Девушка сделала сальто - похоже он была достаточно обученной.

  Глашатай объявил:

  - Это наша гостья из Соединенных штатов Америки: Анжела Дэвис! Чемпионка восточного побережья по боям без правил!

  Стадион зааплодировал:

  - Браво Анжела! Браво!

  Немцы словно забыли свои расистские наклонности! Они присвистывали глядя на негритянку и причмокивали от удовольствия!

  И снова объявление:

  - По желанию гости она сразиться с русским комиссаром, Иваном Безымянным! Наш добрый союзник США против монстра большевика!

  И снова аплодисменты, и рев!

  Геринг шепнул Мюллеру:

  - Отличное шоу! А негритянка просто блеск! Не хотелось, чтобы она погибла. Большевик будет безоружен?

  Мюллер отрицательно мотнул головой:

  - Конечно же, нет, мой фюрер! Мы даже его немного откормили перед битвой. У нас честный бой, а не заранее разыгранный спектакль!

  Толстый фюрер с удовольствием хрюкнул:

  - Тем лучше: настоящее сражение и как всегда непредсказуемое! Я лично ставлю на негритянку!

  Мюллер приветливо кивнул:

  - Воля ваша, великий фюрер! На кого поставим на того и поставим!

  Второй соперник, и в самом деле был крупноват. Массивный, широкогрудый, в доспехах. Ивана вооружили мечом средних размеров, шитом, на голове шлем полностью закрывающий голову. Впрочем доспехи покрывали лишь верхнюю часть тела, хотя и сильных ногах русского были наколенники и тяжелые, кованные железом сапоги.

  Шпеер заметил:

  - А он вооружен лучше, чем шоколадная девушка! Не слишком ли большая у него фора, на девой-красоткой!

  Мюллер успокоил:

  - У Анжелы большой опыт поединков, в боях без правил и на деревянных мечах! Так что я не хочу, чтобы бой был слишком уж коротким!

  Шпеер оскалил зубы:

  - А что это уже неплохая идея! А то язык длинный, а ум короткий!

  Мнения зала, как и ставки разделились, хотя чернокожая гладиаторша, была высшее среднего роста, но на фоне русского казалась почти девочкой!

  Начался бой, Анжела прыгнула к Ивану и всадила трезубцем по щиту, русский взмахнул в ответ, и девчонка отскочила, мелькнули розовые пяточки негритянки.

  Волька вдруг вспомнил песню:

  Ну, а потом на Казачковой даче,

  Где к сожаленью навязчивый и сервиз!

  Я и в бреду все смотрел передачи,

  Все заступался за Анжелу Дэвис!

  Негритяночка покачивала бедрами, махала трезубцем и скалила зубки, но сеть пока не бросала. Русский комиссар не особенно спешил, несколько раз пробовал её достать, но самка-гладиатор была быстрее.

  Шелленберг заметил:

  - Она с ним играет! Фи сколько можно играть с сетью!

  Мюллер заметил:

  - Это как в сказке Маугли! Дергать смерть за усы! Девушке впрочем, на так уж легко нащупать дыру в доспехах. Но если честно говорить...

  В так его словам Анжела кольнула русского острием трезубца в ляжку. Тот пошатнулся, резко взмахнул мечом, ругнувшись:

  - Черная курва!

  Негритянка ответила:

  - Соблюдай Рус, политкорректность! Твои неумные штучки, ой как неуместны!

  Ивана стесняли тяжелые доспехи, Анжела, отбросив в сторону, чтобы не стесняла сеть наносила удары трезубцем в верхнюю часть не защищенных броней ног. Остро оточенные кончики, пробивали мясо и вызывали кровотечение. И без того неторопливые движения русского бойца стали замедляться. Тогда Иван, остановившись, принялся сдирать с себя доспехи. Сделать это было нелегко, а безжалостная Анжела проколола русскому руку, пробив бицепс.

  Тот побагровел и опять ругнулся:

  - Фашистская макака.

  Анжела возразила:

  - Скорее макака ты, так как тыл у тебя красный!

  Иван прорычал:

  - Наймит, фашистских сил!

  Анжела показала язычок:

  - Ты Иван, в голове дурман! Но смотри как я тебя!

  И ловкий, жалящий укол в другую руку.

  Фон Майнштейн хихикнул:

  - Вот так обычно русский и молотит по воздуху! А мы его бьем под дых, или в пяточок!

  Маргарет заметила:

  - Комиссар довольно массивен, похоже, его неплохо откормили. Интересно идея устроить рыцарский, то есть гладиаторский турнир, по поводу дня рождения Бессмертного фюрера Гитлера появилась давно, или это импровизация?

  Мюллер хитренько прищурился и кивнул:

  - И импровизации, и давняя мысль! Еще Гитлер любил смотреть бои без правил, но мы решили, сделать, что-то еще более интересное!

  Маргарет хихикнула:

  - Нет ничего интереснее войны, и ничего скучнее канонады!

  Мюллер протянул Маргарет разноцветное, заварное пирожное:

  - Вот попробуйте. Дивный продукт!

  Любовница фюрера смутилась:

  - А он не испортит фигуру?

  Мюллер отрицательно мотнул головой:

  - Нет! Он состоит из двенадцати различных экзотических фруктов. Вернее даже оно -пирожное! И весьма дорогая вещь!

  Маргарет осторожно отщипнула маленький кусочек, своими белыми как первый снег зубками и похвалила:

  - Мда! Вообще-то чудно! А кто подсказал рецепт?

  Мюллер подмигнул:

  - Поваренок Класс!

  - Молодец поваренок, может для него у нас найдется крест, ну не первого, зато второго класса!

  Шелленберг подтвердил:

  - Я выпишу ему этот орден! Впрочем, не кажется ли вам, что эта гладиаторская схватка становиться слишком уж однообразной?

  Мюллер вздохнул:

  - Определенно так оно и есть! Чрезмерное однообразие! Вернее, одностороннее избиение!

  Израненный русский комиссар слабел и Анжела отскочив в сторонку подняла с песка сеть и оскалив зубы в ухмылке проорала:

  - Похоже, рыбка испеклась! Теперь мы будем её вялить!

  Иван провыл:

  - Курва!

  Анжела обиделась, презрительно фыркнула:

  - Да ты повторяешься! Хотя как горят русские: повторение - мать учения!

  Иван попробовал, несмотря на зияющие раны на руках порвать сеть. Но сил явно не хватало. Он боли комиссар заскрежетал зубами и прохрипел:

  - Вихри враждебные реею над нами! Марш, марш вперед - рабочий народ! Вступим мы смело в схватку с врагами! Марш, марш вперед - рабочий народ!

  Анжела сделала сальто, затем еще одно, после чего схватила услужливо протянутую ей бутылку с чистым спиртом. Чернокожая красавица-американка захохотала:

  - Нет нации дурнее на планете, чем русский весь обгаженный Иван!

  При этих слова Волька вдруг ощутил стыд и понял до чего же ему противно подобное слышать! Но с другой стороны, он ведь сам фашист, уже успевший обагрить руки кровью, причем русской кровью. Вообще-то вот она двойственность ощущения предательства - притягательно, и вместе с тем противно! В голове мелькнула песня:

  Анжела разбила полутора литровую бутылку, об шлем русского комиссара после чего чиркнула спичкой( коробок девчонка-садист спрятала у себя в набедренной повязке) и подожгла оппонента. На трибунах послышались вопли одобрения, и подбадривания!

  Маргарет с энтузиазмом одобрила:

  - Молодец американка! Вот это по-нашему! Мой любимый фюрер награди ее золотым рыцарским крестом!

  Геринг причмокнул губами:

  - А что она нас позабавила! Немедленно принести сюда крест!

  Русский комиссар разорвал сгорающую сеть и сорвав, наконец, доспехи обгоревший и весь в волдырях бросился на Анжелу. Чернокожая девчонка, всадила трезубцем в живот, и тут отскочила. Ослепший комиссар гонялся за обидчицей, но та убегала от него и покалывала, не спеша добивать.