Мартин заканчивал сооружение очага из камней рядом с кучей собранных им дров.

Может, именно так и надо начинать семейную жизнь, подумала Дебора. Вдали от цивилизации, вдвоем на необитаемом острове, где все так просто и естественно.

Впрочем, о чем это она? Они же не собираются пожениться. Очень скоро их будут разделять тысячи километров. Но любить его сегодня ночью я буду. И спать рядом с ним. А утром проснусь в его объятиях.

Взволнованная такими мыслями, Дебора побрела вдоль берега, подбирая на ходу выброшенные волнами сучья и вспугивая отдыхавших на песке птиц. Набрав большую охапку, она повернула обратно.

Какое-то время Мартина нигде не было видно. Минуту спустя она увидела его вылезающим из палатки. Дебора пошла сначала быстрее, а потом и вовсе побежала, бросая на ходу сучья. В двадцати шагах от него она остановилась и стала ждать его приближения. В этот момент для нее не существовало ничего кроме этого мужчины, которого она так страстно желала. Она знала, что все эти чувства написаны у нее на лице. Но это почему-то совершенно ее не смущало.

11

Мартин взглянул на Дебору. Ее щеки пылали, в широко раскрытых глазах не было и тени смущения или притворства. Вся ее поза и выражение лица свидетельствовали о желании и готовности предаться любви.

— Ты невыразимо прекрасна, Деб, — произнес Мартин, кладя пальцы на ее губы.

— Какое замечательное место ты выбрал! — оглядевшись вокруг, сказала Дебора.

— Ты хочешь сказать, какое хорошее начало. — Глаза Мартина потемнели от желания. — Я хочу, чтобы ты легла со мной в постель. Прямо сейчас.

Взявшись за руки, они пошли к палатке. Дебора встала на четвереньки и первая заползла внутрь.

— Каждый раз ты застаешь меня врасплох, — раздался ее дрогнувший голос. — Никогда не видела ничего более романтичного.

Вдоль стен палатки лежали розы, образуя рамку, в центре которой находилось их ложе.

— Надеюсь, что не занес вместе с цветами еще и муравьев, — стараясь скрыть смущение, произнес Мартин.

— Вот это будет уже совсем не романтично. — Дебора рассмеялась.

— Все, что связано с тобой, всегда романтично.

Он протянул руку к верхней пуговице, осторожно расстегнул ее, потом остальные и решительным движением распахнул рубашку. Под ней не оказалось лифчика, и кремово-розовые груди с темными набухшими сосками явились его восхищенному взору. Сняв с нее рубашку, Мартин привлек Дебору и стал нежно гладить тыльной стороной ладони ее спину. Запустив пальцы в его густые волосы, она прильнула к его губам, одновременно лихорадочно сдирая с него рубашку.

После короткой заминки ей все же удалось это сделать, и прямо перед ней во всей красоте появился мускулистый мужской торс с тугими крошечными сосками и мохнатой грудью. Положив на нее ладонь, она ощутила тепло его кожи и сильное биение сердца.

— Твое сердце стучит так, будто ты только что пробежал марафонскую дистанцию.

— Я уже прибежал туда, куда хотел.

Они обнялись, целуя и лаская друг друга, чувствуя все нарастающее желание. Потом Мартин осторожно положил ее на спину и стал освобождаться от джинсов. Теряя последние остатки терпения, Дебора сняла с головы обруч, рассыпав по простыне волосы.

Она боялась, что будет стыдиться своей наготы, но вместо этого испытала чувство гордости при виде того, с каким вожделением Мартин пожирал ее глазами. Вслед за джинсами он сбросил трусы, и она второй раз только уже вблизи увидела его обнаженным. И не только увидела, но и прикоснулась, потому что теперь он принадлежал ей.

Мартин предстал перед ней во всем великолепии самца в расцвете сил. С гордостью она отметила, как напрягся и прямо у нее на глазах поднялся его член. Она знала, что это ее тело так возбудило Мартина. Тело самки, жаждущее, чтобы им обладали. Неизвестно, что ждет ее в будущем. Зато она абсолютно точно знает, что ей надо сейчас.

Дебора провела рукой по его бедру, коснувшись шрама на колене. Встав на четвереньки, она поцеловала страшный след ранения, затем прижалась к нему щекой.

— Тебя могли бы убить, — прошептала она.

— Меня ни в коем случае не могли убить, потому что тогда я не встретился бы с тобой, — хриплым от волнения голосом ответил Мартин. Он потянул ее за руку и уложил рядом с собой.

От тела Мартина исходил жар. По мере того как они менялись местами, она ощущала его по очереди рядом с собой, над собой и под собой.

— Ты так красив! — восхитилась Дебора, садясь на него сверху.

Она наклонилась, положив руки на его впалый живот, и зарылась лицом в дебрях жестких волос, покрывавших его грудь. От него исходил терпкий запах чистого мужского тела.

Крепко сжав ее бедрами, Мартин впился ртом в грудь Деборы и начал попеременно то покусывать зубами, то ласкать языком соски. Его рука скользнула вниз и нащупала набухшие лепестки, охранявшие вход в ее влагалище. Каждый дразнящий поцелуй возбуждал Дебору все больше и больше, доводя ее до безумия. Она перевернулась на спину и попыталась увлечь его за собой, больше всего на свете желая, чтобы он немедленно вошел в нее и своим мужским естеством до отказа заполнил ее лоно.

— Не спеши, дорогая, — услышала она его горячий шепот. — Впереди вся ночь. Я хочу, чтобы ты была полностью готова.

Неопытная Дебора имела довольно смутное представление о том, что ей надо делать. Она полностью доверилась инстинкту, и тот не подвел ее. Бессознательно, даже не зная, что именно такие движения совершает женщина в момент экстаза, она начала вращать бедрами с такой силой и легкостью, что Мартин буквально взвился от охватившего его желания. Взяв обеими руками его член, она крепко и в то же время нежно сжала его. В ответ раздался чуть не напугавший ее вначале зубовный скрежет. Широко раскрыв рот, Мартин затаил дыхание и, закинув голову, крепко сжал руками ее бедра. Улыбнувшись одними глазами, он глубоко вздохнул.

— Ты как дельфин. Такая же стройная, грациозная и влажная. Как же ты прекрасна, моя любовь!

С неуклюжей торопливостью Мартин достал маленький пакетик из фольги, который он, видимо, заранее припрятал с краю матраса. Стоя на коленях между ее ног, он взял обеими руками ее бедра и приподнял их до уровня своего члена. Она видела, как на его лице отражалась борьба двух желаний. С одной стороны, могучий инстинкт повелевал ему, не считаясь ни с чем, ворваться в ее лоно, сокрушая все на своем пути. С другой — он очень хотел сделать женщину счастливой, разделить с ней радость обладания.

— Милый, приди ко мне, — шепнула Дебора, и чтобы облегчить ему задачу, широко раздвинула ноги и выгнула тело, вся подавшись ему навстречу. Теперь она была похожа на туго натянутый лук, позолоченный проникающим сквозь желтые стенки палатки светом. Пронзившая ее боль подсказала ей, что она стала женщиной. Она невольно вздрогнула, и Мартин замер. Приподнявшись на руках, он смотрел на Дебору, пытаясь понять ее состояние, угадать ее желание.

— Пожалуйста, не останавливайся, — попросила она и тут же почувствовала, как он снова вонзился в нее глубоко и мощно. На этот раз помимо боли она ощутила еще нечто другое, до сих пор ей неведомое.

Тело Деборы само, без каких-либо приказов с ее стороны, задвигалось в ритм с его движениями. Она обхватила его руками, причем с такой силой, что потом, когда все закончилось, с удивлением обнаружила следы своих ногтей на его плечах. Но в тот момент ей надо было за что-то держаться, потому что, как ей казалось, она стремительно падала в бездну, еще не зная, что падение это закончится ярким, как вспышка молнии, ощущением блаженства, пронзившим всю ее плоть, от корней волос до кончиков пальцев ног. В то же мгновение она почувствовала пульсирование его члена. Его крик восторга слился с ее сладострастным стоном.

В полном изнеможении они какое-то время оставались лежать в той самой позе, в которой их застал оргазм. Обнимая Мартина, Дебора чувствовала себя такой счастливой, что ей хотелось заплакать. Она не знала слов, которые могли бы выразить ее состояние и передать благодарность мужчине, подарившему ей мгновение такого блаженства.