— Просто чтоб ты знала: если я увижу яркий свет, пока нахожусь здесь, я вбегу в него, не дожидаясь от тебя никаких проклятых слов, — сказал Дон, нарушая тишину.

Его перекосившийся тон заставил меня рассмеяться.

— Я бы тебя только подбадривала, — заверила я его, радуясь, что его сардоническое чувство юмора не исчезло, несмотря на грубость последних недель.

Лифт остановился, и мы вышли. Мне инстинктивно захотелось повернуть туда, где когда-то был офис Дона, но вместо этого пошла налево.

Тейт сказал, что не собирается переезжать в офис Дона, хотя он и был самым большим кабинетом, и в нём располагалась мини-станция управления. Я его не виню. Он бы чувствовал себя так, будто грубо выставляет вещи Дон из офиса, когда тот технически всё ещё здесь, хоть всего лишь горстка людей в этом здании знают об этом. Мой дядя не хотел, чтобы кто-то знал о его новом призрачном статусе, но я наотрез отказалась скрывать это от команды неумерших, которые по-прежнему могли увидеть и поговорить с Доном.

Дверь Тейта была немного приоткрыта. Я вошла без стука, хотя и знала, что он не один. С ним был кто-то, у кого было сердцебиение. Сердцебиение и слишком много одеколона для чувствительного носа вампира.

— Привет, Тейт, — сказала я, заметив, насколько напряжённой была его поза, несмотря на то, что он сидел. И причиной этой напряженности, должно быть, был высокий худой мужчина, стоявший в нескольких футах от его стола. У него были поседевшие волосы, постриженные в таком же коротком стиле, как любил Тейт, однако что-то в нём говорило, что волосы были единственным военным веянием в нём. Его поза была слишком расслабленной, на руках мозоли были скорее от ручек, чем от оружия. Испуганно вскинутый взгляд указывал на то, что он не знал, что мы здесь, пока я не заговорила, а, хоть вампиры и были бесшумными, я не пыталась скрыть звук нашего приближения.

Высокомерие в его взгляде, как только он оправился от удивления, заставило меня мысленно переклассифицировать его от гражданского до правительственной конторской крысы. Обычно только две вещи становились причиной такой самоуверенности при первой встрече: множество говнястых способностей неумершего, либо твёрдая уверенность, что его связи означают, что он может писать свои собственные правила. Поскольку мистер Петух был человеком, оставался второй вариант.

— Вы, должно быть, новый консультант по операциям, — сказала я, выдавая улыбку, выглядящую дружелюбно для тех, кто меня не знал.

— Да, — холодно ответил он. — Моё имя…

— Джейсон Мэдиган, — закончил Дон одновременно с седым правительственным служащим. Его голос звучал напряжённо, даже шокировано. — Что он здесь делает?

2

Я удерживала своё внимание на Мэдигане, не переводя взгляд на Дона, хотя таково было моё первое побуждение. Нельзя показать, что в комнате призрак, да и вопрос был риторическим, поскольку Дон знал, что Мэдиган его не слышит.

— Кэт Кроуфилд… Рассел, — представилась я пожилому человеку, сделав малюсенькую паузу. Ладно, мы с Кости не были женаты согласно человеческим законам, но по стандартам вампиров мы были связаны крепче, чем когда-либо мог связать нас какой-то там листок бумаги.

Волна удовольствия коснулась моего подсознания, дрейфуя из-под щитов, которыми окружил себя Кости, как только наш вертолет приземлился. Ему понравилось, что я добавила фамилию, с которой он был рождён, к своей. Это было всё, в чем я нуждалась, чтобы решить, что с этого дня буду Кэтрин Кроуфилд Рассел.

Несмотря на то, что мне даже не потребовалась реакция Дона, чтобы понять, что Джейсон Мэдиган станет шилом в заднице, годы привитых в строгости манер лишили меня возможности не протянуть ему руку. Мэдиган смотрел на неё на долю секунды дольше, чем требовалось, прежде чем пожать.

Да. Недостаточно мозолистая, чтобы касаться чего-нибудь кроме ручек, ковриков для мыши и телефонов. Впрочем, я так и думала. И его колебание показало мне, что у нашего нового "консультанта" предубеждение либо против женщин, либо против вампиров, и ни один из этих вариантов любви к Мэдигану мне не прибавил.

Кости назвал своё имя, в отличие от меня не испытав побуждения протянуть руку, но с другой стороны, его детство было потрачено на попрошайничество и воровство, дабы суметь выжить при тяжелых обстоятельствах бытия побочным сыном проститутки в Лондоне восемнадцатого столетия. Его не сверлили бесконечно о манерах и уважении к старшим, как меня. Он, не моргая, уставился на Мэдигана, засунув руки в карманы своего кожаного плаща, и его полуулыбка была скорее вызывающей, чем учтивой.

Мэдиган понял намёк. Он вытянул свою руку из моей и не попытался протянуть её Кости. Еле заметное выражение облегчения, как показалось, пробежало по его лицу.

Ясно, предубеждение против вампиров. Прекрасно.

— Ты был прав, да? — сказал Мэдиган Тейту с весёлостью, прозвучавшей фальшиво. — Он действительно пришёл с нею.

На секунду мой взгляд метнулся к Дону. Боже милостивый, Мэдиган может его видеть? Он был человеком, но, возможно, у Мэдигана есть какие-нибудь экстрасенсорные способности…

— С вампирами так: если вы приглашаете одного супруга, другой автоматически включён в приглашение, — легко ответил Кости. — Это старинное правило, но я прощаю вас за незнание.

О, Мэдиган имел в виду Кости. Я подавила фырканье. То, что он сказал, было правдой, но даже если и не так, Кости не остался бы в стороне только потому, что какой-то чванливый «костюмчик» захотел применить давление.

— Что за проверка с удостоверениями на крыше? — спросила я, чтобы отвлечь всех от соревнования взглядами между Мэдиганом и Кости, которое всё равно проиграет наш консультант. Никто не мог переиграть вампира в гляделки.

Мэдиган перевёл своё внимание на меня. Его естественный аромат стал чуть-чуть кисловатым.

— Одна из оплошностей, которую я заметил, когда прибыл два дня назад, заключалась в том, что никто не провёл мою идентификацию, когда я приземлился. Это здание слишком важно, чтобы ставить его под угрозу чем-то столь простым, как неаккуратная система безопасности.

Тейт ощетинился, намёк на изумруды появился в его глазах цвета индиго, но я лишь фыркнула.

— Три контрольно-пропускных пункта безопасности установлены на земле, но если вы прибываете воздушным путем, вас перепроверяют в самолете, команда и полётный лист, потому, кто бы ни был внутри — это тот, кого и ждут. Кроме того, — Я снова фыркнула, — если кто-то чужой доберётся сюда воздушным путем, вы думаете, он сможет убраться со своим самолётом на ракетный диапазон, а несколько вампиров сумеют отследить его по одному только запаху?

Вместо того чтобы оскорбиться моим грубоватым анализом того, насколько бесполезен идентификатор личности на крыше, Мэдиган лишь вдумчиво посмотрел на меня.

— Я слышал, что у тебя были трудности с полномочиями и следованию приказам. Кажется, это не было преувеличением.

— Нет, это правда, — с радостной улыбкой ответила я. — Что ещё вы слышали?

Он пренебрежительно махнул рукой.

— Слишком много перечислять. Твоя бывшая команда так восторгалась тобой, что я просто обязан был встретиться лично.

— Да? — Я не купилась на то, что это и была причина, по которой я здесь, но решила подыграть. — Хорошо, но что бы ни было, не обращайте внимание на то, что рассказала обо мне моя мать.

Мэдиган даже не улыбнулся. Чопорный болван.

— И чем же занимается операционный консультант, мне интересно? — спросил Кости, будто вовсе и не был занят использованием своих телепатических навыков на Мэдигане с того самого момента, как мы приехали. Я бы сделала то же самое и сама, но мои ментальные способности по шпионажу в настоящее время не были активны.

— Гарантирует, что передача управления в сделавшемся чрезвычайно чувствительном Отделе Государственной Безопасности пройдёт столь же гладко, как и должно быть, — сказал Мэдиган с самодовольством, вернувшимся в его тон. — За следующие несколько недель я просмотрю все отчеты.