Кол наслаждался музыкой. Он обладал небольшой коллекцией классических произведений, которую он слушал снова и снова. В неё входили «Увертюра 1812 года» Чайковского, «Дэмбустерский марш», любимые арии из «Кармен», «Мессия» Генделя. На этот раз он выбрал «Девятую симфонию» Бетховена, чтобы она придала ему храбрости. Он был почти уверен в том, что эти поездки в Брокен-Хилл вытягивают из него жизнь. Медленно, но верно они уничтожают его. Он заставлял себя не размышлять о неприятных аспектах жизни, но иногда это было очень трудно, — особенно когда ты стареешь. Когда твои друзья болеют пневмонией, эмфиземой и остеопорозом. Когда твоя сестра деградирует на глазах — превращается в растение. Он знал, что однажды у него не останется сил, чтобы вернуться назад. Не сразу. Ему придётся где-нибудь переночевать, чтобы прийти в себя.

Если бы у него были внуки, это могло бы помочь. Но его никудышный сын не отличился даже в этом. Колу не придётся увидеть молодую жизнь, которая наполнит последние годы его жизни теплом и радостью. Конечно, если не считать его маленькую соседку.

Кол иногда пытался понять, что он сделал не так, воспитывая Кевина, — в чём они с Хэлен были не правы. Он всегда твёрдо верил, что Кевин пошёл в своего дядю Морриса, ни на что не годного брата Хэлен. Что можно сделать с такими генами? Казалось, что Моррис родился эгоистом. Он не знал ничего другого, кроме как пьянствовать, жить за чужой счёт и скитаться по родственникам и знакомым. Кол никогда не шёл на поводу у Кевина. Он никогда не баловал сына, но он давал ребёнку всё, в чём он может нуждаться, — дом, еду, одежду, подарки на день рождения, советы, деньги на время учёбы, деньги на образование за рубежом, деньги на то, чтобы устроиться в Мельбурне… И что в итоге? Кевин жил за счёт своих подружек, за счёт государства, за счёт матери, даже за счёт бедной Элспет, когда её разум начал терять ясность. Кол с силой сжал руль, когда подумал об этом. Он прогнал воспоминание; но он знал, что оно ещё вернётся. Во мраке ночи, во время обеда в клубе или за игрой в кегли. Оно будет преследовать его, как маленькая назойливая оса, стараясь пробить его тщательно выстроенную защиту и прогнать чувство удовлетворённости жизнью. Он никогда не простит сына за то, что он воспользовался состоянием Элспет. Именно тогда он отвернулся от него, оставив всякую надежду на исправление своего сына-паразита. Кол решил, что у него есть собственная жизнь и он не может прожить жизнь Кевина за него.

Конечно же, это разрушило его брак. Нельзя сказать, что к тому времени он и Хэлен ничем не отличались от той пары, которую венчали в церкви, принадлежавшей её отцу, недалеко от Бендиго. [22]Тогда они были очень молоды, а потом превратились в разных людей. Но им удавалось уживаться вместе, пока не случилось несчастье с Элспет. После этого они сделались чужими друг другу. Хэлен продолжала искать оправдания поведению своего сына, даже когда он отказывался посещать Элспет в больнице. Кевин жаловался, что его слишком огорчает видеть её в таком состоянии. И она верила в это сама.

Кол, который уже привык к больницам, стыдился поведения своего сына. Страдания могут лишить мужчину мужественности, но это не значит, что он будет прятаться от них. Наоборот. Во время каждого посещения он появлялся с букетом цветов и всеми семейными новостями, которые он старательно сумел собрать. Кевин был пьян или одурманен наркотиками даже на похоронах собственной матери. Кол был уверен в этом. Его мысли вернулись к настоящему времени, когда его взгляд упал на какой-то предмет, маячивший впереди. Моргнув несколько раз, он понял, что это была машина. Нет — машина и человек. Перед ним возникли две отдельные фигуры, которые становились всё отчётливее по мере приближения Кола. Машина оказалась мини-грузовиком, но не совсем таким, за рулём которого сидел Кол. Несмотря на толстый слой пыли и вмятины на боках перед ним была совершенно новая модель, тёмно-синяя, с тонированными окнами и торчавшей вверх антенной. Зловещий автомобиль — большой, тяжёлый и вызывающий.

Его водитель представлял разительный контраст. Медленно подъезжая к нему, Кол удивился тому, насколько молод был этот мужчина. Ему было не больше тридцати пяти лет. Издалека он показался ему намного старше — возможно, из-за одежды. Например, этот покрой рубашки; сегодня подобную рубашку вряд ли можно было увидеть на мужчине младше пятидесяти лет. Брюки тоже показались ему старомодными. Нечто подобное мог носить Грегори Пек или Гэри Грант. И они плохо на нём сидели. Кол заметил и это тоже. Они были слишком короткими и открывали лодыжки.

Кол перевёл взгляд на лицо странного владельца автомобиля и отметил небритый подбородок и крючковатый нос. Парень сильно обгорел на солнце. Но после более внимательного осмотра он показался ему вполне безобидным невысокий и жилистый с глубоко посаженными глазами и впалыми щеками, он выглядел так, словно в последнее время плохо ел. В целом он показался Колу довольно странным.

— Ты в порядке, приятель? — спросил Кол, убавляя громкость магнитофона. Теперь Девятая симфония Бетховена звучала еле слышно.

Владелец автомобиля вытер руки о пыльные штаны бежевого цвета. Он нервно взглянул вперёд на дорогу.

— Э-э-э…

— Проблема с машиной?

— Да… — Это слово, похожее на резкий выдох, ему удалось выговорить с трудом. Кол подумал о том, нет ли у парня проблем с речью. У него был такой же замкнутый, немного настороженный вид, как у одного из бывших сотрудников Кола, страдавшего от плохо прооперированной волчьей пасти. Бедняга. Он едва мог открывать рот.

Но вскоре стало ясно, что проблема заключалась не в способе выражения мыслей. Парень просто испытывал сильное смущение. Пристыжено покраснев, владелец автомобиля что-то пробормотал. Он почесал шею и шаркнул ногой.

— Что? — переспросил Кол. — Тебе придётся говорить громче. Я уже не так молод, как когда-то.

— У меня кончился бензин, — признался молодой человек удивительно грубым голосом. Он криво улыбнулся, и по одной щеке поползли морщины. — Бог знает, как это могло произойти.

— Настоящая обжора, да? — заметил Кол, окинув понимающим взглядом новую машину, стоявшую перед ним. Её водитель оглянулся назад, продолжая нервно переступать с ноги на ногу.

— Точно, — сказал он.

— Ну, тебе не повезло, приятель, — сказал Кол — У меня нет лишнего бензина. Хочешь поехать со мной или подождёшь кого-нибудь ещё?

Молодой человек помедлил. Казалось, что он в растерянности. Кол подумал о том, что этот парень в одежде из Армии Спасения и за рулём такого шикарного автомобиля может здесь делать. Ему бы больше подошла старая развалюха времён Депрессии, подумал Кол.

Может быть, он его украл?

— Ты едешь из Брокен-Хилла? — продолжил расспросы Кол. Мини-грузовик смотрел в южную сторону. — Потому что я направляюсь именно туда. — И если он не поторопится, то не успеет приехать вовремя. — Выбирай, приятель, — нетерпеливо добавил он. — Просто я не могу себе позволить терять время.

— Спасибо, — сказал молодой человек. Слово с трудом вырвалось у него из груди. — Я еду с вами.

— Коомба ближе…

— Я еду.

Он обошёл вокруг кабины грузовика Кола, направляясь к боковой двери. Но, оказавшись рядом с ней, он помедлил. Затем взгляд его светлых глаз упал на собственную машину.

— Хочешь что-нибудь взять с собой? — спросил Кол. — Можешь забросить вещи в кузов.

Но молодой человек покачал головой и залез на сиденье рядом с Колом. Он съёжился, втянув голову в плечи и обхватив себя руками за колени. Мускулы лица были напряжены. Он даже не посмотрел по сторонам, когда Кол поменял передачи и снова тронулся с места, оставляя другой автомобиль позади.

Казалось, он был чем-то озабочен.

— Красивая машина, — сказал Кол. — Она новая?

— Нет.

— Наверное, стоит немало, — не отставал Кол. У него было подозрение, что на самом деле машина не принадлежала этому парню, и он был очень удивлён, когда его замечание вызвало бурный поток слов.