—  Я уповаю на Тебя, Господь. Вовек не постыжусь. Избавь меня по Твоей правде. Ухо Твое приклони ко мне. Будь мне каменною твердыней, дома прибежищем, чтобы спасти меня. Ты гора моя каменная и ограда. Управляй, веди меня имени ради Твоего. Из сети выведи меня. Её поставили мне тайно. Ты моя крепость. Тебе я предаю мой дух. О Боже истины. Избавил ты меня…

Внезапно Тарик заметил в ночном небе какое-то движение. Молитва замерла на его губах, когда он увидел птицу. Она была хорошо заметна на фоне черного неба. Птица начала снижаться и подлетать к Тарику.

В этот момент луна хорошо осветила её широкие крылья. Их перья были белы, как только что выпавший снег. Величественная птица замерла в воздухе. Она парила в какой-то сотне локтей над головой Тарика.

Трепет охватил его, когда он понял, что возникло перед его глазами.

Это был таинственный белый гриф, которого аббат Виллар назвал «Божьим оком»!

В тот же миг с Тариком произошло что-то невероятное.

Нил и его берег исчезли, будто были всего лишь гигантской картиной, которую убрали прочь. А сам Тарик почувствовал себя летящим по небу — будто грифом был он сам!

Странные, расплывчатые образы замелькали перед глазами Тарика и закружили ему голову Они полетели ему навстречу из непроглядного мрака, сменяясь как в калейдоскопе.

Неожиданно один из образов обрёл чёткость и перед глазами Тарика возник дом с отливающей золотом крышей. Подобно птице, он увидел сверху освещённый факелами огромный внутренний двор, похожий на небольшую арену. В следующий момент его взгляд проник сквозь стену, и он увидел яму, похожую на вкопанную в землю бочку. Стены этой ямы были выложены камнем, и её покрывала решётка. В этой яме лежал совершенно голый Мак-Айвор. Тарик видел его совершенно отчётливо!

Но яма быстро исчезла и уступила место другому смутному образу. Тарику казалось, что он камнем падает с высоты на крыши ночного Каира. Вот огромная река. Нил! Вот большой остров с обходными каналами, величественными дворцами и просторными садами. Он падал прямо на один из этих дворцов — совсем как хищная птица, разглядевшая на земле будущую жертву. Здание с башнями и эркерами возле самого берега стремительно неслось ему навстречу. Сейчас он разобьётся!

Странно, но Тарик не испытывал страха. И, не встретив ни малейшего сопротивления, он проник сквозь решётки, перекрытия и камни. Роскошные комнаты в глубине дворца разлетелись перед ним, как осколки горшка с греческим огнем.

И вдруг падение прекратилось. Тарик увидел забранное решётками подземелье. В нем на грязной соломе сидели два человека. Это были Герольт и Морис! Они находились так близко от Тарика, что, казалось, он мог протянуть руку и дотронуться до них! Герольт стоял на коленях и, молитвенно сложив руки, смотрел ему прямо в лицо!

Эта картина надолго остановилась перед его глазами. Но и она ушла так же, как уходит день. Все вокруг потемнело, как будто пропасть, из которой возникали образы, поглощала любой свет.

Когда Тарик очнулся, он был мокрым от пота. Голова кружилась, а тело бил озноб. Сейчас он снова смотрел на реку. Нил, похожий на серебряную змею, покоился в своем ложе, отражая сияние луны и звёзд. Все было по-прежнему, как будто не произошло ничего странного и удивительные видения не посещали Тарика. А белый гриф превратился в бледную точку на небе.

Тарик сидел на траве и дрожал. Но, несмотря на озноб, он вдруг почувствовал прилив сил и уверенности в себе! Он видел знамение! Знак, специально поданный ему Богом! Святой Дух, зная о его отчаянии, послал белого грифа и с помощью Божьего ока показал ему товарищей! В том, что это может означать, у Тарика теперь, не было никаких сомнений. После этого откровения он твёрдо знал, что ни в коем случае не должен бросать друзей на произвол судьбы. Тарик вдруг вспомнил слова аббата Виллара, произнесённые во время одной из бесед с рыцарями: «У кого нет доброты, у того нет и веры».

Именно так. Он должен разыскать Герольта, Мориса и Мак-Айвора! И если это понадобится, чтобы освободить их, он должен перетряхнуть небо и землю! Они нуждались друг в друге, поскольку дорога, лежавшая перед Святым Граалем, была долгой и полной опасностей. Справиться с ними можно было только сообща.

Они найдут друг друга и привезут Святой Грааль в парижский замок тамплиеров! Как это должно произойти, Тарик не знал. Над этим ему ещё предстояло поломать голову. Но завтра утром он обдумает план по освобождению своих друзей.

Друг за друга в верности и чести!

Ведь такова была их клятва!

ПОСЛЕСЛОВИЕ

После того как мусульманские отряды взяли штурмом Аккон, они быстро заполонили город. В ожесточённых уличных боях с последними крестоносцами и их вспомогательными частями пролилось сравнительно немного крови. Настоящая резня началась лишь тогда, когда были подавлены последние очаги сопротивления. Мамелюки предались насилию, не щадя ни стариков, ни женщин, ни детей. Они мстили за кровавую бойню, которую веком раньше при завоевании Аккона устроил мусульманскому населению города Ричард Львиное Сердце. Немногие горожане, которым выпало сомнительное счастье остаться в живых, были проданы в рабство, а большая часть женщин и девочек навсегда исчезла в гаремах эмиров.

К ночи 18 мая 1291 года почти весь Аккон оказался под властью султана эль-Ашрафа Халила. Исключение составил лишь Железный замок — крепость тамплиеров на юге города. Там уцелевшие тамплиеры заперлись вместе с немногими горожанами. Почти целую неделю они отражали штурм мамелюков. Когда наконец султан предложил тамплиерам капитулировать на почётных условиях, они согласились, открыли ворота и впустили эмира с сотней вооружённых воинов. Флаг султана уже реял над башней, когда положение в крепости резко изменилось. Вопреки обещанию султана, мамелюки бросились на женщин и на мальчиков и попытались увести их с собой. В ответ на это тамплиеры снова взялись за оружие. Они заперли ворота и атаковали мамелюков. Они перебили их всех до последнего, сорвали с башни флаг султана и с отчаянием обречённых поклялись защищать замок до конца. Под покровом ночи осажденным удалось погрузить на лодку казну ордена и доставить её в крепость Сидона.

Султан эль-Ашраф Халил решил сломить их сопротивление — иначе его войско покрыло бы себя позором. Но, несмотря на превосходство в силах, он не знал, как вынудить тамплиеров сдаться. Поэтому на следующий день он ещё раз предложил им почётную капитуляцию. Когда предводитель тамплиеров, заручившись обещанием дать ему надлежащее сопровождение, выехал из крепости, чтобы обсудить в резиденции султана детали капитуляции, он был схвачен, связан и обезглавлен на глазах своих товарищей.

Защитники Железного замка поняли, что обещание султана — не более чем уловка и что на пощаду не сможет рассчитывать никто из сдавшихся. Решимости защищать крепость до последнего человека и умереть в бою у них было более чем достаточно. Но они не смогли помешать сапёрам султана сделать подкоп под крепость. 28 мая 1219 года, спустя десять дней после падения Аккона, стены крепости начали обваливаться. Но султан все ещё не был уверен в том, что одержал победу над тамплиерами. Поэтому он бросил в пролом между стенами две тысячи своих лучших воинов. Просевший фундамент не выдержал тяжести такого потока людей, и Железный замок обрушился. Под его руинами оказались не только последние защитники крепости, но и отряд султана.

Султан приступил к разрушению города с тем, чтобы отныне нога христианина не могла ступить на его землю, не говоря уже о попытках отвоевания Аккона. Он сжёг половину города и, самое главное, велел снести все крупные башни и другие оборонительные сооружения. Падение Аккона означало и крах государств крестоносцев в Утремере. Последние замки и укреплённые портовые города на побережье, например Трир, в которых ещё оставались крестоносцы, в течение нескольких месяцев сдались без боя или, как Сидон, были завоёваны после непродолжительной осады. Султан эль-Ашраф Халил был верен своей тактике выжженной земли.