Но на пороге замерла: комната была другой.

Книжные шкафы, кожаный диван, всё было вроде на месте, но в то же время в комнате… был камин, перед камином сидела дама и раскладывала пасьянс.

— Входите, — сказала дама.

Ташка ойкнула, дама подняла голову, и Ташка вдруг поняла, что видит… свою прабабку Марию, ту самую, чей портрет висел в гостиной, ту самую, про которую рассказывали…

— Здравствуй, — сказала дама. — Тебя как зовут?

— Наталья.

— Хорошее имя. А меня Мария.

— Я, кажется, знаю.

— Мы знакомы?

— Вы моя прабабушка.

— Вот тебе и здрасьте! — развеселилась дама.

— Ваш портрет висит в нашей гостиной, то есть в гостиной, в которой вы сейчас сидите.

— Где, ты говоришь, висит портрет?

— Вот здесь. То есть сейчас он не висит.

— Подходящее место. Свет хорошо падает. Мне нравится.

Ташка собралась с мыслями.

— Но я не могу с вами встретиться, ведь вы умерли.

— Умерла? Как обидно, — огорчилась дама. — Давно?

— Ещё до моего рождения.

— Жаль. И что, мы с тобой никогда-никогда не встречались? — Ташка помотала головой. — Странно. Мне показалось, будто мы где-то виделись. Ну да, конечно, ты немножко похожа… — Мария с интересом разглядывала Ташку. — Знаешь, я сидела и размышляла, какими будут дети моих детей? И подумала, что если будут девочки, то непременно сероглазые.

— Это называется спиритический сеанс?

— Какими глупостями заполнена твоя голова?!

— А как иначе объяснить, что мы с вами встретились?

— Сама не знаю. Хотя… Я хотела тебя видеть, может, и ты хотела меня видеть. Разве этого недостаточно?

Ташка подумала, что достаточно.

— Давай на ты, — продолжала дама. — Мне так о многом хочется расспросить, но я как-то не знаю, с чего начать. Может, ты первая? Тебе ведь наверняка тоже есть о чём меня спросить?

— Про тебя говорят, что ты ненормальная, — сообщила Ташка, и подумала, что так начинать знакомство уж точно не следовало.

— Так и говорят? — ничуть не смутилась дама. — Ну, может быть, немножко. Но поверь, мне это совсем не мешает. А в чём это заключается?

— Говорят, ты спрятала коробку с драгоценностями.

— Зачем?

— Точно не знаю, кажется, чтобы она не досталась большевикам.

— Отличная идея! И куда я её спрятала?

— Никто не знает.

— Ладно, я сама подумаю. Знаешь что, давай пить чай. Всё равно мой пасьянс не сходится.

На столике мгновенно появились чашки и пыхающий чайник.

— Садись скорее к камину. Может, нам выпить винца? Всё-таки встречаемся мы не так часто. Какое предпочитаешь?

— Продукцию местности Бургонь, урожай 1906 года.

— О! Да ты отлично разбираешься в вине!

— Меня научил наш домовой, — честно призналась Ташка.

— Он ещё в доме? Мне бы очень хотелось, чтобы он не был одинок после того, как… ну, когда меня уже не будет…

Прабабушка направилась к шкафу и извлекла на свет зелёную пузатую бутылку.

— Я его берегла для особых случаев. И — мне кажется, сейчас вполне себе особый случай, — Мария разлила вино по бокалам.

— Как вы там живёте? Что слышно? Какие глупые вопросы я задаю. За знакомство?

Ташка выпила.

Домовой был прав. То, что пили родители, было кислятиной. А это вино… впрочем, это вино тоже было кислятиной.

— А камин всегда был здесь? — спросила Ташка.

— Что? Камин? Куда ж его можно ещё перенести? От него же идёт труба.

Ташка заглянула в камин.

— Но, понимаешь… у нас нет камина.

— Совсем нет? А как же вы зимой?

— У нас батареи.

— Вот значит как. Батареи. А как там вообще наш дом?

— Весной собираются сносить…

— Ой, да ладно! Старая песня. Всё разговоры, — Мария махнула рукой, а потом спохватилась. — Но если вдруг, пожалуйста, пожалуйста, не забудь про моего домового.

Ташка пообещала.

— Ну, а как там наши? Как мама?

— С какого момента рассказывать?

— Начни с того, как твою маму зовут?

— Моя мама — Марина. Она замужем за моим папой.

— Очень удачно! — обрадовалась Мария. — Кстати, а какой сегодня день?

— Пятница.

— И у нас пятница.

— А почему ты не на работе?

Мария загрустила.

— Понимаешь, у меня такой невесёлый период, я не могу никуда устроиться.

— Ничего страшного, — поспешила заверить Ташка. — У папы был такой период, и у мамы был такой период. Важно понять, что ты умеешь, и двигаться к цели…

— Здорово звучит. Видимо, у вас совсем другое время… Расскажи лучше, кем собираешься стать ты?

— Певицей.

— Ого! Ты поёшь?

— Да нет, почти совсем не пою. Только иногда в ванной. Но мама говорит, что бывают такие певицы, которым не обязательно петь. Они выходят на сцену в красивом платье, и все уже счастливы. У меня уже есть красивое платье.

— Хм. Почему тогда певицей? — прабабушка развеселилась.

— А кем?

— Да кем угодно! Сегодня — певица, завтра — художница. Зачем себя ограничивать?

«Надо будет хорошенько обдумать эту мысль», — подумала Ташка.

— Вот! Я поняла, что хочу тебя спросить: как ты сюда попала? — продолжала Мария.

— Я пришла домой, открыла дверь и оказалась здесь.

— Забавно! А нельзя ли мне к вам?

— Почему не попробовать? — Ташка задумалась. — Для этого, наверное… надо выйти и войти.

— Точно! Если мы удачно выйдем, а потом войдём куда надо, то… Ташка с прабабушкой направились в коридор.

И тут раздался звонок в дверь.

Обе остановились как вкопанные.

— Как ты думаешь, это к тебе или ко мне? — почему-то шёпотом спросила Мария.

— Какая разница?

— Если ко мне, то здесь не должно быть тебя, а если к тебе — меня.

— Почему?

— Представь, человек приходит и обнаруживает и тебя и меня сразу… Неудобно.

— Но вот мы с тобой встретились и…

— Ужасно неудобно. Но ведь это останется между нами.

Ташка кивнула.

Звонок повторился.

— Ладно, открывай… Скажи только, какой у вас там общественный строй?

— Что?

— Строй общественный.

— Что это такое?

— Ой, какая разница… — махнула рукой Мария. — На всякий случай, будь счастлива!

И Ташка открыла дверь.

На пороге стоял Ёжа.

— Это ты, — разочарованно протянула Ташка.

— А ты кого ожидала увидеть?

— Слушай, я тебя сейчас познакомлю… только ты никому не скажешь? Ёжа замотал головой.

В коридоре никого не было. Ташка потащила Ёжу в гостиную.

Но там тоже никого не было.

И всё было как всегда.

— Что не скажу?

— Ничего. Идём гулять?

— Мама, что такое общественный строй? — спросила Ташка вечером.

— Как тебе объяснить? Ну, это такой строй, общественный. Не знаю, спроси у папы.

Но папа в тот день пришёл очень поздно. Ташка решила, что непременно спросит утром, но утром забыла, что хотела спросить.

Праздник на нашей улице

Однажды всё потекло.

Около ворот, где сошёл снег, вылезла мать-и-мачеха. Михалыч снял тулуп. Нина Петровна снова появилась на балконе. Малышня вышла гулять в резиновых сапогах с лопатами. А мама сообщила, что Вадик и Рита женятся.

С этой новостью Ташка влетела в детскую. Сосед сначала обрадовался. А потом расстроился. Потому что его никто не позвал на свадьбу и он не увидит Риты в белом платье. Это было несправедливо: ведь если бы не он, домовой, неизвестно, на ком бы женился Вадик и женился ли бы вообще.

— Платье, конечно, не главное, — рассуждал Сосед. — Люблю смотреть на счастливых людей. Хоть ваш Вадик и поёт фальшиво.

— А что, если попросить, чтобы они проехали мимо нашего дома? — придумала Ташка.

Сосед начал было возражать, потому что людям в день свадьбы, скорее всего, некогда кататься по городу и навещать знакомых.

Но Ташка уже бежала к маме.