз восстановить внешний авторитет империи и императорской власти, а также хотя империя и просуществовала еще в течение ряда поколений, однако, с этого момента германское движение потекло по своему руслу; встречая на своем пути некоторые задержки, оно все же смогло быть остановлено. Это движение закончилось лишь с основанием самостоятельных германских государств на римской территории.