— Ну и кто следующий? — спросил Кельвин.

С каждым днем он все больше и больше доверял Челси. Он обсуждал с ней мысли, которыми хотел бы поделиться с Эммой, но которые не мог открыть ей, не оправдав самых ужасных ее подозрений: он один из тех, кому нельзя доверять.

— Начиная с этого момента нужно проявлять осторожность, — сказал Кельвин. Единственное, где я могу потерять контроль над процессом, — это финал, тот эпизод, где остаются только трое кандидатов.

— Ну да, — согласилась Челси, — но разве теперь это имеет значение? На этом этапе мы или хорошо выполнили работу и сняли хитовый сезон с финалом, который должен увидеть каждый, ведь это телевизионное событие недели, или нет. Нация либо прикипела к нам, или мы облажались. Кому интересно, кто победит? Ты всегда говорил нам, что в наши дни продажи альбомов не имеют значения. Единственное, что ты создашь, — Кристиан Эпплярд следующего года.

— Да, это правда, — согласился Кельвин. — Обычно мне наплевать, кто выиграет финал, и я счастлив, если битва идет честная и трое оставшихся конкурсантов используют свои сильные стороны. Но в этом году я сам наметил победителя.

— ЕКВ? — спросила Челси.

— Да, — с улыбкой сказал Кельвин. — Думаю, это очевидно.

Кельвин, разумеется, не собирался разглашать суть своей сделки с Дакотой или соглашения, заключенного с Эммой, и его совершенно не тревожило то, что Челси знала о его планах. В конце концов, она была связана пунктом о неразглашении, как и все остальные сотрудники, а также конкурсанты, что ж до его мотивов, то, если наследник престола станет победителем в телевизионном шоу, это будет сенсацией даже в нашу эпоху, когда люди привыкли к тому, что знаменитости замешаны во всевозможных скандалах.

— Кто знает? — сказал Кельвин. — Может быть, я стану пэром.

— Боюсь, он больше титулов не раздает, — заметила Челси. — Их продает правительство.

— Ладно, я все равно хочу, чтобы он победил, — сказал Кельвин. — Спасибо, Трент.

Трент только что вошел со стопкой коробок из «Пиццы-экспресс».

— Ну и в чем же твой план, Кельвин? — спросила Челси, не утруждая себя тем, чтобы ввести Трента в курс дела. — Если это свободное голосование, при котором судьи не имеют права принимать окончательное решение, как ты можешь гарантировать, что твой человек пройдет?

— Да? Действительно, — сказал Трент, делая вид, будто понимает, о чем идет речь.

— Ну, чтобы гарантировать победу определенного кандидата в последнем эпизоде, — объяснил Кельвин, — нужно сделать двух остальных участников, дошедших до финала, менее популярными, чем он. Поэтому наша задача заключается в том, чтобы отсеять самых популярных кандидатов до того, как дело дойдет до этого. Если хочешь, чтобы в финале победил кто-то определенный, нужно начать манипулировать заранее.

— Черт! Булочки забыли положить, — сказал Трент, раскладывая пиццы и салаты. — Хотите, я еще раз сбегаю?

Кельвин не обратил на него внимания, и Трент беспомощно остановился в дверях.

— Благодаря данным о проценте телефонных звонков нам известно, кто представляет б oльшую угрозу для ЕКВ. Это Трой, «Четверка-Х» и Грэм. Трой — хороший певец, и он молод, что, разумеется, привлекательно…

— И неграмотный, что тоже идет на ура, — добавила Челси.

— Да, — согласился Кельвин. — Я затеял этот сюжет с чтением, чтобы сделать акцент на принце, но это одновременно играет против нас, потому что на парня это тоже хорошо работает.

— «Четверка-Х» тоже очень популярна, верно? — сказала Челси, изучая график голосований.

— Да, они действительно хороши, особенно солист, — признал Кельвин.

— И, разумеется, Грэм, на которого работает его слепота, — сказала Челси, — и, хоть поет он плохо, гитарист — отличный. Похоже, в финал вместе с ЕКВ нужно брать Иону и Квазара.

— Именно так я и думаю, — одобрительно сказал Кельвин.

— И я, — добавил от двери Трент.

— Ну и кого отсеем первым? — спросила Челси.

— А ты как думаешь? — спросил Кельвин.

— Мне кажется, босс… — резво начал Трент, но Кельвин на это не купился.

— Трент, — твердо сказал он, — я спрашиваю Челси.

— По графику видно, что «Четверка-Х» ушла в отрыв. Они определенно самый популярный номер и с каждой неделей набирают силу, а потому представляют наибольшую опасность для ЕКВ. Нужно решить сначала с ними. Таким образом, если мы не сможем убрать их за неделю, у нас по-прежнему останется на это время.

— Челси, — мягко сказал Кельвин, — мы всегда сможем убрать их, если захотим.

Группа «Четверка-Х» была, несомненно, очень популярна, но в основном за счет ее лидера, Майкла Харли, который, несомненно, обладал музыкальным талантом и громадным личным обаянием. Майкл Харли был для «Четверки-Х» тем же, чем Лайонел Ричи — для группы «The Commodores».

— Единственное, что нам нужно, — это нарушить равновесие в группе, — сказал Кельвин.

Поэтому он отправил Трента сообщить группе, что повышенное внимание, направленное на Майкла, начало напрягать зрителей.

— Похоже на эгоизм, друг, как будто ты заграбастал всю славу, друг.

Майкл был сражен наповал. Он ужасно болел за общее дело, поэтому пришел в ужас оттого, что его обвинили в эгоизме.

— Что же мне делать? — спросил он.

— Уйди на второй план и позволь трем остальным попробовать силы. Особенно Джо-Джо, — сказал Трент, говоря о наименее популярном мальчишке в группе. — Родни любит его. Он убежден, что зрители хотят видеть его больше.

Члены «Четверки-Х» удивились, и в первую очередь сам Джо-Джо, который всегда считал себя скорее везучим пассажиром. С другой стороны, если Родни, их «наставник», говорил, что Джо-Джо должен выйти на первый план, то для них этого было достаточно. Родни ведь эксперт в музыке, Свенгали мальчишеских групп, невероятно прославленный поп-мастер, о чем без устали говорила Кили в своих вступительных речах.

— Хорошо, — сказал Майкл, — как скажете. Какую песню, по-вашему, нам спеть?

— «Сор Killa» группы «Public Enemy», — ответил Трент.

Группа снова была немного ошарашена таким предложением. Они все были хорошими мальчиками и ходили в церковь, и музыкальный вкус у них был довольно строгий. Максимум развязности, которую они себе позволяли, — это соул, но они ни за что не решились бы петь хип-хоп или гангста-рэп. Однако Трент уверил их, что, по мнению Родни, «Четверке-Х» пришло время расширять репертуар, стать более современными.

— Он думает, вам нужно стать более черными, — объяснил Трент.

— Но мы всегда вроде как пытались быть группой для всех, — сказал Майкл. — Мы не верим в разделение людей по расовой принадлежности.

— А-а, вот в этом-то все и дело, — сказал Трент. — Большая ошибка. Отнимает у вас голоса зрителей. У вас может быть огромная зрительская аудитория, но она пока не сформировалась.

— В смысле фанаты хип-хопа и гангста-рэпа?

— Вот именно.