При помощи уговоров врачам удалось выпроводить Ника из палаты. По крайней мере нашлись люди, способные указать ему на дверь, думала она, когда ей накладывали тампоны, смоченные в антисептическом растворе, на многочисленные порезы и ссадины, украсившие ее тело. Затем ей выдали больничную сорочку и заставили лечь в постель в отдельной палате, о которой, вне всякого сомнения, позаботился Ник.

Только после этого врачи разрешили Нику войти к ней.

— За дверью ждет полицейский. Ты можешь немного поговорить с ним? Обещаю, что он не станет слишком тебя утомлять, я выпровожу его, как только ты намекнешь.

Она кивнула.

— Хорошо… Ник?..

— Да?

— А те двое… им ведь не удалось скрыться?

— Нет. Они арестованы. Позднее тебя вызовут, чтобы опознать их. А пока расскажи полицейскому все, что знаешь. Возможно, их кто-то нанял. Я имею в виду человека, который разработал план похищения.

— Я точно знаю, что такой человек и вправду существует.

— Подожди, я позову полицейского, чтобы тебе не пришлось несколько раз повторять одно и то же.

— Да, пожалуй.

Спустя некоторое время Ник вернулся в палату в сопровождении полицейского и весь последовавший разговор спокойно просидел, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди. Он с серьезным видом слушал ее рассказ.

Как ни странно, в присутствии Ника она окончательно справилась с волнением. Хотя повторять при нем подробности ее разговора с бандитами оказалось непросто, в особенности тот фрагмент, когда один из них сказал, что интерес Ника Фарадея к ней сродни бизнесу, который делается в постели. Услышав это, Ник слегка усмехнулся, но лицо полицейского осталось бесстрастным, что делало ему честь. Если что в ее рассказе и насторожило обоих мужчин, так это слова одного из бандитов о том, что он западает на какую-то «красотку с большими сиськами».

— Как вы думаете, кого он имел в виду? — спросил полицейский.

— Не имею ни малейшего представления, — чистосердечно призналась Линдси.

— А вот я имею, — мрачно добавил Ник.

— Правда?

— Поговорим об этом позже. У мисс Купер усталый вид.

Это было еще мягко сказано.

— Я почти закончил, сэр. Осталась всего пара вопросов. Мисс Купер, не могли бы вы…

Но Ник снова вмешался.

— Она же совершенно измучена. Уберите свой блокнот. Подождите меня в коридоре, я сейчас приду.

Полицейский повиновался. У Линдси мелькнула мысль, что выбора у него в общем-то и не было. Если бы он не вышел по собственной воле, не исключено, что Ник насильно вывел бы его из палаты.

Когда дверь за ним захлопнулась, Линдси подняла на Ника благодарный взгляд.

— Спасибо, что выпроводил его. Еще немного — и я бы, пожалуй, разрыдалась. Так что же все-таки произошло? Кто нанял этих двух типов?

— Кто-то из тех, кто знает, что ты слишком дорога мне, и недоволен этим. Среди окружающих меня людей об этом знают только двое. Во-первых, Луиза…

— Но Луиза ни за что…

— Конечно нет! У меня и в мыслях этого не было. Луиза, конечно, не всегда играет по правилам, когда хочет добиться своего, но она сообщила Мэйзи Пэллмэн информацию по причине, которая не имеет ничего общего с рекламной кампанией «Шарма». Она очень хорошо к тебе относится и не хотела бы, чтобы у тебя сложилось превратное представление о мотивах, которыми она руководствовалась. Просто ей показалось, что я, по своей глупости, совершаю непоправимую ошибку — помогаю тебе начать карьеру, в результате которой ты окончательно от меня отдалишься. Впрочем, о моем отношении к тебе знает еще один человек, тоже женщина…

Уж не та ли красотка с большими сиськами? — мелькнула у Линдси мысль.

— Ее-то, возможно, я и недооценил. Поживем — увидим. Так что не забивай себе голову понапрасну, — посоветовал Ник. — Я разберусь во всей этой истории, обещаю. А пока я попросил медсестру принести какое-нибудь снотворное, чтобы ты поскорее уснула.

— Мне ничего не нужно. Я не пользуюсь таблетками.

— Может, хватит со мной спорить? Делай что тебе говорят. Завтра я приеду и заберу тебя домой.

Несмотря на повелительную интонацию, ей почудилась в его голосе скрытая нежность.

Ник пожелал ей спокойной ночи и легонько поцеловал ее губы, покрытые ссадинами. Он вышел, и через несколько секунд в палате появилась строгого вида медсестра с крошечной таблеткой и стаканом воды в руках. Линдси сунула таблетку в рот, но глотать не стала и, когда медсестра на мгновение отвернулась, выплюнула ее в ладонь. Спать ей вовсе не хотелось. Да и как можно уснуть, когда Ник сказал, что она ему дорога. Она лежала, повторяя про себя его слова, и тихо радовалась. Значит, между ними еще не все кончено… А еще он сказал, что приедет и заберет ее домой…

Медсестра заглянула в палату, чтобы посмотреть, как Линдси себя чувствует.

— Вы не спите, мисс Кзшер? Пожалуй, придется дать вам еще одну таблетку. Ваш жених будет мной недоволен, если вы хорошенько не выспитесь.

— Ник Фарадей вовсе не мой жених.

— Он сам мне об этом сказал.

— Он, наверное, ошибся.

— Нет, не ошибся. На вашем лице живого места нет. Утром оно будет сплошь в синяках. А еще мистер Фарадей просил передать, что если вы не станете меня слушаться, то на свадебных фотографиях вид у вас будет далеко не блестящий.

9

Открыв глаза, Линдси тут же вновь зажмурилась от яркого солнечного света и вдруг почувствовала, что у нее болит не только лицо, но и все тело. Многое из того, что произошло накануне, она помнила довольно смутно, однако синяки на ее лице и теле недвусмысленно свидетельствовали о том, что она стала жертвой грубого нападения.

Вспоминая все по порядку, она пыталась понять, чем же на самом деле были те особенные мгновения, пережитые ею прошлым вечером, — сном или явью? Да, Ник сказал, что она ему дорога. И все же медсестра наверняка неправильно поняла его слова насчет свадебных фотографий. А может быть, она сама неверно истолковала сказанное медсестрой. Ведь Ник — принципиальный противник брака!

Линдси хотела выписаться из больницы сразу после завтрака, однако медсестры убедили ее в том, что она пережила шок и теперь ей нужен полный покой. Она не стала спрашивать, кто так распорядился, подозревая, что это дело рук Ника, во власти которого она оказалась целиком и не может и шагу ступить без его благословения.

День близился к вечеру, когда наконец появился Ник в голубых джинсах и такой же, только чуть более темной рубашке. Расстегнутый воротник обнажал его крепкую шею. Джинсы плотно облегали поджарые бедра и длинные ноги, подчеркивая их мускулистую силу. Медсестры не могли отвести от него глаза, да и она, признаться, тоже. Он был великолепен.

Днем ей разрешили вымыть голову, и она постаралась уложить свои шелковистые пепельные волосы так, чтобы они прикрывали щеки, но вовсе не для того, чтобы придать себе дикий и необузданный вид, а для того, чтобы скрыть особенно заметные порезы. Медсестра еще вечером отдала ее платье в химчистку, но там его плохо выгладили. Чувствовала себя Линдри просто отвратительно.

Тем не менее, когда Ник окинул ее восхищенным взглядом с головы до ног, не обратив внимания даже на наиболее вопиющие кровоподтеки, она поняла, что все это для него не важно. Она чувствовала, что по-прежнему привлекает его физически.

— Готова?

Она спокойно ответила:

— С самого утра сижу и жду. Почему ты задержался?

— Извини. Большую часть дня пришлось торчать на разных официальных мероприятиях.

— Выяснилось что-нибудь новенькое?

— Да, кое-что. Но сначала я отвезу тебя домой, а поговорим потом.

— Если только у меня еще есть дом. Эти двое утащили меня так внезапно, что я даже не смогла запереть квартиру на ключ, и она всю ночь простояла открытой.

— Вовсе нет. Мысль об этом тоже пришла мне в голову. Потому, оставив тебя здесь, я сразу же поехал к тебе, чтобы удостовериться, что там все в порядке.

— Спасибо. Ты очень предусмотрительный.