В конце недели в кабинет ротного вошел сияющий полковник отдела разведки и РЭВ. Постановку задачи он начал фразой:

— Иоганн, ты когда-нибудь был в Европе?

Веллер давно зарубил себе на носу, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Если начальство ни с того ни с сего проявляет участие или шутит — жди подвоха. Ясное дело, цель поездки — не изучение старинных шотландских замков. И греться на Лазурном берегу не пошлют. А для того, чем обычно занималась команда Веллера, напичканная радиоэлектронными службами Европа — далеко не самое подходящее место. Там стоит только вылезти в эфир, как окажешься под колпаком сразу нескольких «соответствующих» организаций.

— Чем нам предстоит заниматься, сэр?

Полковник улыбнулся, похлопал командира роты по плечу:

— Не волнуйся, старина. Вот, изучай.

Он вручил пакет документов, закурил и стал оглядываться по сторонам. Знавший о пристрастии начальника к комфорту, Веллер, не отрывая глаз от бумаг, нажал кнопку селектора и распорядился приготовить кофе.

Бесшумно появился ординарец с горячим кофейником на подносе. Стараясь не шуметь, расставил чашки, наполнил их ароматным напитком и так же тихо вышел. Гость удовлетворенно вздохнул, потянулся за чашкой. Он любил такой кофе, обжигающий, — его можно пить медленно, не боясь, что скоро остынет.

Полковник открыл портсигар, чиркнул спичкой. Развалившись в кресле, он изучающе рассматривал ротного. Лучшего офицера для задуманной акции не найти. Другой сразу бы засыпал вопросами, а этот будет молчать и внимательно прислушиваться и рано или поздно полностью уяснит задачу.

Пока Веллер читал, полковник успел выкурить сигарету и допить кофе.

— Но это же… совсем не наш район. — Капитан отложил в сторону карту района предстоящей акции и удивленно посмотрел на начальника.

Тот весело кивнул:

— Прочитал? Извини, дружище, я должен сегодня же вернуть эти документы. — Он забрал у ротного бумаги и сложил в свою папку. — А что касается географии, какая разница? Суть вашей работы не меняется. Дополнительные инструкции получите на месте. Решай, на кого оставишь командование. Вам предстоит действовать половинным составом, часть роты останется здесь.

ГЛАВА 11.

7 ЧАСОВ 30 МИНУТ. 9 АПРЕЛЯ 1988 ГОДА.

КЕСТЕНЬГА.

По утрам бывали заморозки. Хрустя тонкой корочкой льда на лужах, Давыдов в сопровождении Кудрявых и Иванова с пустыми вещмешками бодро шагал к складу военно-технического имущества. Склад был похож на большой каменный барак. Когда-то здесь был командный пункт, потом кто-то «наверху» придумал отправить расчеты КП на сопку.

Новый пункт управления представлял собой бетонную коробку, слегка присыпанную землей. Защитные свойства этого «заглубленного сооружения» были весьма условными. Настоящий защищенный пункт управления строится не один год и обходится недешево. В полку не было ни арочных перекрытий, ни положенных для таких сооружений специальных плит. КП сделали из чего Бог послал, объясняя это «необходимостью повышения живучести системы управления». Но какая там живучесть, если крылатая ракета ALCM способна уничтожить и старое, и новое строение с одинаковой легкостью. Создатели войск ПВО знали, что выживание точек на первой линии обороны во многом зависит от того, насколько быстро действуют их расчеты. При четкой и слаженной работе средства воздушного нападения уничтожаются на подлете, а расхлябанных и нерасторопных никакие толщи грунта и бетона не защитят от спецбоеприпаса мощностью несколько килотонн или боеприпаса объемного взрыва. Нынешнее командование войск придерживалось иного мнения, и подчиненным приходилось дежурить в холодном бункере с плохой вентиляцией, наживая ревматизм и туберкулез.

Скрудж, позевывая, ждал связистов на складе.

— А этих обормотов зачем притащил? — осведомился он у Давыдова. — Ты что думаешь, тут сокровища египетского фараона? Боишься, один все не вынесешь? У меня из связного имущества практически ничего нет.

Но заместитель по вооружению явно кривил душой. Еще у входа Давыдов приметил бухты кабеля для взрывных работ, который годился вместо полевки. А в глубине склада соблазнительно маячили коробки, ящики, блоки списанной аппаратуры и другие очень полезные вещи. Проследив за алчными взорами гостей, майор смилостивился:

— Ладно, поройтесь тут, я пока оформлю вам документы на лампу.

Склад был забит под потолок. Коробки аккуратно покоились на стеллажах. Стеллажи тянулись вдоль тесного коридора. В проемах между ними виднелись двери, за ними тоже хранились кузнецовские сокровища. Некоторые помещения бывшего КП были заперты и опечатаны. Освещение было чересчур слабым для такого большого склада.

— Вам вон туда, — Кузнецов ткнул пальцем в сторону двери с табличкой «Разное».

В комнате было полно всякой интересной всячины. Пока Давыдов выгребал лампы к приемникам, плавкие предохранители, транзисторы, конденсаторы и прочую дребедень для ремонта техники связи, его подопечные засовывали в мешки батарейки и бухты кабеля. Три полевых телефона без трубок сиротливо стояли в углу, заваленные ремонтными шлангами. Их немедленно выудили и подвергли осмотру.

— Та-рищ лейтенант, это берем? — вопрошал Кудрявых из угла.

— Три мотка проволоки хватит? — вторил из другого Иванов под сопение зампотеха — тот негодовал, глядя, как его богатства меняют хозяев.

Наконец его терпение лопнуло:

— Эй, гунны и вандалы, хватит меня раскулачивать, берите лампу и вытряхивайтесь отсюда.

Давыдов и Мишка пошли на звучный голос в глубину барака. На столе под тусклой лампой без абажура лежало металлическое изделие, с виду напоминающее деталь финской сантехники. Мысль о его транспортировке у любого вызвала бы легкую грусть. Габариты железяки красноречиво свидетельствовали о ее немалом весе.

— Это что — лампа? Да она железная… — удивился Мишка.

— Не железная, а из сплавов и керамики, — уточнил Скрудж. — Еще какая лампа, моща не то что у ваших, — сила! Расписывайтесь здесь и здесь. — Майор сунул Давыдову накладные.

— Зачем это? Что, без расписок никак нельзя? — Давыдов был тертый калач и знал, что на службе в вооруженных силах лучше как можно реже ставить свою подпись в графе «принял».

— Нельзя, она идет как «Запорожец», так что расписывайтесь и не забудьте передать ее начальнику Северного по накладной, за утерю полагается возмещение с кратностью, а вдобавок ко всему эта железяка имеет гриф.

Давыдов понял, что влип, и на его физиономии отразилась горькая досада. Мало того, что чертова железка весит с пуд, так ее, заразу, еще и стеречь придется до самого момента установки в передатчик РЛС.

К столу подошел Расул с вещмешками, успевшими располнеть не на один десяток килограммов. Бушлат на груди и животе старшины оттопыривался, карманы раздулись. В руках он держал две продолговатые желтые металлические коробки.

— Что такое эр восемьсот пять? — поинтересовался он у лейтенанта.

Из коробок выглядывали телескопические антенны, как у транзисторных радиоприемников. Кузнецов, рассмотрев находки, хмыкнул:

— Эти коробки здесь давно лежат. Их еще до меня кто-то оставил. Документации на них нет, но это что-то ваше, связное. Хотите — владейте. Кстати, покажите, что еще награбили.

— Мы же договаривались, — оскорбился Толик.

— Да не заберу я ничего, — махнул рукой вооруженец. — Просто знать хочу.

Пока он досматривал вещмешки, лейтенант изучал находку. Что-то подобное он уже видел. Больше всего похоже на радиостанции ПСС[25]. Только очень уж они старые. Современные — меньших размеров, удобнее лежат в руке. Радиостанции ПСС имели всего одну частоту — частоту передачи сигналов бедствия. Они могли работать в телефонном режиме — для переговоров терпящего бедствие экипажа со спасательным вертолетом, и в телеграфном — для привода этого вертолета к месту вынужденной посадки. Давыдов повертел коробки в руках. Да к ним же инструкция привинчена! Органы управления и таблички с инструкциями подтверждали принадлежность коробок к славному семейству аварийных средств радиосвязи. Последние цифры заводского номера свидетельствовали о сроке изготовления — конце шестидесятых.