— Хочу. — Джейк опустил голову. Стена, которую он так долго выстраивал в мыслях, оказалась не прочнее тумана.

— Вот и глупый. Не надо придумывать себе проблемы. — Кристин улыбнулась. — Для меня важно только чтобы ты был рядом. Близко-близко. Так чего же ты ждешь?

Кристин медленно-медленно провела пальцем от виска Джейка до ключицы. Призывный взгляд, расслабленная поза… Когда двое любят друг друга, не может быть преграды, способной сдержать силу взаимной страсти. Джейк вздрогнул и опустил ресницы, жадно втянул ноздрями воздух, напоенный запахом духов Кристин. Ее рука продолжала медленно скользить вниз, дразня и предлагая самое большое наслаждение на свете. Джейк не смог сдерживаться больше.

Он властно сжал запястья Кристин и приник к ее мягким теплым губам в бесконечно, мучительно долгом поцелуе, будто стараясь отдать ей всю свою нежность и любовь, раствориться в ответном чувстве, наполнить каждую клеточку тела сладкой истомой. Оба жаждали близости и оттягивали момент соединения, продлевая наслаждение и делая его почти невыносимым.

Стянуть с Джейка футболку, не отвлекаясь от процесса, оказалось досадно невозможным. Осознав тщетность своих попыток, Джейк рассмеялся, и от его смеха у Кристин закружилась голова. Она не успела осознать, когда именно Джейк успел освободить ее от одежды, да это было и не важно. Она погрузилась в блаженное полузабытье, в котором не было ничего, кроме ласкающих прикосновений Джейка, его поцелуев, горящих на губах и на коже, его силы, его власти — той, которую имеет над женщиной мужчина, берущий ее тело и душу и заставляющий весь мир взрываться восторгом и наслаждением…

Сердце билось спокойнее и размереннее, Кристин вся была блаженство и покой. Она закрыла глаза и погрузилась в мягкий глубокий сон, еще чувствуя ласки любимого.

Джейк решил, что так он хотел бы просыпаться всегда: еще не открывая глаз, чувствовать кожей, что Кристин рядом, ощущать тепло ее нежного податливого тела, слышать ее ровное дыхание. Все хорошо. Он не хочет думать о том, что будет завтра. Он счастлив. Неожиданно тонкие горячие пальцы осторожно коснулись щеки Джейка, провели едва осязаемую линию от виска к подбородку, а потом стали перебирать волосы над ухом. Эта ласка показалась ему такой трогательной… и столько в ней было нежности, любви и чего-то еще, не названного словами, известными Джейку, что ему захотелось кричать на весь мир о том, как он счастлив быть вместе с самой прекрасной девушкой на земле, — или умереть в эту же минуту, потому что ничего более чудесного, наверное, испытать нельзя. Джейк не сдержал блаженной улыбки, которая вмиг осветила его лицо.

— Ой, прости, я разбудила тебя, — испуганно проговорила Кристин.

Джейк поймал ее пальцы своей рукой, легонько пожал и стал осыпать благодарными поцелуями, не пропуская ни сантиметра гладкой теплой кожи. Когда он открыл глаза, Кристин увидела взгляд безмерно любящего ее человека. Бесконечно счастливого человека, смеющегося от счастья. Сейчас в этих глазах не осталось ни капли той холодности и жесткости, которая так пугала Кристин поначалу. Только любовь. И сразу же показались мутно-нереальными все сомнения и страхи, мучившие ее, — совсем как кошмары, которые вспоминаешь при свете дня. Однако менее неприятными они от этого не стали и уходить не спешили. Она так любит Джейка! Но боже, что с ними будет дальше? И с их сыном или дочкой?

Кристин очень боялась отца. Ей даже показалось, что любовь и будущее материнство сделали ее не на порядок сильнее, как принято считать, а, наоборот, уязвимее. Теперь она несла большую ответственность не только за себя и младшего брата, как раньше, но и за двух других очень дорогих людей — за любимого мужчину и своего малыша. Болевых точек стало больше… Кристин боялась даже представить, как отреагирует на известие о ее беременности отец. И Вивьен.

А еще, как это ни ужасно, было страшно рассказать Джейку. Она знала, что любима. Но насколько Джейк чувствует себя готовым к роли отца — на этот вопрос Кристин не ответила бы сразу. Только что, когда она, проснувшись, долго лежала и смотрела на него, она видела перед собой не того сурового решительного мужчину, к которому привыкла. Когда Джейк расслабился, в его облике отчетливо стали проступать какие-то детские черточки. Как он отнесется к появлению в своей жизни другого малыша? Кристин усмехнулась. Плохо. Очень плохо. Джейк не заслуживает ни таких мыслей, ни недоверия. Он — мой мужчина, отец моего ребенка, сказала себе Кристин. Я люблю его и должна в него верить.

Но, как ни старалась она себя в этом убедить, какой-то мелкий противный страх никак не покидал ее.

— Моя Принцесса, о чем ты задумалась?

Устремленный куда-то вдаль — или внутрь себя — взгляд Кристин заронил в душе Джейка какое-то смутное беспокойство. То, о чем Кристин думает в его объятиях, наверное, того стоит. Или не стоит — просто важно…

Кристин только посмотрела на него и еле слышно вздохнула. Но лицо ее не было печальным, лучистые глаза и губы улыбались. Джейк всерьез заволновался.

— Кристин, в чем дело? Что произошло? Я тебя чем-то обидел? Ты чего-то боишься? — посыпались на Кристин вопросы.

Она только качала головой. Лишь последний заставил ее задуматься над ответом. Опустила пушистые светлые ресницы.

— Боюсь, Джейк. Потому что не знаю, что будет дальше.

Он обнял ее со всей нежностью, на которую был способен.

— Не надо, Кристин. Все будет хорошо. Потому что я тебя люблю. Разве что-то еще имеет значение? Ты сама так сказала!

Джейк говорил это, но сам понимал, что в глобальном смысле прав, а вот в частности… Джордж Макферсон, черт побери, все же ее отец. И Кристин любит его. Он наверняка не позволит им пожениться.

— Имеет, Джейк. Очень большое. Ты просто себе не представляешь…

— Кристин, кажется, я сейчас обижусь. Ты не можешь забыть о проблемах даже в такой момент!

— Это не проблема, любимый. Это огромное счастье. Просто я не знаю, как с ним жить. — Она невесело рассмеялась. — И ума не приложу, что ты будешь теперь делать…

Джейк приподнялся на локте и коснулся пальцем щеки Кристин. Посмотрел ей в глаза внимательным и долгим взглядом.

— Любимая, давай поговорим без обиняков. Давно пора. Ты совершенно права, я тоже не знаю, как именно мы будем жить, но я готов… Я смогу, наверное… По крайней мере, я действительно очень этого хочу.

Кристин приложила палец к его губам.

— Не надо. Ты не все знаешь.

Она откинулась на подушку. Мягкие локоны волной золотистого шелка легли вокруг ее лица. Бархатные серые глаза в эту минуту светились, как всходящая над морем луна. Джейк залюбовался Кристин. Его лицо было близко-близко. Кристин уперлась в его грудь ладонями и слегка отстранила от себя, чтобы видеть глаза.

— Джейк… Я жду ребенка. Чуть больше чем через полгода ты станешь отцом.

Джейк молчал, потрясенный. Кристин взволнованно ловила в его глазах отражение внутреннего состояния. Шокирован? Рад? Напуган? Боже, что он сейчас скажет?

Джейк не сказал ничего. Только широко улыбнулся и осторожно опустил голову на грудь Кристин. Не переставая улыбаться, закрыл глаза. От такой тихой, искренней радости и нежности у Кристин перехватило дыхание. Она почувствовала, как что-то вязкое и тяжелое, сковывавшее душу, медленно оставляет ее. Джейк с ней. Теперь ей ничего не страшно.

— Ты права, Принцесса. Это самое большое счастье на свете. И самая большая ответственность.

Еще несколько минут они лежали, не говоря ни слова. Наверное, оба думали об одном и том же: теперь им просто необходимо быть вместе, но как это устроить? Было очевидно, что идей нет, и оттого становилось тягостно.

Кристин вздохнула.

— Джейк, я голодна.

— Да, любовь моя!

Он вскочил и, шлепая босыми ногами по полу, скрылся в кухне. Совсем скоро его фигура вновь возникла в дверях комнаты.

— Кристин, ты будешь яичницу? — В глазах Джейка застыло какое-то непонятное Кристин выражение, у рта залегли суровые складки.