Дорога с истертыми тысячами ног желтыми кирпичами оставалась пустой. Где-то в садах запел петух. Фэй продолжал смотреть на след в дорожной пыли, который оставил его чемодан. Его любимый, самый надежный и удобный чемоданчик.

— Я знал, что так случится. Еще вчера вечером. Нутром чуял,— пробасил Бурбон, выпустив со словами удушающее спиртовое облако.

— И что мы теперь будем делать? — тоненько протянул Лео, отчаянно сминая кепку в руках. Его «мы» недвусмысленно означало, что денег ни у кого не осталось. — Нас загребут в полицию? Мы не сможем заплатить, проберемся на паром зайцами, и нас обязательно загребут...

Все выжидающе уставились на Кристиана, напряженно сдвинувшего брови.

— Послушай, я, конечно, рад, что мы нашли бабки,— сказал Бурбон час спустя,— но тебе не кажется, что парни, которых мы ограбили, скоро проснутся? Я видел, у них самодвижущийся экипаж. А даже если бы они были просто верхом, все равно догонят нас в момент. Ведь мы еле тащимся на своих двоих.

 Он сфокусировал стремящиеся расползтись в разные стороны глаза на Кристиане.

— Придумал бы что-нибудь получше тогда! — огрызнулся Фэй, уставившись в одному ему ведомую точку на дороге впереди. — И что вы вообще со мной поперлись?

 — В ближайшие часа два нас не догонят точно,— радостно сообщил Лохматый, бодро шагавший впереди. — Я им колеса проткнул.

Лео издал сдавленный всхлип. Никто так и не понял, было ли это выражением страха или радости. Еще несколько минут протекли в молчаливой сосредоточенной ходьбе.

— Паром,— неожиданно изрек Бурбон.— Во-он за тем поворотом. Еще немного, и будем в Золотой Долине.

— Ура-а! — пропел Лохматый и ухватил Лео за руку, отчего тот неожиданно обмочился.

Слева от истоптанных кирпичей дороги ползли чахлые кусты и деревца, истощенные палящим солнцем. По правую руку вновь тянулись безлюдные холмы кукурузы. Еще никогда Кристиан не видел столько полей на одно крохотное государство. Он сощурил слезившиеся глаза. Впереди, где безоблачное небо смыкалось с зеленью полей, засверкала гладь реки.

И именно в тот момент до них донесся рокот мотора. То был серый от пыли, подпрыгивавший на кочках экипаж, из окна которого изредка выныривала голова весьма рассерженного парня. Завидев идущих путников, он выкрикнул нечто нецензурное и прибавил газу.

— Плохо же ты им колеса проколол,— посетовал Кристиан. Его рука скользнула под плащ, и прохладное железо коснулось пальцев.

— Я знал, я так и знал... — горестно вторил ему Бурбон, тем не менее закатывавший рукава в предвкушении драки. — Пару зубов точно выбьют, а зубы вставить сейчас дорого стоит, ага.

Лео же попросту сжался за спиной Лохматого с выражением безумного ужаса на лице.

Проехав вперед, машина остановилась. Дверцы с лязгом распахнулись, и наружу выскочили трое крепко сложенных парней, чьи бритые головы блестели от пота.

— Где наши бабки, уроды?! — рявкнул один из них, приведя Лео на грань истерики.

Неизменная улыбка на губах Лохматого померкла, а жилы на шее Бурбона вздулись. Лишь Кристиан неожиданно раскинул руки в примиряющем жесте.

— Поверьте, мы позаимствовали их на время. Я собирался выслать вам перевод из Золотой Долины...

В миллиметре от его уха просвистел камень, отчего он умолк и сердито уставился на ухмылявшихся бугаев. Кристиан терпеть не мог, когда его перебивали.

Первым получил самый высокий из них. Невесть откуда взявшаяся арматура врезалась в его солнечное сплетение, и он согнулся так, что бритая голова коснулась земли.

Второй, крупный и коренастый, смело двинулся к Бурбону. Но он не предвидел Лохматого, который в самый ответственный момент подкрался со спины и надел на его лысину отчаянно лаявшего Свистка. Завершить начатое было делом техники.

Последний из нападавших оказался самым умным. Лео как раз собирался исчезнуть в придорожных кустах, когда над ним нависла потная фигура в вытянутой майке.

— О господи! — выдохнул Лео.

На рябом лице нападавшего расплылась ухмылка, в которой не хватало пары зубов, кулак взмыл вверх и...

— Не трогай меня, тварь! — пронзительно завизжал юноша, зажмурился и огрел хулигана рюкзаком по голове.

Судя по звуку, вещей в рюкзаке было очень много, и нападавший свалился на землю, словно подкошенный.

— О господи,— повторил Лео, на этот раз удивленно.

На всякий случай обрушив сумку на лежавшего парня снова, он осторожно склонился к его лысой голове. Тот пребывал в глубокой коме, зарывшись лицом в придорожную грязь. Вряд ли кто-нибудь выстоял бы на ногах после удара дешевой пепельницей, справочником и деревянным набалдашником со спинки гостиничной кровати.

 К парому они подъехали на сером экипаже. Изредка его выхлопная труба выстреливала с громким треском, и Лео подскакивал на месте, впившись пальцами в грязный рюкзак. Но жаловаться и визжать от страха он наконец прекратил: гордость и эйфория победы подействовали даже на него.

Берег исчезал за утренней дымкой, слоеным пирогом повисшей над рекой. В ней растворилась и брошенная машина. Кристиан, конечно, написал записку с вежливыми извинениями и оставил ее на водительском сиденье, но он не особо сожалел о содеянном. Тогда, в гостинице он тоже нацарапал записку, обещал вернуть деньги как можно скорее (а свои обещания он выполнял всегда), и что в итоге? Ему все равно попытались оторвать ноги. Все-таки люди представляли для него непостижимую загадку.

 Плащ на его спине приподнялся, и откуда-то из-под него донесся удивленный возглас.

— Где ты прятал эту свою железяку? Готов поклясться, ты ее вытащил отсюда...

— Не твоего ума дело,— ответил Фэй и, словно невинная дева, запахнул плащ поплотнее.— И это была не железяка, а волшебная палочка.

Улыбка Лохматого застыла на его небритом лице. Завидев сутулую фигуру Бурбона и рыжие вихры Лео, он переключил внимание на них.

— А вы видели, как я его вырубил?! Видели?! — в сотый раз воскликнул Лео, захлебываясь от восторга. Он даже отважился потрепать Свистка по загривку, но, несмотря на то что песик вилял хвостом, быстро отдернул руку.

— Спасибо тебе, Кристиан,— Лохматый обнял юношу и прочувствованно засопел ему в волосы. — Ты дал нам силы постоять за себя. Все благодаря тебе.

Фэй осторожно похлопал мужчину по спине. Освободившись, он с содроганием уставился на Бурбона в ожидании очередных объятий, но тот всего лишь ухмыльнулся. Впервые за все путешествие.

— Ты тоже неплохо врезал тому уроду, ага. Только откуда у тебя взялась эта кочерга, я так и не понял.

— И я не понял! — подхватил Лохматый. — Под плащом ее не спрячешь, я проверил, ни сзади, ни спереди. Может, если она раскладная...

Кристиан отвернулся и вновь облокотился на покрытые брызгами воды перила. Белый хвост пены вырывался из-под днища парома и под мерное урчание мотора медленно растворялся у неясной линии берега вдали.

Школа Высокой Реки не была самым престижным местом для обучения богатеньких детишек. Так, простой интернат, куда более-менее обеспеченные родители сдавали своих подросших детей, на которых у них вечно не хватало времени. Туда же отправили и Питти, тихого мальчика со скобками на зубах и сросшимися на переносице густыми бровями. Ему нравилась литература, из-за чего учителя посчитали, что у него есть способность к гуманитарным наукам, и добавили Питти кучу дополнительных часов истории и философии. Честно говоря, ни к тому, ни к другому мальчика не тянуло, и он тоскливо просиживал штаны за своей партой у окна, в то время как другие дети играли в футбол во дворе.

Навещали в школе лишь по большим праздникам и дням рождениям учеников, которые становились настоящим событием, с подарками и игрушками. Но день рождения Питти прошел на удивление спокойно, словно то был очередной учебный день с беготней по коридорам из класса в класс и занудными лекциями по математике и истории. Он тщетно выглядывал в окно в надежде увидеть фигуры родителей у ворот. Двор, залитый ярким утренним, а затем обеденным и вечерним солнцем, оставался пуст за исключением пары прогуливавшихся учителей и охранника.