Имея решительное превосходство в кавалерии над противником, мы должны стараться отравить существование японским войскам; кавалерия наша должна окружать их расположение, нападать на их обозы, затруднять подвоз, нападать на малые команды, беспокоить противника ночью. Конница должна применять те же тактические приемы, как и в 1812 году.

Для таких задач особенно подходят казаки, благодаря их знанию театра войны, а также ввиду неприхотливости казачьих лошадей. Японская кавалерия обладает, правда. лучшими лошадьми, даже полукровками, но если эти лошади будут лишены их обычного отдыха и корма, то они скоро будут выбиты из сил».

5) В этом пункте Куропаткин излагает употребление инженерных войск, их снабжение шанцевым инструментом, телеграфным и воздухоплавательным имуществом и т. д.

6) Далее операционный план весьма обстоятельно рассматривает инженерную подготовку театра войны, которую ген. Куропаткин считает крайне необходимой. Под этой «инженерной подготовкой» он имел в виду многочисленные укреплённые позиции, под прикрытием которых можно бы было выжидать подхода подкреплений и в то же время выведать силы противника. Такие укреплённые позиции должны были быть возведены на перевалах хребта Финзиаолин, затем у Хайчена и Ляояна, а также у Инкоу — «на тот случай, если бы японцы произвели высадку у этого пункта»…

«В случае, если японцы будут действовать в союзе с китайцами и будут наступать с запада, то надлежит укрепить линию Ляохе. У Синминтина необходимо имеющийся там мост укрепить двойным предмостным укреплением»…

«Следует также у Тепина возвести укреплённый лагерь. На укрепление этого важного пункта мною будет обращено особенное внимание»…

Далее излагаются разные предположения о всевозможных позициях на Сунгари, у Харбина и т. д.

7) «Достигнув. таким путем, полной деморализации японцев, нужно будет затем прибегать почаще к действиям ночью. Как жители юга и азиаты, японцы очень склонны к панике. Первое же беспорядочное отступление японцев, после ночного нападения с нашей стороны, может легко повергнуть их в катастрофу. Не следует, однако, забывать, что при действиях ночью легко подвержены панике и войска, хорошо тренированные и закалённые в боях»…

«Мы, со своей стороны, также не должны забывать о возможности ночных нападений со стороны японцев и быть готовыми к этому»…

«Японцы очень склонны к обходным движениям. Весьма вероятно, что во многих случаях мы тактически будем иметь на своей стороне успех, но стратегически будем вынуждены к отступлению. Ввиду этого наши войска должны крепко усвоить, что после необходимого отступления следует своевременно и решительно переходить в наступление и надлежащим образом наказать преследующего нас противника».

8) «После надлежащих разведок, произведённых нашими войсками под прикрытием укреплённых позиций, получив подкрепления, мы и сами будем переходить в наступление».

«Когда мы вторично овладеем рекою Ялу, необходимо будет принять меры к тому, чтобы образовать из этой реки оборонительную линию, которая, однако, не должна служить препятствием для наступления наших войск в Корею. На нижнем течении Ялу необходимо будет возвести не менее двух мостов, обеспеченных плацдармами, для того, чтобы всегда вполне владеть общими переправами.

После вступления в Корею войскам нашим предстоит овладеть многими укреплёнными пунктами. Сильные позиции, по-видимому, находятся к западу от Анжу на полпути между Ялу и Пхеньяном. Главная позиция японцев находится, вероятно, на линии Пхеньян — Гензан. Этот перешеек, шириною около 170 километров, может обороняться армией численностью в 300,000 человек».

«Для того, чтобы Манчжурская армия могла с успехом атаковать позицию Пхеньян-Гензан, необходимо, чтобы со стороны Владивостока двинулся достаточно сильный отряд в 30,000-40,000 человек, который, базируясь на Владивосток и наступая вдоль по Корейскому побережью, мог бы оказать содействие Манчжурской армии. Содействие нашего флота крайне необходимо; если ко времени наступления нашей армии и приближения её к линии Пхеньян-Гензан флот наш не достигнет решительного господства на море, задача нашей армии будет очень затруднительна».

«Необходимо проложить по Корее дороги и узкоколейные пути. Для этих последних уже заказан материал на 300 километров, который нужно будет доставить на Ялу с последних станций южной ветви Восточно-Китайской ж. д. На участок между Ялу и Пхеньяном потребуется ещё построить узкоколейную дорогу на протяжении в 250 километров, для которой необходимо заказать всю материальную часть. При дальнейшем наступлении нашей армии к Сеулу тоже не обойтись без рельсового пути»…

Пункты 9 — 10. Здесь изложены разные предположения и меры, касающаяся обеспечения армии всем необходимым… «Особенно важно заготовить большие запасы фуража, для того, чтобы обеспечить им многочисленных лошадей в армии… Необходимо также принять энергичные меры для обеспечения армии топливом, как для согревания, так и для приготовления пищи. В противном случае войска воспользуются для топлива жилыми домами, что вызовет озлобление населения… Обеспечение войск мясом будет также сопряжено с затруднениями. Необходимо поэтому заранее обеспокоиться покупкой убойного скота в Монголии и доставкой его в Манчжурию»…

Уход за ранеными и больными… «Эвакуация раненых и больных в Европейскую Россию и даже в Западную Сибирь признается излишней и весьма затруднительной. Ввиду этого необходимо воспользоваться линией р. Сунгари, где построить достаточное число бараков. Необходимо принять энергичные меры против появления холеры и чумы. Со стороны Красного Креста потребуется исключительно напряженная деятельность, которая должна быть организована лучше, чем в войну 1877-1878 года. Необходимо сейчас же приступить к постройке бараков на 20,000 больных и раненых»…

Постройка Сибирской железной дороги :«Нашей главнейшей связью с Европейской Россией является железная дорога. Мы должны поэтому стремиться поддерживать непрерывность этого сообщения энергичнейшим образом, даже стараться усилить это сообщение во время военных действий. Нам необходимо обеспечить себе возможность иметь не менее 7 пар сквозных военных поездов на всем протяжении линии и не менее 14 пар на протяжении Южной ветви»…

12) «Операционный план должен быть весьма прост:

борьба флота за господство на море;

воспрепятствование высадке японцев;

оборонительные действия и широкое развитие действий Малой войны до сосредоточения достаточных сил;

переход в наступление, а именно: вытеснение японцев из Манчжурии, затем вытеснение японцев из Кореи[ 8];

высадка наших войск в Японии;

подавление территориальных японских войск;

овладение главными городами Японии и взятие в плен Микадо»…

Этот операционный план стал известен только после войны. Но не подлежит сомнению, что ещё в самом начале войны многие высшие начальствующие лица, а также и другие влиятельные лица были посвящены в этот план, потому что вскоре после отъезда Куропаткина из Петербурга, а также и позднее, на театре войны, в особенности в высших штабах и управлениях, неоднократно упоминали об «операционном плане Куропаткина», причём указывались отдельные пункты этого плана, как отступательное движение на Харбин, которое казалось, однако, невероятным; тем не менее, ход событий вполне подтвердил впоследствии существование этого указания в операционном плане.

Упоминая об этой докладной записке, в истории русского генерального штаба указывается не без злой иронии, что «вполне естественно, если для осуществления этого операционного плана с его розовыми перспективами был призван сам автор его»…

Когда Суворову был передан операционный план, выработанный Гофкригсратом для похода в верхнюю Италию, то он зачеркнул всю поданную ему бумагу и возразил так: «Я начинаю действия переходом через Адду и закончу поход там, где это угодно будет Богу»…

Вполне прав один из русских критиков Куропаткина, высказывающий следующее: «Главная разница между операционными планами Куропаткина и Суворова заключается в том, что Суворов отлично знал, где и как он начнёт свои действия. но не знал, где он их кончит. Куропаткин же отлично знал, как он закончит войну, но не знал, как её начать»…