В номерах гостиницы в постоянно сменяемых прислугой сосудах – озонированная питьевая вода, чтобы избежать пользования водопроводной.

Заглянул в местный театр вместе с нашей переводчицей. Пустячковая современная комедия. Одна из сцен:

Дама кого-то ждет, нервничает, посматривает на часы. Наконец в глубине сцены появляется красавец-мужчина. Он протягивает в ее сторону руки и очень громко, буквально рыча, прокрикивает какой-то короткий текст. Затем подбегает к ней, бросается на колени и еще громче, в каком-то патологическом неистовстве, повторяет сказанное.

– Что он ей говорит? – спрашиваю у переводчицы.

– Ну, в общем, что он ее очень любит! – отвечает она.

– Но зачем же так зверски кричать? Можно ведь и поспокойнее.

– Тогда это будет означать, что он ее меньше любит. Не очень страстно.

– А если признаться в любви нежно, тихо?

– О, нет, нет, нельзя! Это будет означать, что он ее совсем не любит; более того, что она ему неприятна. Что вы! Это трагедия! Спокойный мужчина – это не для мексиканского театра! Любящий мужчина – это, извините, племенной жеребец! Иначе нельзя!

Спектакль был принят зрителями весьма холодно. Мною – никак. Эта, если можно сказать, традиция, не мешала мексиканцам замирать во время сцен наших спектаклей, в которых мы, переполненные большими чувствами, говорили друг с другом очень напряженно, но тихо, чтобы не расплескать «кипяток» сердца и души! О, как они слушали такие сцены и какими жаркими аплодисментами награждали нас за них!

Прошло два дня. За окном заканчивают второй этаж. Много рабочих, подъездные пути к стройплощадке чистые, просторные, заасфальтированные, грязь никуда не разносится – ее нет. Рядом проезжая часть не сужена, не перекрыта.

В пять утра напротив входа в наш отель собирается компания прилично одетых молодых людей, с мотороллерами, маленькими мотоциклами, велосипедами. То ли из типографии, то ли из редакции газеты, то ли со склада молодые люди получают большие пачки газет, журналов, брошюр и разъезжаются в разных направлениях. Кто они? Оказалось, почти все – дети богатых людей, подрабатывающие для карманных расходов продажей печатной продукции или ее транспортировкой в газетные киоски. Богатые мексиканцы не балуют детей своих деньгами, приучают их самих трудиться. Только после окончания института и получения диплома, да еще убедившись в том, что дитятко не балбес, тогда уж всерьез помогают встать ему на ноги и тут уж не жалеют ничего!

Вот бы на Руси так было! Дураков бы поубавилось…

Днем в городе полиция – дамская, ночью – мужская. Дамы на подбор: красивые, стройные, вооруженные и с наручниками на поясах – для «желающих» надеть их на кисти своих рук. Все дамы обязательно владеют приемами каратэ, дзюдо, джиу-джитсу (по нашим понятиям – на уровне 1-го спортивного разряда, как минимум!). Двум дамам ничего не стоит усмирить трех-четырех кавалеров и красиво уложить их на тротуар, что я имел удовольствие видеть в городе Гуанахуато. В этом городе находился центр фестиваля искусств, удивительно красиво названного «Сервантина» (от Сервантес), на который мы и были приглашены.

Ночь прошла без снов. Но открыв глаза в 7 часов утра и глянув в окно, увидел настоящий «сон» – заканчивалось возведение третьего этажа дома.

В Москве ограждение (ограждение!) нашего высотного здания на площади Восстания ремонтируется третий год. Улица Герцена перекрыта уже больше года – меняют трубы!

В Мехико изобилие яств: на каждом углу что-то жарят, парят, варят, мешают, выжимают, наливают, выливают… Но не надо обманываться: это изобилие не столько «для человека», сколько способ заработать. Рядом с продающими часто встречаются детишки. Я ни разу не видел, чтобы они ели то, чем торгуют папа и мама: обязательно что-нибудь купленное в больших магазинах – фрукты, овощи, сладости, напитки… Папа и мама торгуют и зарабатывают для того, чтобы сами они и их дети не ели того, что предлагается прохожим. Зачастую это пережаренное или недожаренное мясо, какая-то мешанина на не очень свежей сковороде, лепешки из кукурузной муки разных форм и размеров. Запах манит, дразнит, но боязно – напугали!

Наша гостиница «Фонтан» хороша, ничего не скажешь. Чистота и порядок. Тишина. Уют. Сервис. А все потому, что высокий класс гостиниц – гарант прибыли! Не важно трех-или пятизвездочная эта гостиница. Хочешь в трех-, хочешь в пятизвездочную – это дело твоего кармана, но в любой – порядок, сервис, уют. У нас тоже есть гостиницы разных категорий – от высшего разряда до III-го. Но порядок и уют только в тех гостиницах или номерах «люкс», которые предназначены для партаппаратчиков, КГБ и МВДистов, депутатов, министров, ревизоров, мафии, воров в законе… за счет непорядка и отсутствия сервиса во всех других гостиницах и номерах для «хозяев» страны, то есть для плебеев-трудящихся. «Что делать?» – задавали вопрос.

Что же делать с нашими гостиницами? (Глянул, кстати, в окно – третий этаж воздвигнут, начат четвертый – время 23 часа.) Так что же делать?

Ночью во сне увидел ответ. Все гостиницы нашей страны за отсутствие горячей воды, за присутствие клопов и тараканов, за рваное белье, за ободранные обои, за отсутствие пипифакс, мыла, зеркал, электрических лампочек, вешалок, за неработающие телевизоры, радиоприемники, за плохое отопление зимой и за отсутствие кондиционеров летом, за грубость администрации, невоспитанность и неряшливость буфетчиц и официантов, за плохо работающие телефоны, за отсутствие в номерах справочников, почтовой бумаги и холодильников и т. п., и т. д. – все гостиницы страны платят большие деньги – штрафы, неустойки, компенсации всем, всем, всем оскорбленным, униженным, оплеванным и пострадавшим от кошмарного сервиса советских отелей!

Мне снилось, как бородатый бухгалтер, очень похожий на автора знаменитой книги «Что делать?», на костяшках огромных счетов, прибитых к географической карте страны, доказал, что штрафных денег могло бы хватить на то, чтобы на месте «больных» гостиниц построить новые, современные – для людей, а не для вывески и отчетов. И отдать их в аренду китайцам, корейцам, шведам, прибалтам, японцам, папуасам, которые платили бы налоги. На них можно было бы построить замечательные автострады, по которым скоростными караванами – туда-сюда – сновали бы разные товары, торговля которыми – продажа и покупка – приносила бы огромные прибыли. На эти прибыли можно было бы нанимать учителей школ, преподавателей институтов, настоящих воспитателей нового поколения, способного приподнять страну благодаря своему высокому интеллекту, морали, этике, своей независимости от идеологий и партий и перевести ее с узкой колеи на нормальную, идущую параллельно с логикой природы…

Но зазвенел будильник и вернул меня на узкую колею. Бухгалтера с бородой в комнате не было. До слез обидно. Обманщик!

Глянул в окно: четвертый этаж готов. На часах 7 часов утра!..

По дороге в город Сан-Луис-Потоси.

Гид: справа вы видите огромные кактусовые плантации. Кактус – уникальное растение. Из этого растения получают спирт, делают сладости, выжимают сок, производят разные лекарства. Вы видите домик-времянку владельца большой плантации: нищенская развалюха, захламленный дворик. Тяжелый труд плантатора и, как правило, всей его семьи под палящими лучами солнца, при отсутствии должного количества воды, приносит им нищенский доход. Теперь посмотрим налево…

Все головы пассажиров повернулись справа налево. Не знаю почему, но я не поддался команде и провожал взглядом удалявшийся от нас домик-развалюху. Открылась картина, противоположная той, которую мы разглядывали во время пояснений гида: я увидел маленький самолет мест на пять-шесть.

– Смотрите, смотрите, – обратился я к сидевшему рядом со мной нашему посольскому работнику, – у нищего – и самолет! Вот это я вам скажу…