Он заглушил возражения внучки, приведя пример про дикий виноград, который вырос на его заднем дворе прошлым летом около молодой яблони. Когда распустились белые гроздья цветов, было очень красиво. Но они отцвели, и все, а яблоня должна была плодоносить, радуя своего хозяина долгие годы. Если бы он позволил разрастись дикому винограду, яблоня бы погибла. Поэтому временной красотой одного растения пришлось пожертвовать в пользу другого.

Джессика не думала, что дедушка всерьез сравнивал ее с коварной лозой, но намек был понятен. Она спросила себя, насколько глубоко корни Бернарда Прайда уходят в эту землю. Конечно, Ишбери был его миром. Так же как и ее ждала своя жизнь за пределами этого городка. Весной она обязательно переедет, а Бернард останется. Она уже узнала этого человека достаточно хорошо, чтобы понять: ничто не сможет заставить его покинуть свой дом. И это означало, что ей придется удвоить усилия, чтобы отразить его напор.

У нее были свои планы. Притом далеко идущие… Если ей придется ожесточить свое сердце, чтобы сохранить личные приоритеты, она это сделает. Забудет о своих чувствах и станет думать только о будущем. Своем и Луиса.

Джессика одна воспитывала сына и хотела, чтобы тот ни в чем не нуждался. Это стоило ей немалых усилий. Так что придется идти туда, где она будет востребована профессионально и сможет достаточно зарабатывать. В Ишбери таких возможностей не существует.

Поэтому неважно, насколько привлекателен, умен и добр был Бернард Прайд. Ей придется строить свою жизнь отдельно от него. Это был единственный способ избежать взаимного ущерба.

***

Марк закончил макет для очередного выпуска «Лоукал Таймс» еще накануне и во вторник целый день прождал статью Берни об участии футбольной команды Ишбери в областных соревнованиях. Иногда Прайд занимался освещением разнообразных спортивных событий.

– Неужели он забыл отдать рукопись? Я звонил ему, но к телефону никто не подходит. – Марк прошелся из угла в угол. – Однако газета не может выйти без статьи о матче. В первый раз со времени существования городской команды ей удалось дойти до финала.

Тот факт, что в итоге команда проиграла и заняла лишь третье место, не умалял важности события в глазах жителей Ишбери. Джессика раздраженно взглянула на свои изящные часики. Но что это меняло? Прайд вообще не носил часов. Казалось, он жил в каком-то обособленном пространстве, время в котором не соответствовало ни одному часовому поясу земли.

Но почему именно сегодня он так задержался? Джессика была не в настроении для таких игр. Луис разбудил ее в шесть часов утра. Он залез к ней под одеяло и пожаловался, что у него болит голова. Потрогав его пылающий лоб, Джесс поняла, что у сына жар. Потом мальчика стошнило. Утро можно было бы назвать отвратительным, если бы потом все не стало еще хуже.

Джессика умыла и успокоила ребенка, дала ему аспирин, чтобы сбить температуру, а сама решила простирнуть испачканное постельное белье. Но неудачи продолжались. Машина, поначалу работавшая исправно, вдруг запрыгала и стала крутить барабан в другую сторону. Мыльная вода залила весь пол ванной комнаты.

Дедушка успокоил внучку, пообещав, что к ее приходу вызовет мастера. И еще он настоял на том, что сам поухаживает за мальчиком. Но Джессике от такого поворота событий не стало легче. На прежней работе она могла отпроситься, чтобы присматривать за больным малышом. Здесь же об этом не могло быть и речи.

Собираясь ехать в редакцию, она не смогла найти ключи от машины. После долгих поисков их удалось обнаружить у Луиса в комнате. Попытка наверстать потерянное время окончилась штрафом за превышение скорости. Она немного сильнее нажала на педаль газа и тут же была остановлена щепетильным блюстителем порядка.

В итоге Джессика приехала на работу с огромным опозданием и нуждалась в изрядной дозе кофеина. Она направилась прямиком к кофеварке, по пути заглянув в свой почтовый ящик. Но и там и там ее ждало разочарование. Залив кофеварку, Джессика заметила на своем столе остатки вчерашней трапезы Марка. Скинув мусор в корзину для бумаг, она наконец-то принялась за работу, постоянно подкрепляясь кофе, чтобы чувствовать себя бодрее и четче соображать.

Шел уже пятый час вечера. Джессика не могла больше ждать. Ей не терпелось вернуться домой, надо было кормить и лечить Луиса. Если через полчаса не появятся последние страницы, газету не успеют отпечатать к завтрашней рассылке. Такого не должно случиться! Если она позволит произойти подобному инциденту, ей можно будет окончательно уходить из журналистики и уезжать на необитаемый остров.

– Как думаете, что нам делать? – Марк тоже был на пределе. – Через два часа номер должен попасть в типографию.

Черт! Больше ждать было нельзя. И она приняла решение. Выяснив у секретаря окончательный счет и ключевые моменты матча, Джессика набросала краткий и очень поверхностный обзор игры.

– И это все? – спросил Марк, недоуменно повертев в руках небольшой текст.

– Думаю, да. – Черт бы побрал Прайда за то, что он поставил ее в такое дурацкое положение. Его халатное отношение к срокам подачи материала превращалось в серьезную проблему.

Интересно, можно уволить внештатного корреспондента?

– Придется напечатать очень длинную версию о праздновании столетнего юбилея Сьюзан Браун. Ту, которую принесла ее внучка. Она должна заполнить пустующее место.

– Вы босс, вам и решать. – Марк сел за свой рабочий стол.

Джессика постаралась выкинуть из головы мысли о безответственном поступке Берни. Она позвонила домой, и дедушка передал ей, что Луис чувствует себя намного лучше. Он поел немного супа и выпил сок, который она привезла ему в обеденный перерыв. Сейчас он спит на диване в гостиной, и ей не стоит так переживать.

Она старалась, но не могла не волноваться о сыне. Раньше дети не были частью ее великого плана. Джессика была убеждена, что у нее несколько недоразвито чувство материнства. Но потом в ее жизни появился Луис и все изменилось. Теперь она не могла представить свое существование без этого мальчика.

Чарльз был недоволен, когда она забеременела, и обвинил ее в беспечности. Доктор предположил, что зачатие могло произойти в тот момент, когда она болела гриппом и не принимала противозачаточные таблетки.

Потом ее муж все-таки снизошел до сына. Но, будучи еще большим карьеристом, чем Джессика, он ухватился за шанс поработать в Ливане начальником отдела, когда Луису еще не исполнилось и года. Его не было с ними около полутора лет. К тому времени их брак умер, и получить развод не составило труда.

Они оказались слишком заняты работой и поглощены собой, чтобы усугублять процесс взаимными претензиями и оскорблениями, как это происходило у родителей Джессики. Супруги Лейн могли обвинить друг друга лишь в том, что и пальцем не пошевелили, чтобы сделать свой брак удачным. Каждый из них с головой ушел в свою работу, соревнуясь по части продвижения по карьерной лестнице. Их брак держался только на сексе, и развод стал почти закономерным.

На следующий день от недомогания Луиса не осталось и следа. Джессика отвезла его к няне Питерсов, которая сообщила, что Кэрол и Джон вчера тоже немного приболели. Вирус быстро распространился среди детей.

Недовольство среди читателей городской газеты, как оказалось, тоже распространялось со скоростью эпидемии. Особенно среди тех, чьи сыновья играли в футбольной команде.

Когда Джессика появилась в офисе, Марк доложил ей, что Лилиан уже выслушала несколько жалоб на репортаж игры, который они напечатали.

Секретарша в очередной раз положила телефонную трубку, когда Джессика подошла к ее столу.

– Рассказывай, – мрачно приказала она, приготовившись к самому худшему.

– Ну, звонила мама Джефри Роулинга, – доложила Лилиан. – Ее возмутило, что мы даже не упомянули о том, сколько опасных моментов образовал ее сын у ворот противника.

– И что ты ей ответила?

– То же, что и всем остальным, кто звонил в редакцию с претензиями. Что я – просто секретарь и не имею отношения к содержанию газеты. Вежливо объяснила, что ей придется поговорить с редактором. Она ответила, что обязательно свяжется с тобой. То же самое сказали и мама Питера Смита, и папа Томаса Кидса, и дядя Роберт Лоуренса Стерна…