— Помимо порки, есть и пряники — прекращает наши беседы майор и вводит в русло совещание. Впрочем он и порку пока не прекратил. Заушения достаются всем — не в смысле ругани, а вот ошибочки наших взяты на карандаш и сейчас дотошно разбираются, начиная с неудачного выбора позиции группой Ильяса, отчего они не могли подавить огнем газель с базукой, зато сами оказались под огнем и Ильясу прилетело, хорошо, что вскользь, и кончая моей скромной персоной. Отмечаю про себя странное словосочетание "родезийская стрельба", которое ясно понятно большей части присутствующих, кроме меня и курсантеров, отмечаю, что хоть Ильяс и зам. командира, ан и ему достается. Что удивляет, гонористый снайпер воспринимает выговариваемое без восторга, но явно внимательно. Сижу, слушаю, узнаю много нового и даже как-то чуток успокаиваюсь, не все гладко проходило у ребят в Ропше, очень негладко и, например, Ремер чуть не попал под реактивный выхлоп из гранатомета, когда ловким маневром выскочил в тыл стрелявшим по огрызающемуся КВ сектантам. И в танке не сразу разобрались, как поворачивать башню, отчего их чуть не сожгли к чертовой матери как курицу в духовке. Отмечено было, что курсанты в плане тактики слабы, отчего их и укрыли в складе, газовыми гранатами кидаться. Достается и Вовику, за то, что слишком нахально маневрировал под еще неподавленным огнем — вполне мог получить подарок в бочину совершенно зря… В общем всем сестрам по серьгам, а братьям — по сапогам. Никто не ушел обиженным. Наконец очередь доходит и до меня. Сижу радуюсь, что Надьки нет. Хорошо еще, что майор опускает нюансы нашей с инвалидом гасконады, переходя сразу к эпизоду с моим задержанием ржевскими. Ну да, полез куда не надо, получил, чего не нужно. Ну да, будь эти ржевские чуток повострее — сидел бы я уже у них на полигоне, отвечал на вопросы. А меня тут искали бы все и сразу и без толку. Возражать особенно нечем, потому проглатываю молча упреки и заушения. Ну да, глупо себя повел, переоценил уровень безопасности. И что противно — возможно еще придется давать объяснения дополнительно и не своим в команде, а более неприятным и незнакомым пока дядькам. Оно, конечно, хорошо, что у Ильяса сохранилась бумажка с приказом на сопровождение выселяемых, но в общем, случись оно сейчас — я бы и близко не подошел к этим ропшинским страдальцам. Седьмой бы дорогой обошел, пока не завопили бы: "МеееееедииииК!!! И после этого бы опять же не торопился.

К счастью все имеет свой конец, выговорившись выговорами, Брысь улыбается и переходит к пряникам. Куш для нас получился неплохой, потому как Ропша — ценный приз. В штабе сейчас прикидывают возможности акционирования ряда ценных предприятий Ропши, если с этим срастется, то есть шанс получить постоянный источник доходов с того же рыбзавода, например.

— Ага, уже было такое, плавали, знаем — замечает Вовка — управленцы получат как всегда все миллионы, а нам за год по паре копеек дивидендов и рассказ о трудных временах. Были у меня акции. Знаю.

— Это такой лысый интендант тему мутит? — спрашивает Званцев, немного разбирающийся как ни странно в штабных кронштадтских интригах. Хотя у него, как аборигена тут знакомых куча, город-то небольшой.

— Ага — кивает майор и добавляет: — Его за это лысым Чубайсом прозвали. И намекнули, что возможности критики сейчас сильно изменились. С другой стороны если все на халяву и без ответственности — будет как в колхозах под конец СССР… Так что что-то решать все равно надо. Теперь по конкретным доходам в виде одномоментной выплаты Ильяс выразит в звуке.

Снайпер, не жеманничая, тут же встает, весело подмигивает и сообщает кому и сколько причитается за операцию. Получается весьма густо. Смешно то, что распределение доходов в нашей артели слизано практически с пиратского образца. Разве что рядовых тык скыть членов группы всего ничего, потому они получают в полтора раза меньше, чем спецы, замком — Ильяс — вдвое, а командир — втрое. Часть доходов идет в фонд — на всякий печальный случай, если кому из нас не повезет — на лечение. Оттуда же и покупки делаются нужного снаряжения, которое так просто не стырить. Сильно подозреваю, что хитрый снайпер мутит что-то и помимо того, но в общем все боле-мене прозрачно. Кроме того с радости нам еще и премию дали. Оно, конечно, замечательно, тем более там навертывается и еще плюсы — разведка особо отметила те самые погонялки-шокеры, если в лаборатории придут к выводу о возможности замены для части населения огнестрела такими агрегатами, так еще лучше. Напоследок, заканчивая тему вкусностей и плюшек, Ильяс отмечает, что в виде откупного за пленение доктора, ржевские обязались поставить два БРДМ с хранения. Один заберет себе отдел разведки, а второй — целиком наш.

— Хоть какая-то польза от доктора будет — весело замечает невежливый Вовка.

— Ска-а-а-атина ты, Вова! — говорю я ему.

— Это я в смысле, что пока у нас все пучком и тебе не приходится лечить и врачевать — оправдывается Вовка, но уже без задора, понял вроде, что ляпнул фигню.

— Володинька, ты через плечо поплюй и свечку поставь, чтоб оно и дальше так продолжалось, а то мелешь не думая — вроде и ласково, но злобно как-то выпевает Ильяс.

К моему удивлению грубошерстный Вовка начинает извиняться. Толкует о том, что да, зря это он и да, свечку поставит. Меня сильно удивляет его поведение, он вроде не суеверный. Хамовитый и самоуверенный, но никак не суеверный. И извиняться терпеть ненавидит. А тут вон как на попятный пошел. Впрочем, я давно замечал, что к некоторым вещам воевавшие люди относятся как-то иначе, чем не воевавшие. В частности — вроде в бога не шибко веруют, но вот некоторые вещи — типа того, что можно удачу спугнуть и беду накликать — это у них есть. Для них удача и беда — материальные субстанции, чуть ли даже не одушевленные, и с ними надо обращаться аккуратно, чтобы не напортачить. Тем более, примеров перед глазами хватало. В общем — вижу, что Вовка ляпнул не подумав, а сейчас ему худо.

— Мало слупили за такой косяк — неожиданно говорит Енот.

— Считаешь БРДМ с куста пустяком? — тут же принимает вызов Ильяс.

— Я вообще эти гробики не люблю, бардаки в смысле — хмуро поясняет хромой свой выпад.

— С чего бы это? — удивляется Ленька. Курсантеру вообще нравится все бронированное, есть у него такой пунктик.

— Тесные, на бензине, всего два люка сверху и никак иначе в него не залезешь. Соответственно — и не вылезешь. А переворачиваются бардаки легко, вот и прикинь, как из него выбираться, если он кверху колесами и горит неторопливо. Или в болотине топнет. Тоже неторопливо.

— Можно дверцу вварить — как в модифицированных делали — замечает Серега.

— Можно — соглашается Енот — но лучше еще БТР-80 или 90 приобрести. А эту железяку продать.

— Скажешь тоже! — фыркает Ильяс.

— Скажу. Особенно если нам впарят БРДМ-1 или машину химразведки.

— Отанку отоку! Их давно сняли с производства!

— Ну-ну.

— Ну, может и БРДМ — 3, так это твой любимый БТР с наворотами.

— Эт вряд ли — возражает Енот.

— Заелись вы, ребятки — осуждающе качает головой майор Брысь — уже вам и БРДМ не машина… Определенно заелись… А надо быть скромнее. Вот нам дана задача отбыть в город Гатчину и совместно с казачьим отрядом выполнить зачистку пары объектов. И скажите спасибо, что я отвертелся от зачистки Кипени — сначала нас туда собирались направить, дескать скорее всего наши питомцы нынче там прописались…

Спор прекращается. Только неугомонный Енот бурчит довольно громко:

— Казаков я не люблю еще больше, чем бардаки…

Ехать в Гатчину получается весьма комфортно, потому как одновременно с нами отправляют несколько оборудованных Передвижных Огневых Точек, как называют грузовики с фургонами, специально приспособленные для отстрела толп зомби. Три штуки свежесделанных ПОТов, которые Ильяс согласился перегнать своими силами на точку встречи. Дальше эти грузовики пойдут на усиление обороны Ропши и возможно уже сегодня будут принимать участие в чистке Кипени. Потому впереди прет наш БТР с Вовиком за рулем, Серегой за пулеметами и Сашей в виде обслуги Длинного Уха, как он называет рацию, а вся остальная артель вольготно расположилась в просторных комфортабельных кабинах ПОТов, едущих следом колонной. Собрались и поехали. Вот третий грузовик как раз везет мою драгоценную персону. За руль уселся Енот, он оказывается и грузовики водить умеет, охрану несет Андрей, а я по старой памяти привычно снимаю маршрут на видео. Вроде бы всего-ничего не снимал — пока с Ропшей корячились, а уже и отвык чутка. Сейчас немного жалею, что не приспособил для съемки что-нито портативное — такие бы кадры получились, особенно когда там Нелли Крофт кувыркалась. Можно было бы как кино показывать. На Кольцевой приходится остановиться, кто-то нас должен догнать и присоединиться, тыловики, наверное, они очень не любят кататься без прикрытия. Ждем. Андрей улез в салон-фургон, благо из кабины в салон сделан специально ход с дверцей, Енот расслабленно развалился в кресле водителя, я снял, что видел и тоже отдыхаю. Диву даться — сколько глаз видит — мирный пейзаж и ни одного ковыляющего силуэта.