3. Исследование этого вопроса в труде X. Клевекорна "Бои Цезаря с гельветами в 68 г." (Н. Klцvekorn. Die Kдmpfe Casars gegen die Helvetier

i. J. 68, Leipzig 1889) я знаю по отзывам Акермана в "Wochenschr. f. klass. Philologie" (1889, стр. 1392). По этому же предмету исследование Бирхера я нашел очень приемлемым, но не мог его достать.

 4. Как трудно освободиться от авторитета печатного слова, видно по отношению Наполеона III и Стоффеля к цифрам, данным нам Цезарем. Наполеон высчитывает, на какое протяжение должна была растянуться обозная колонна гельветов, если цифры, данные Цезарем, верны. Но ни Наполеон, ни Стоффель не отбросили цифр Цезаря, а на этом основании Хольмс (стр. 224) добавляет, что так как Стоффель знает, что пишет, то цифры Цезаря не подлежат оспариванию. Но здесь является решающим не авторитет, а весь ход вещей, причем единственное средство, которое Хольмс нашел для спасения, неприменимо. Он основывается на том, что гельветы не должны были пускать все свои повозки в один ряд, но могли составить из них несколько рядов. Это, конечно, возможно, но до тех пор, пока они следовали по открытой местности. Как только дорога суживается или как только на пути встречается мост, брод или ущелье, - это становится невозможным. Владея хорошим материалом и поддерживая очень строгую дисциплину, можно узкие места проехать удвоенной скоростью и, таким образом, свести на нет потерю времени из-за препятствий. Но к такой обозной колонне, где повозки запряжены быками и наполнены детьми и женщинами, это средство неприменимо. Его нельзя применить и при рыхлой или размокшей от дождя почве, а также в гористой местности, препятствующей движению рысью. Поэтому надо установить, что и переселение народов, если оно действительно происходило, совершалось в повозках, вытянутых в один ряд.

 5. Разумные головы еще в древнем Риме понимали, что Цезарь преувеличивает. Мы можем об этом судить по тому, что Орозий (VI, 7, 6) определяет численность гельветов в 157 000 чел., из которых 47 000 погибло в пути. Это известие доходит до нас, видимо, через одного из военачальников Цезаря, участвовавших в междоусобной войне, Азиния Поллиони. Но хотя и он считает, что гельветы по возвращении домой насчитывали 110 000 чел., все-таки это очень велико. Вероятно, счет этот основан на сопоставлениях и указаниях старшин (представителей сотен), которые не вели точного подсчета, как это делается при переписи. Когда я вспоминаю все те передвижения, которые были выполнены гельветами за время похода, то не могу себе представить, чтобы в них участвовало 110 000 чел., и предполагаю поэтому, что в это число входили все оставшиеся на родине.

 У Страбона (IV, 3, 3) мы находим сообщение, что число оставшихся было 8 000. Неужели эта заметка взята из воздуха? Отнесем ее только на счет воинов и предположим, что первоначально это число было вдвое больше, а уменьшилось наполовину ввиду больших потерь и отхода бойев, оставшихся у эдуев; тогда его можно с уверенностью принять. 12 000 храбрых варваров могут считать себя боеспособными и вступить в сражение с 4 римскими легионами; в таком случае передвижение войска, насчитывающего вместе си всем обозом 20 000 чел., не вызывает сомнений.

 Исследование Ваксмута (Wachsmuth, Klio, т. III, 1903, стр. 281) основывается на доверии к древним авторам, повествующим о передвижении сотен тысяч людей.

 6. Фейт приводит в своем произведении текст рассказа Цезаря, дополняя его моими объяснениями, но с оговоркой, что Цезарь искажал события неумышленно, действительно видя их в таком соотношении.

 7. В противоположность моим взглядам многие новые исследования стараются взять под защиту достоверность сообщений Цезаря, - как, например, план переселения гельветов, - и сообразно этому предполагают сражение не восточнее, а юго-западнее или южнее Бибракта. Назову: Ziehen, Der neueste Angriff auf ^sars GlaubwMdigkeit (Ber. d. fr. deutschen Hochstifts zu Frankfurt a. M. 1901); Fr. Frцh1ich, Die Glaubwurdigkeit Casars in seinem Bericht ьber d. Feldzug gegen d. Helvetier, Aarau (1903); H. Bircher, Bibracte, Aarau, 1904.

 Самым важным вопросом является здесь, действительно ли гельветы хотели переселиться к устью Гаронны или же этот план служил только предлогом для того, чтобы прийти на помощь национальной партии эдуев, выступавшей против Ариовиста?

 Приняв второе предположение, мы легко объясняем как отклонение похода к северу после переправы через р. Сону, так равно поворот и принятие сражения. Если же мы примем первое предположение, то все останется для нас непонятным.

 Циен (Ziehen) говорит: "Я должен сказать, что в 1900 г. на основании прекрасных карт легко давать указания, какие дороги могли выбрать для себя злосчастные гельветы, но 2 000 лет тому назад нелегко было иметь эти сведения, - да еще зная, что римляне следуют по пятам". Дальше: "Откуда Дельбрюк знает, что открытые французскими учеными дороги были тогда проходимы? Но допустим, что они были проходимы и что гельветы об этом знали; ведь возможно, что они были для них закрыты местными горцами. Переговоры, которые велись с секванами в начале похода, ясно говорят о том, как важно было для гельветов избегать трудных ущелий, и сам Дельбрюк говорит, что гельветам легко было на этих горных дорогах задерживать римлян небольшими арьергардами. Но то, что удобно гельветам, то применимо и против них: они могли держаться этой дороги только в том случае, если местное население не чинило им препятствий, - а что это было, ни один человек не станет оспаривать".

 Возражаю на это: совершенно ясно, что горная, хорошо населенная и не бедная городами и сообщениями страна имела дороги. Также ясно, что гельветы знали их. Они подготовляли свой поход давно и не были так глупы, чтобы идти, не произведя предварительно рекогносцировки. Не подлежит сомнению, что они направлялись прямым путем к сантонам. Для чего бы иначе они переправлялись через р. Сону так далеко на юге, а не повернули бы раньше - от Женевы или после того, как вышли на равнину к северо-западу? Какой смысл имело для них делать обход в правом углу? Конечно, допустимо предположить, что население могло помешать их переходу через горы, но этот мотив недостаточно силен, чтобы служить доказательством изменения маршрута. Занятие горных проходов в такой стране могло бы вызвать задержки в движении, но эти проходы можно было бы обойти, причем нельзя сравнивать те трудности, которые явились бы при этом, с той опасностью, которой подверглось бы продвижение гельветов на равнине, имея римлян за спиной. Прежде всего враждебность горцев является пустым предположением; Цезарь не упоминает об этом; он не только не приводит причин для странного изменения маршрута неприятельского похода, но мы ясно видим, что он и сам не ожидал другого направления марша, как к северу, вдоль по р. Соне. Продовольствие, подготовленное им для своего войска, следует за ним по реке, а когда он отошел от р. Соны, ему не хватало обоза, который мог бы везти провиант. Если бы Цезарь предполагал поход через горы в долину р. Луары, он позаботился бы о нужном ему обозе. Цезарь не приводит причин, по которым гельветы отошли к северу, потому что он сам не верит в их поход к сантонам, и поворот гельветов к северу кажется ему естественным.

 Так же надо объяснять и переход гельветов к сражению. Если они шли к сантонам, то для чего им нужно было сражаться с римлянами и притом тогда, когда последние перестали их преследовать, изменив направление? Никто до сих пор не ответил на этот вопрос.

 Фрелих сам уничтожает сомнение, возникшее по поводу свидетельства Цезаря. Я говорил выше, что натиск бойев и тулингов "latere aperto" должен быть понят (даже если нет предлога "а") как удар в правый фланг. Фрелих приводит (стр. 29) два места из "bellum Alexandrinum" ("Александрийская война", 20, 3 и 40, 2), которые дают возможность заключить, что присоединение предлога "а" не имеет никакого значения. Если бы бойи и тулинги ударили в правый фланг римлян, то, принимая во внимание естественную позицию армий, гельветы могли бы отступить только к востоку или к северо-востоку, т.е. вправо от Бибракта, - и тогда соображения Стоффеля оказались бы неприемлемыми, так как он предполагает натиск слева. Против этого аргумента выступает Бирхер, заставляя оба войска сделать при построении настолько крутой поворот (в то время как фронт римлян был направлен к юго-западу), что удар все еще был возможен с правого фланга. Я с этим не согласен потому, что в таком случае обоз гельветов не смог бы отступить к лингонам. Бирхер еще добавляет: "Самым необъяснимым местом являются последствия сражения; странной кажется эта бешеная скачка по 30 км в день". Но все неясное становится ясным, если предположить сражение восточнее Бибракта, т.е. недалеко от границы лингонов.