Правда в том, что я до смерти боюсь его, подумала она про себя. Эта птичка не моего полета.

— Меня не смущает ваша квалификация, — настаивал Крис. — Я ведь дал вам разрешение посещать свои лекции. Конечно, я не хочу сказать, что вы обязаны отплатить мне за это. Но я действительно был бы вам очень признателен за помощь, и к тому же это было бы по-соседски.

И снова он посмотрел на нее этим странным пристальным взглядом, словно хотел запомнить каждое ее движение.

— Кроме того, мисс Коркоран, вы очаровательны. В вас столько жизнерадостности, энергии, молодости. Вы меня совершенно обезоружили. Неужели вы откажетесь уделить мне несколько часов, причем по столь уважительной причине?

Корки поняла, что ее отказа не примут. Она уже готова была сдаться, только бы продлить время общения с этим человеком, но тут же одернула себя. Надо выбираться из этой истории, и как можно быстрее.

— Вы все-таки сначала прочтите книгу, возможно, после этого вам не понадобятся уроки. — Корки поспешно вынула какой-то клочок бумаги из набитого бог знает чем кошелька и написала на нем свой адрес и телефон. — Вы можете позвонить, как только книга будет не нужна, и я подъеду за ней, или отдадите мне ее перед лекцией во вторник.

Корки протянула записку, и их руки встретились. Она невольно отпрянула, застигнутая врасплох странным ощущением, похожим на волну тепла, прошедшую от его руки по всему ее телу.

Ей показалось, что их прикосновение вызвало что-то напоминающее электрический разряд, а расстояние между ними было заполнено чем-то более плотным, чем воздух. Поистине этот мужчина таил в себе много сюрпризов.

Их глаза встретились. И его небесно-голубые властно притягивали к себе ее светло-карие. «Очаровал», нашла Корки верное слово, будучи не в силах отвести свой взгляд. Почему все-таки он так изучающе смотрит на нее? Взгляд Криса скользил по ее полным губам, слегка вздернутому носу, доставшемуся в наследство от ирландских предков, по небольшой ямочке на подбородке.

Наконец ей удалось отвести глаза.

— Я, пожалуй, пойду.

Крис ответил не сразу.

— Хорошо, Корки. До скорой встречи.

Она повернулась и направилась к двери.

— Увидимся в аудитории. Тогда и вернете книгу. Хотя можете подержать ее дольше, если будет нужно.

— Не исключено, что мы увидимся гораздо раньше, — сказал ей вслед профессор, как бы не замечая ее желания побыстрее сбежать из его дома. — Кстати, вы уже обедали?

— Сегодня? Да, конечно.

Это была неправда: по дороге сюда Корки наскоро проглотила один гамбургер.

— Может, вы свободны в эти выходные? — продолжал настаивать профессор. — Не знаю, сколько я еще смогу переносить ресторанную пищу. Зеленые бобы по-французски скоро полезут у меня из ушей.

— У меня назначены кое-какие встречи. В субботу ко мне придут коллеги из редакции. А вы можете пользоваться книгой сколько нужно. Мне она не к спеху. — Боже, что она несет! — Так я побежала? — И Корки выпорхнула из комнаты, подтвердив тем самым, что она человек слова.

Уже у двери ей послышалось, как профессор пробормотал: «До свидания, солнечный зайчик». Но… но этого просто не могло быть!

Этот человек опасен, размышляла Корки, заводя машину и выруливая на подъездную аллею. Он как омут — манит своей темной глубиной.

С другой стороны, может, не стоило спешить с отказом? Ведь он действительно не умеет готовить. А потом, когда еще у нее будет случай побыть рядом и поговорить с человеком, собеседниками которого были принцы крови, президенты и премьер-министры?

Даже такой рядовой случай, как подгоревший ужин, в изложении Кристофера Шмидта приобретал краски необычного приключения. Мир молодел в его присутствии, и Корки находила это восхитительным. Более того, она была очарована его умом, энергией и… невероятной притягательностью.

Вот так-так, думала Корки, теперь я знаю, что чувствует мотылек, порхая вокруг пламени. Но я не мотылек, и ни один мужчина больше не ранит меня.

Корки знала, как поступить. Она встретится с ним перед лекцией, но не в джинсах, а в своем самом изысканном платье. И тогда она покажет ему — в этот момент насмешливое лицо Мэта непрошено возникло в памяти, — что мисс Коркоран вполне светская женщина.

Глава 2

Тем же вечером у себя дома Корки достала все бережно хранимые книги и журнальные статьи, написанные Кристофером и Элинор Шмидт.

Листая страницы, она внимательно вглядывалась в фотографии человека, который должен был стать ее преподавателем. Снимки прекрасно подчеркивали стройность и тренированность фигуры, широкие скулы, сияющую голубизну глаз. Но они ничего не говорили о нем как о человеке.

Какой же он на самом деле, думала Корки. Их недавняя встреча оставила сильное, но едва ли полное впечатление. Должны же у него быть какие-то слабости? Возможно, он не умеет завязывать галстук или что-нибудь в этом роде.

Да, вполне вероятно. Корки понимала, что он не может быть во всем идеальным. Но даже сковородка с подгоревшими консервами была скорее ее виной, она сама отвлекла его в обеденное время, и это еще больше подчеркивало степень его удивительной сосредоточенности на деловых вопросах.

Без сомнения, Кристофер Шмидт был баловнем судьбы, или, точнее, ее избранником. Корки припомнилось, с каким достоинством он избавился от испорченного ужина, как легко и непринужденно игнорировал ее неловкие отговорки по поводу уроков кулинарии.

Такой человек едва ли поймет, что значит вырасти на стоянке грузовиков, где она помогала матери накрывать столы в час пик и где одинокие водители гладили ее по голове, соскучившись по своим детям.

Он не мог знать, как запах пыли и бензина пропитывает одежду, заменяя духи.

Зато теперь она знала, в чем ее сила. Пережитый развод и болезненный процесс примирения с собой раскрыли перед Корки меру ее внутренних ресурсов. Теперь она уверенно стояла на ногах и не нуждалась ни в чьей поддержке.

А как же образование? Изысканные манеры, непринужденность? Ей бы понадобилась вся жизнь, чтобы научиться этому. И все равно она вряд ли смогла бы достичь естественности Кристофера Шмидта.

Корки снова вернулась к журналам. Вот Элинор обменивается браслетами с женщиной из африканского племени, на другом снимке она на базаре в одной из арабских стран. На ее безупречном лице, словно сошедшем с полотен Боттичелли, едва заметная улыбка.

Какой она была в жизни? Как, наверное, должен был страдать Кристофер Шмидт, когда она погибла! Корки вздохнула и оперлась на локоть, лежа на застеленном ковром полу. Ей даже представить было трудно, что значило быть образованной светской дамой и иметь Кристофера Шмидта в качестве по уши влюбленного мужа. О чем они говорили лежа в постели? Об обычаях первобытных племен?

По-видимому, Элинор была идеальной подругой для Криса. И как только эта женщина умудрялась выглядеть так изящно верхом на верблюде? Брюки для верховой езды и жакет сафари выглядели на ней, словно вечернее платье от Сен-Лорана.

В один из журналов была заложена вырезка из газеты, и Корки достала ее. Любопытно. Она уже забыла, что сохранила заметку о гибели Элинор.

«…Сегодня рано утром в результате автомобильной катастрофы погибли антрополог Элинор Шмидт и фотограф Аарон Брислинг. В машине больше никого не было.

Автомобиль врезался в телефонный столб, и обоих пассажиров выбросило наружу. Согласно заявлению полиции Брислинг, сидевший за рулем, находился в нетрезвом состоянии.

Миссис Шмидт и ее муж, антрополог Кристофер Шмидт, недавно приехали в Англию вместе с Брислингом, который сопровождал их в последней экспедиции…»

Над статьей была помещена фотография Элинор, державшейся очень официально и напоминавшей чем-то принцессу Грейс.

Корки встала и потянулась. Нога уже не болела.

Обходя свой современный двухэтажный дом, она придирчиво осматривала его. Все было таким обычным — плинтуса, отделка, прямая лестница наверх. Ничто здесь не напоминало дом в нескольких милях отсюда, где жил Кристофер Шмидт: старинная мебель, оригиналы картин известных мастеров, фотографии знаменитостей. И в центре всего этого человек, личный магнетизм которого можно было впитывать только небольшими порциями, как хорошо выдержанный коньяк.