– Классно! Полетели?!

– Эй, погоди, надо ещё обдумать – может чего забыли? Да и прибраться – представь, увидит кто-нибудь этот срач из трупов внутри корабля, сразу возникнут вопросы…нам это надо? И неплохо было бы ещё как-то изменить очертания корабля, больно уж он заметен – Неркату исчез, а его корабль вдруг выныривает на Кратане – не покажется ли это кому-нибудь странным?

– Да посылать их всех… Кажется странным? Иди, и посмотри в зеркало, зелёная обезьяна – вот там и правда увидишь странное! Наплюй, Слав. Отобьёмся!

– Как погляжу – лихая ты девка – усмехнулся Слава – ладно, я пошёл собирать трупы, а ты покажи мне где у вас помоечный дезинтегратор. Фу, противно…предвкушаю.

– Не у вас, а у нас – усмехнулась Наташа – мы же теперь вместе…

-Вместе… – эхом откликнулся Слава, и поднявшись, пошёл из командирской рубки заниматься отвратительным делом.

Грузовой отсек выглядел совершенно отвратительно – залитый кровью, вонючий и засаленный. Слава, истово ругаясь, подхватил по трупу в каждую руку – за ногу – и потащил по моргающей жёлтой дорожке к их последнему приюту. Перед тем, как засунуть их в люк в полу, со слов Наташи являвшийся зевом дезинтегратора, снял с них игловики, обшарил карманы, морщась от отвращения, и лишь потом сплавил в дыру ‘преисподней’.

Он делал рейс за рейсом, тупо спуская тела убитых в люк, надеясь, что эта работа когда-то закончится. Но всё кончается когда-нибудь – подтащил последнего из контрабандистов, помня, что ему ещё предстоит заняться ‘погребением’ Неркату, и только начал совать этого кадра в дыру, когда неожиданно услышал стон. Этот человек был жив. Слава задумался – чего с ним делать? Засунуть в дезинтегратор – это всегда можно успеть. Может допросить его? А зачем? Вообще-то это совсем даже не вовремя он ожил…

Слава присел на корточки и посмотрел в лицо раненому контрабандисту.

– И что с тобой делать? – неожиданно спросил он вслух – вот на кой ты мне нужен? Не мог нормально умереть, как все правильные враги?

– Извини – не смог. Живучий я слишком. Мама всегда говорила, что у меня девять жизней, как у кошки – неожиданно откликнулся раненый – вот только похоже мои жизни уже кончились.

Слава с интересом посмотрел на лежащего парня, с трудом открывшего глаза, и спросил:

– Ты вообще-то кем был в команде?

– Шевалок меня звать. Похоже, ты мне спину перебил. Ног не чую. Может пожалеешь? Дашь медицинского робота? Жить хочется…я буду твоим рабом. Клянусь. Только не убивай! Я много знаю – помогу, например, продать груз грибов – я все расценки знаю! Я всегда помогал старпому заниматься торговыми операциями – в этом деле хорошо соображаю. По кораблю подскажу – если надо. С людьми сведу нужными! Не убивай, а? Я что, по своей воле на тебя напал? Старпом сказал – распоряжение капитана, куда мне было деваться? Мы все от него зависим – снимет премиальные, и будешь ходить с голым задом. Ну да, я плохой человек. Но слово своё держу! Опять же – можно вставить контроллер – как прилетим в город. Буду у тебя в рабах. Пока не искуплю свою вину. Или пока ты не отпустишь.

Слава смотрел на него, и думал: ‘Хочу ли я стать рабовладельцем? Вот уж ни секунды не хотел этого! Но и парень говорит дело – мне бы пригодился такой кадр, со знанием рынка, со знанием устройства городов… Да и убивать этого человека, когда уже знаешь его имя – как-то нехорошо… Но если его отпустить, нанять в команду – где гарантия, что завтра он не предаст, не расскажет о том, что тут произошло? Впрочем – а какого я чёрта думаю? Чему меня учили шесть лет? Вот я болван!’

– Слава, не верь ему – это тварь ещё та! – прогремел голос Наташи, чётко и звонко, так, как будто она стояла за спиной – это подлючая тварь, я видела, что он вытворял с рабыней, которую они купили вскладчину на пятерых – девчонка кричала от боли, а он наслаждался её мучениями! Это мерзкая гнида, как и они все!

– Я и не верю – согласился Слава – и сейчас мы узнаем, что он на самом деле хотел!

Слава взглянул в глаза раненому, и высвободив свой разум, послал его в мозг этого инопланетянина. Замелькали картинки прошлого, настоящего, Слава пошарился по ‘закромам’ и нащупал мысли Шевалока.

А думал он так: ‘Этот тупой раб…мне бы вылечиться, и связаться с наследниками Неркату – сынок, небось, будет рад узнать, где находится его корабль. Бабла отвалит! А с грибами его нормально кидану – что он понимает в торговле, болван этот! Отправлю их к Симунту, тот купит за полцену, а ему даст десятую часть. Остальное я заберу. Хорошие деньги. Можно отлично погулять…купить девочек, поразвлечься как следует. Похоже этот идиот купился! Ну кто, кто будет вести дела с рабом, болван! Ты же грязь. Грязь под ногами! А ведь есть ещё и Агарлок – тридцать миллионов награды! Неужели думаешь, что я позволю вставить себе в голову контроллер?! Чего он на меня так глаза таращит?!’

Мысли этого поганца как будто на белой стене чёрными буквами проплывали перед глазами Славы, и он в который раз убеждался – верить зелёным нельзя.

‘Можно, конечно, попробовать его подчинить себе, потом заманить к модификатору – если тот снимает контроллеры, так рупь за сто, что может и поставить контроллер! А если он сбежит? Если не подчинится так, чтобы беспрекословно подчиняться своему хозяину? И слово-то какое – хозяин! Хозяин раба! Нет уж…не выйдет. И от исчезновения такого негодяя мир станет только чище. Вот только надо выудить у него всю информацию, что можно’ – думал Слава, пробираясь по ячейкам памяти, вытягивая всё, что можно. Мелькали имена, мелькали города – он старался запомнить всё, что только можно, впитывая информацию, как губка воду. Что-то, конечно, забудется, но основное он узнал – то, что ему было нужно. Многого этот зелёный и не знал – ну что он мог знать, будучи матросом на корабле контрабандистов, но и того немного, что Слава вытащил из его памяти, хватало, чтобы зацепиться за жизнь на планете и на первых шагах не проколоться совсем уж по-глупому.

Закончив, землянин посмотрел на замершего в ступоре инопланетянина, подобрал с пол игольный лазер, включил, и аккуратно прострелил ему голову. Во лбу появилась чёрная точка, завоняло горелым мясом и Слава поскорее скинул труп в дезинтегратор, превращая его в серую кашицу из несвязанных между собой молекул. Куда потом денется эта каша он не знал, да и знать не хотел. Наверное, куда-то в узлы корабля – может даже на питание мозга Наташи. Это его не интересовало, и без таких подробностей голова пухла от информации.

Следующим, и последним, отправился в люк труп Неркату.

Теперь корабль был относительно чист, если не считать лужи крови в грузовом отсеке и многовековой грязи в остальных помещениях. Видимо контрабандист на особенно разорил себя качественной чисткой корабля после предыдущих владельцев и ограничился лишь чисткой рубки, да слегка – грузового отсека.

– Ну что, Натаха, полетели? – негромко сказал Слава – держи курс на Кратан. Это первое, что нам надо сделать – посетить Кратан. И ещё – где там этот негодяй прячет деньги? Покажи. И ещё – надо переодеться. Скажи– хоть кто-нибудь из этих подонков был достаточно чистым, чтобы я мог надеть его барахло? Чего-то противно мне с них барахло брать.

– А ты не с них же берёшь – из их вещей. Вещи по каютам, я укажу тебе дорогу. Наличные в каюте капитана. Вот у него одежду и подберёшь – всяко он почище своих матросов. Хотя – кто знает, я к нему в штаны не залазила. Шагай по жёлтой полосе. Взлетаем. Через час – пришвартовываемся на ракетодроме Кратана. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь…

Кратан встретил Славу шумом, блеском, дурацкой рекламой и толпами праздношатающихся туристов. Он проверил содержимое карманов и решительно пошёл к лифтам-площадкам, время от времени взмывающим вертикально вверх. Ракетодром находился на самом нижнем ярусе города, и более того – на самом нижнем уровне приёмных доков для флайеров и звёздных кораблей. Как пояснила Наташа, если бы корабль был ещё немного побольше, его уже не приняли бы на площадку – большие звездолёты всегда оставались на околопланетной орбите. Размер этого крейсера удачно подошёл для целей контрабандистов – и поставить корабль можно где угодно на площадках, и объём его таков, что можно загрузить уйму груза. Забросив в терминал перед звездолётом три тысячи наличных кредитов, Слава поторопился найти модификатора, беспокоясь – не исчез ли он за эти годы? Профессия опасная, профессия трудная – пришибёт какой-нибудь очередной клиент, вот и кончится практика врача-изувера.