Помыв тарелки в горячей воде, Глория ополоснула их и поставила в сушку.

— Насколько я помню, пару раз ему это удавалось.

— Да. Тогда приходит Ларри и заманивает его назад.

— Бедняжка.

— Ты зря жалеешь Ларри.

— Я говорю о коте.

— Он не единственный, кого можно пожалеть, — хмуро пробурчал Фил.

Глория вернулась на диван.

— Ты о Мелиссе и новогоднем гала-представлении?

Он кивнул.

— Она не может понять, почему ты должен соблюдать чистоту эксперимента?

— Скорее всего.

— Готова побиться об заклад… — Глория задумчиво посмотрела на свои тапочки, и ей показалось, что те уставились на нее в ответ. — Твой дедушка, должно быть, покупал одежду в секонд-хэндах, не так ли?

— О да. Ношение одежды из церковного ящика для пожертвований всегда было излюбленной частью его истории.

— Выкупи свой смокинг у Ларри.

— Что?

— Предложи ему за него пять или десять баксов. Он ведь все равно не будет его носить.

— Это… — Глория увидела, как по лицу Фила пробежала тень сомнения. Наконец сомнение сменилось широкой, восхищенной улыбкой. — Это же гениально.

— Я такого же мнения. А если ты подвезешь меня к дому моих родителей, то можешь взять на вечер и мою машину.

Иногда она была настолько гениальна, что не могла сделать даже самую малость для своего же блага.

Фил послал ей кончиками пальцев воздушный поцелуй.

— Глория, ты — лучшая среди женщин.

Лучше бы он считал ее красивейшей…

А вот она ему покажет. Она… она сейчас пойдет и наденет тот жакет, вот что она сделает. Глория резко встала:

— Кстати, у меня новый жакет, который я хочу надеть на Новый год. Меня интересует мнение мужчины.

— Опасность. Предупреждение. Женщина требует мнения о своих нарядах. Осторожно, осторожно.

— О, прекрати. — Она направилась в спальню. — Просто я хочу знать, что ты думаешь.

— Все, что я ни скажу, будет не так, вот что я думаю, — сказал ей Фил вдогонку.

Глория схватила жакет вместе с вешалкой и поспешила назад, в гостиную. Фил послушно осмотрел вещицу. Затем их глаза встретились:

— Гм… довольно броская штучка, не представляю ее на тебе.

— Не хочешь ли ты сказать, что я — серая мышка?

— Да нет, что ты…

Глория подошла поближе, чтобы Фил мог видеть, как ткань переливается на свету. Мерцание ткани явно не произвело на него никакого впечатления.

— Стильный жакетик. Что еще я могу сказать?

Стильный. Поцелуй смерти.

— Я не знаю, что ты хочешь, чтобы я сказал, — пожал плечами Фил, взглянув на Глорию почти умоляюще.

Я хочу, чтобы ты на стену полез от страсти, этого я хочу. Вот тебе и вся волшебная сила этой кофтенки, подумала Глория.

Она унесла «магический» жакет в спальню, испытывая не только разочарование, но и какое-то облегчение. Ей не хотелось признаваться себе в том, что она не стала надевать его, потому что опасалась при виде Фила, охваченного страстью, забыть о своем решении отказаться от мужчин.

Зачем она будет напяливать эту кофту после того, как поклялась, что никогда не сделает этого?

Думая так, Глория почти машинально стянула с себя футболку и сунула руку в узкий рукав алого жакета. Ох, ну очень узкий. Ткань, конечно, эластичная, но не настолько, чтобы… Уф, натянула. Теперь попробуем застегнуть. Так, хорошо… еще чуть-чуть… Нижние пуговицы не застегивались.

Она в ужасе уставилась на свое отражение в зеркале. Между полной грудью, вызывающе обтянутой тонкой алой тканью, и бедрами, облаченными в старые джинсы, ослепительной белизной сиял живот.

Магический жакет был Глории безнадежно узок.

4

Спасена. Спасена от себя самой. Надеть красную тряпку, чтобы понравиться Филу… О чем она только думала?

К счастью, когда она вернулась, Фил уже печатал на машинке дополнительные пункты ее стратегической кампании и вроде бы совсем забыл о жакете.

То, что ей не удалось натянуть на себя волшебную тряпочку, не имело значения. И все же вплоть до среды Глория ограничивала свой аппетит салатом и не ела мороженого. Нет, она не села на диету, просто вдруг обнаружила в себе невероятную склонность к употреблению салата-латука.

Отреагировал ли жакет на сырой салат и отказ от мороженого? Увы…

И поэтому в канун Нового года Глории пришлось надевать свой обычный наряд — черные шелковые брюки с эластичным поясом и очень симпатичную, но вызывающую зуд кофточку из люрекса с золотыми и серебряными блестками и глубоким вырезом. Лучше уж пусть окружающие глазеют на обнаженные полушария, чем на бедра, явно пополневшие по сравнению с прошлым Новым годом.

Глория вздохнула и занялась макияжем. Зачем? Она не знала.

Едва эта мысль пришла ей в голову, как в дверь постучал Фил. Она знала, что это Фил, потому что кроме него к ней в последние дни никто не заходил. И тут же ей стало понятно, почему она так старательно наносила на губы помаду.

Он постучал опять. Глория ринулась было к двери, но тут же приказала себе не спешить. Ведь он никуда не денется. Ключи от машины у нее.

Он постучал опять.

— Да слышу, слышу же! Нечего барабанить! — Должно быть, ему не терпится увидеть Мелиссу.

Глория распахнула дверь.

Фил стоял, засунув руки в карманы куртки, прислонившись спиной к лестничным перилам напротив ее двери. Он выглядел… он выглядел… ну, во всяком случае, не зря она так старательно наносила помаду.

Он зачесал назад волосы и зафиксировал их каким-то спреем или кремом, и теперь, ровно уложенные, они матово лоснились на свету. Белоснежная рубашка контрастировала с черным смокингом и традиционным черным же галстуком-бабочкой, а запонки были, конечно же, не пластмассовые, а из оникса.

Пораженная этим великолепием, Глория вцепилась смертельной хваткой в дверную ручку и напрочь позабыла приготовленную фразу.

— Красивая кофточка. — Улыбаясь, Фил посмотрел ей в глаза. — Эти блестки похожи на мерцание звезд на ночном небе.

— Ха-ха. — Глория выпрямилась. — У тебя на смокинге кошачья шерсть.

— Чертов кот, — произнес он с досадой, пытаясь счистить волосинки с рукавов.

— И на брюках, — показала Глория. — Ладно, заходи. Мы уберем их скотчем.

Фил переступил порог и закрыл за собой дверь.

Порывшись в ящике кухонного стола, Глория достала скотч и бросила Филу.

Пока он избавлялся от следов Макса, Глория прошла в спальню и взяла большую сумку со спальными аксессуарами.

Когда она вернулась, Фил уже расправился с кошачьей шерстью.

— Ну и как я теперь выгляжу? — Он расставил руки в стороны и повернулся пару раз на месте.

Глория покрутила носом и прогнусавила:

— Просто шик-модерн, дорогой мой! — Перейдя на обычный тон, она добавила: — Нет, серьезно, ты выглядишь великолепно, как будто на тебе настоящий Армани.

Она несколько смутилась, потому что что-то в выражении его лица… какая-то едва уловимая веселая искорка во взгляде заставила ее насторожиться.

— Так, на тебе и в самом деле смокинг от Армани?

— Я провернул капитальную сделку. — Фил взял у нее саквояж, и они направились к двери. — Вчера днем я заплатил за него пятнадцать баксов. Забрал его у парня, который даже не подозревал, что у него висит на задворках огромного платяного шкафа.

— Какая удача! — Стараясь не встречаться с ним глазами, Глория подождала, пока он выйдет, заперла дверь и отдала ему ключи.

— Огромное спасибо, Глория.

Филом овладело какое-то странное настроение. Всю дорогу, пока они ехали к родителям Глории, он улыбался и отвечал на ее шутки, но как-то пресно, без прежнего огонька и задора.

К немалому изумлению Глории, Фил, облик которого теперь отличался совершенной безупречностью, почему-то и вполовину не был так обаятелен, как тот, прежний Фил с вечно взъерошенными волосами и в потертых джинсах.

— Я останусь на ночь у своих, — напомнила она ему, когда они окончательно потеряли нить разговора. — Так что забери меня оттуда завтра после обеда.