— Было. Вот поэтому и пошла.

— Надо было сидеть в вертолете.

Она пожала плечами:

— Мне казалось, что в вертолете страшно, а с тобой — не страшно.

В глазах Бернара вспыхнуло что-то, и несколько секунд он внимательно смотрел Эвелин в лицо.

— Глупая…

А потом поцеловал в щеку и вышел.

8

Она понимала, что надо зайти к Шарлю. Весть о приключившемся с ней, скорее всего, разнеслась уже по всей базе, и он конечно же знает, что они вернулись, а значит — ждет ее.

Ждал ее всю ночь, и сейчас — тоже. Неприятная мысль царапнула ее сознание: а почему, собственно, Шарль сам не пытается найти ее? Почему он не волнуется, не задается вопросами, не бегает по номерам? Он мог бы закатить сцену ревности Бернару…

Эвелин вздрогнула. А что, если… А что, если он уже решил, что она сегодня ночевала с Бернаром? Ведь они вернулись вместе, живут рядом… Тогда Шарль подумает, что между ними все кончено, и обидится… Но тогда тем более непонятно. Если мужчина так думает, то он должен… Правильно! Сначала удостовериться, что не ошибся. А потом… Правильно! Все-таки закатить скандал. Или устроить драку.

Но Шарль вообще не показывается. Что это означает?

Эвелин начала судорожно собираться. Сегодня, к сожалению, она опять не смогла встретить утро, потому что банально проспала. Внутренний будильник не включился, уж почему — непонятно, может, виной тому пережитый стресс — и не столько буря, сколько новые отношения с Бернаром.

Она оделась, подкрасилась и направилась в сторону домика Шарля. В последнее время он работал как «вольный художник» — то есть сам себе составлял рабочий график. Вернее не составлял его вовсе. Эвелин знала, что из номера он выходит не раньше обеда.

Она шла к нему не для того, чтобы извиняться или что-то объяснять. Она шла, чтобы понять, что означают их отношения. Впрочем, нет, он не может ее предать! Ведь она влюбилась в него. И он тоже… во всяком случае, похоже на то. А значит, он не может относиться к ней просто, как… к красивому телу и все. Впрочем, он сам — красивое тело.

Мозг отказывался верить и в то же время рисовал отчаянные картины измены Шарля. Вот она сейчас войдет, а там — он с другой девушкой… В постели… Или уже одеваются… Или еще раздеваются?

Она стрелой взбежала по ступеням веранды и, услышав какие-то голоса, рванула дверь на себя. Сейчас любовники будут застигнуты врасплох! Эвелин на негнущихся ногах прошла в номер и, еще когда ее первые шаги замирали в тишине, обратила внимание на то, что в обстановке что-то не так. Но что именно — не успела додумать. Поспешно заглянула в обе комнаты: никого.

Никого, и все как обычно: одежда Шарля, ее собственная одежда, журналы, диски… Что-то не то. В обстановке что-то не так, как обычно, впрочем, главное — ни Шарля, ни кого бы то ни было еще нигде не видно. Где же они?

Эвелин уселась на кровать. Мягко. Здесь они с Шарлем провели первую незабываемую ночь. За ней — вторую, потом — третью…

Еще раз осмотревшись, Эвелин обнаружила, что ее вещей здесь немного, и машинально принялась складывать их в стопочку. Зачем? Что, она уже приняла решение уйти от Шарля? Нет, она не хочет расставаться с ним. Он красив, приятный собеседник, он хорошо умеет заниматься любовью, зачем ей уходить?

И тут она поняла. В их с Шарлем отношениях физическая сторона как раз и является главной составляющей. Он — красивое тело. Она — красивое тело. Оба они привязаны друг к другу прежде всего физически. Вот если бы они ночи напролет проводили в нескончаемых беседах на философские темы (Эвелин непроизвольно улыбнулась, представив себя разговаривающей о высоком в постели с мужчиной), тогда можно было бы объяснить такое поведение Шарля. А сейчас — нет. Не укладывается в голове — почему он совершенно ее не ревнует?

Она снова обошла номер, непроизвольно отыскивая следы другой женщины. Но тщетно. Когда она шла сюда, здесь как будто слышались голоса, а сейчас — все тихо. Где же они прячутся? Словно в ответ на ее вопрос через открытую форточку снова послышались голоса, они приближались. Один из них принадлежал Шарлю, а другой был женский и смутно знакомый.

— Ну все, милая моя. До вечера, а то у меня еще работа стоит.

— Перестань, Шарль, какая работа? Ты же теперь в свободном графике, уж передо мной-то не надо ломать комедию.

— Какую комедию? Меня компьютер ждет, почта, надо отписываться.

Интересно, где он его ждет? — подумала Эвелин и тут вспомнила, кому принадлежит второй голос: это же та самая девушка из съемочной группы. Они тогда стояла на берегу вместе с Миленой, когда Эвелин подслушала их разговор! Ее имени Эвелин не знала, но с Шарлем они, видимо, были приятелями.

— Скажи лучше, что тебя на диванчике ждет твоя длинноногая черная кошка, а не работа.

— Ты про что?

Девушка расхохоталась:

— Про Эвелин, а не «про что». Или скажешь, у тебя с ней — все? Кстати, где ты ее выкопал?

Эвелин сжала кулаки. Она была готова выскочить на веранду и вцепиться девице в волосы, но тут заговорил Шарль, и теперь никакая сила не смогла бы сдвинуть Эвелин с места.

— Эвелин? — спокойно переспросил он. — Не припомню точно, где и когда я ее выкопал, но мы… гм… мы почти расстались.

— Да ну?

Эвелин приросла ногами к полу.

— А почему она тебя так волнует, интересно? Неужели тебе меня больше не к кому ревновать?.. А-а-а? — Его голос стал игривым, и Эвелин поняла, что в этот момент Шарль, скорее всего, обнимает эту девицу.

Почему он все время хочет всем доказать, что между нами все несерьезно? — подумала Эвелин. А ведь действительно несерьезно! Иначе Шарль никогда не позволил бы себе такое говорить про девушку, с которой он проводит ночи!

Ведь она, еще в первый раз услышав от него подобные слова, сильно обиделась, но потом решила простить: он так искренне раскаивался. А теперь Эвелин поняла, что тот случай был не исключением, а правилом.

Она в ужасе приложила ладони к щекам. Подумать только, это лишь маленькие кусочки бесед, которые ей довелось услышать. А что еще говорит про нее Шарль посторонним людям?!!

Девица принялась что-то щебетать, Шарль смеялся… Эвелин не хотелось больше слушать. Она развернулась, чтобы навсегда уйти из этого номера, но последняя фраза, сказанная громче остальных, словно обухом ударила ее по голове:

— Ну и что? Мне-то, собственно, все равно, с кем она еще тут спит. С этим увальнем Бернаром, который строит из себя Джеймса Бонда, или еще с кем-то. Все, что мне от нее было надо, я уже получил! Ну почти все…

Эвелин показалось, что ее облили кипятком: кожа начала гореть — лицо, уши, плечи и даже колени. То ли от обиды, что Шарль облил грязью их отношения, то ли от стыда, что она влюбилась в такого подлеца!

Она не помнила, как ушла, как добралась до своего номера. Очнулась, когда, заперев дверь, уже стояла, прислонившись к ней спиной.

Так вот, значит, как Шарль все это время к ней относился! Значит, все, что ему было надо от нее, он уже получил? Интересно, а почему тогда он вообще не расстался с ней после первой ночи? Ведь он все получил от нее уже в первую ночь? А если бы был настойчивее, то получил бы это гораздо раньше!

— Шарль, Шарль, — прошептала она, глотая слезы. — Ну как ты мог?!

А ведь он казался ей почти идеальным. Ну почему все красавцы — такие негодяи? Или просто ловеласы, которые коллекционируют и мучают женщин? И Бернар такой же! Вне всяких сомнений! Вот опять же: оказалось, что был женат. Брошенная жена с ребенком, наверное, переживает и ждет, когда он к ней вернется… А он тут гоняется за девушками, причем территории Франции ему явно мало! Он гоняется за американками — в Канаде!

Эвелин скрипнула зубами. Ну конечно, все именно так! Стоит ей дать небольшую слабину — Бернар тут же бросит ее и начнет трепать ее имя на каждом углу, как и Шарль!

И она, воодушевленная излюбленным женским постулатом «все мужчины одинаковы», уже забыв, на кого больше обижается — на Шарля или Бернара, решительно распахнула дверь и отправилась обратно.