— Репортер, правильно? — поинтересовался коренастый приземистый мужчина лет шестидесяти, в очках с коричневыми тонированными стеклами, рубашке с короткими рукавами и воротником на пуговичках и с остреньким подбородком полумесяцем. Он выглядел почти так же, как и в последний раз, когда она видела его, — если не считать лба, на котором снежно-белые остатки волос отступили еще дальше к затылку, оставив после себя розовую, как у младенца, лысину.

— Плоскоклеточный рак кожи, — пробурчал он, заметив ее взгляд. — Не очень-то красиво, я понимаю, но, по крайней мере, он не затронул мои мозги, — добавил он, неуклюже пожав плечами и коротко рассмеявшись.

Ева предупреждала ее об этом. Подобно ребятам, которые рисовали комиксы, и составителям некрологов, располагавшимся в здании редакции этажом ниже, любому составителю кроссвордов не помешали бы несколько уроков по этике межличностных отношений.

Лизбет перешагнула порог, и Мартин Кассал, едва не наступая ей на пятки и стараясь скрыть хромоту, последовал за ней в гостиную, вдоль стен которой выстроились книжные полки, доверху забитые книгами. На каждом книжном шкафу до самого потолка громоздились стопки газет, журналов, словарей, справочников, а также полное собрание томов «Энциклопедия Британника» [34]за 1959 и 1972 годы. У одной стены гостиной был устроен небольшой жилой уголок, где разместился столик с пожелтевшей от солнца пластиковой крышкой, бежевая кушетка на двоих, заваленная вырезками из газет, и классная доска, украшенная ромбовидными табличками-приколами на присосках. Среди них встречались такие перлы, как «За рулем курсант-практикант», «В машине близнецы», «В машине любители марлинов», «В багажнике теща», «За рулем многодетный папаша», «В машине никого нет», ярко-розовая табличка «За рулем принцесса» и, естественно, черно-белый значок «За рулем любитель кроссвордов», слова в котором пересекались крест-накрест.

— Июнь девяносто второго, — просиял Кассал, воинственно задрав остренький подбородок. — Мы устроили «Охоту на мусор» [35]для воскресной развлекательной рубрики. Подбор предметов был просто невероятный: язычок от мятой жестянки из-под содовой, бейсбольная карточка с изображением игрока без бейсболки, и вот это, — с гордостью заявил он, указывая на коллекцию юмористических табличек на присосках. — Сами видите, здесь есть все, кроме значка «В машине ребенок».

Вежливо кивнув головой, Лизбет скользнула равнодушным взглядом по разномастным табличкам и перенесла все внимание на классную доску, в середине которой красовалась нарисованная мелом сетка для кроссворда. Верхняя половина кроссворда была заполнена буквами и заштрихованными квадратиками, нижняя часть пока что оставалась девственно чистой.

— Вы все еще составляете их от руки? — поинтересовалась она.

— Вы полагаете, стоит воспользоваться какой-нибудь компьютерной программой, которая станет делать это вместо меня? Не обижайтесь, но я достаточно старомоден, чтобы обойтись без таких штучек. Иначе мне останется только выбросить белый флаг, лечь в гроб и скрестить руки на груди… если вы понимаете, что я имею в виду.

— Прекрасно вас понимаю, — согласилась Лизбет, глядя на кроссворды, которые держала в руке.

— Ну-с, это те самые загадки, о которых вы говорили по телефону? — полюбопытствовал Кассал, задирая голову и глядя на листы через нижние половинки стекол очков. Когда Лизбет протянула ему кроссворды, он на мгновение задержал взгляд на одном из них. — Пятьдесят шесть по диагонали — «лазер», а не «мазер».

— Проблема не в кроссворде, — заявила Лизбет, — а в значках, которые нарисованы на полях.

Она ткнула пальцем в символы, нарисованные на полях, и Кассал принялся пристально разглядывать нарисованные от руки значки:

— Вы уверены, что это не просто каракули?

— Поначалу мы тоже так решили… пока не обнаружили вот это, — пояснила она, показывая кроссворд, который отдала ей Виолетта.

— Ага, — глубокомысленно изрек Кассал и не к месту рассмеялся. — Хваткие негодники. Придумали собственные маленькие послания.

— Видите, в этом все и дело. Не думаю, впрочем, что они изобрели эти символы сами…

Моментально увлекшись поиском разгадки, Кассал забормотал себе под нос:

— Если четыре точки обозначают букву Dкак четвертую по счету в алфавите, а две точки — В…Нет, нет… это не криптограмма — недостаточно символов для обозначения букв. Но это и не анаграмма. — Глядя поверх очков на Лизбет, он добавил: — Это могут быть символы для обозначения погоды… может, быть условные значки навахо. [36]Как вы сказали, кто их нарисовал?

— Один мой знакомый.

— Но это умный знакомый, или не очень умный, или просто дурак?

— Умный. Очень умный. Самый умный из всех, кого я знаю.

— И для чего, говорите, вам понадобилось разгадать их?

— Просто… понимаете… просто так. Ни для чего особенного.

Кассал пристально смотрел на нее, разбирая по кусочкам, словно она была кроссвордом, причем не очень сложным.

— А я не попаду из-за этого в какие-нибудь неприятности, а?

— Сэр, ребята из отдела комиксов сказали, что только вы можете расшифровать эти штуковины.

— А вот сейчас вы пытаетесь подлизаться ко мне, дорогуша.

— Нет, вовсе нет…

— Все в порядке. В последнее время мне не так уж часто льстят красивые молоденькие рыжеволосые девушки. Мне этого не хватает, могу признаться вам откровенно.

Припадая на больную Ногу, он подошел к пластиковому столику, взял блокнот с желтыми отрывными страницами и тщательно скопировал значки с полей кроссворда.

— Так я могу рассчитывать на вашу помощь? — спросила Лизбет.

— Больше дела — меньше слов, — ответил пожилой мужчина, снова с головой уйдя в решение загадки.

Лизбет остановилась рядом с ним, едва сдерживая нетерпение.

— Давайте-ка начнем с вашего значка из четырех точек, — сказал Кассал, указывая на символ

. — Если провести посередине вертикальную черту, вот так:

— …а потом горизонтальную линию, вот таким образом:

— …то по обеим сторонам линии мы получим абсолютно одинаковые символы, что означает наличие в нем многоосной симметрии.

— Это имеет какое-то значение? — с любопытством поинтересовалась Лизбет.

— Никогда не пытались отыскать значение символов в словарях? «Четыре точки в квадрате» не внесены в раздел «Ч». Но точно так же, как каждый кроссворд имеет свое решение, так и у любого символа существует своя классификация, которую можно условно подразделить на четыре основные подгруппы. Первая — это наличие или отсутствие симметрии. Вторая: закрытваш символ, подобно треугольнику, или же открыт, как ваши четыре точки. Третья: какие линии использовались при его начертании, прямые или кривые? И четвертая подгруппа: пересекаются ли линии, образующие ваш символ, что открывает простор для самых разных религиозных толкований и допусков.

— А когда вы ответите на эти вопросы?

— Когда вы ответите на эти вопросы, — продолжал Кассал, подходя к книжным полкам и снимая с одной из них несколько фолиантов, размерами не уступающих телефонным справочникам, — тогда нужно переходить к толкованию символов, для чего необходима специальная литература.

Он с шумом водрузил на стол отобранные книги. «Словарь символов и художественных образов» издательства «Эльзевир», «Энциклопедия традиционных символов», «Путеводитель по религиозным символам» Франкена, «Визуальный альманах оккультных символов», «Справочник символов коренного населения Америки» Пассера…