Я молча пододвинула ей чай и вытащила остатки торта из холодильника. При виде кремового великолепия Элис оживилась, подмигнула мне, потерла руки и вдруг настороженно произнесла:

— Слушай, я тебе тут насчет детей толкую, а ты молчишь. Может, я тебя обижаю? Все-таки вы семь лет прожили вместе. Так не бывает, какие ни пей таблетки. Ты больная? Или он?

— Да аборт я сделала! — неожиданно для самой себя взорвалась я. — Аборт! И все дела!

— И что, все?! — сокрушенно охнула она. — Неужели так плохо сделали? Или таблетки?

— В жизни не пила никаких таблеток! Он сам предохранялся! Как! Как! Прерванный половой акт. Слыхала про такое? В простыню вместо…

— Нет, ну точно он у тебя ненормальный, — перебила она. — Но ты-то сама о чем думала, когда на аборт шла?

— О том, что мне нужно получить образование! Я тогда заканчивала университет! Какие дети?

— Чушь. У меня и дети, и карьера нормальная.

— И золотая свекровь, и золотой Мишель! Ты его сто лет до того знала, а мы с Нестором только-только начали встречаться, когда я залетела. Одиннадцать с лишним лет назад! Я сама была тогда к этому не готова, я тогда совсем девчонка была!

— Девственница? В двадцать один год?

— Ну нет, конечно. Не буду врать. Был уже какой-то опыт. Но все, понимаешь, несерьезно. Так, чтобы не выглядеть белой вороной, чтобы как у других… Но это все не шло ни в какое сравнение с Нестором! Во-первых, он на тринадцать лет старше меня, во-вторых, вернее во-первых, это главное…

— Понятно. — Элис кашлянула, повела бровью и отправила полную ложку торта в рот. — Мужчина опытный.

— Да разве дело в сексе? — Меня задела ее реакция. — Нестор — личность! Конечно, он не был тогда таким известным и популярным, как сейчас, но уже было ясно, что как личность он состоялся. А известность и слава в наше время зависят вовсе не от работоспособности и таланта, а всего-навсего от раскрутки. От рекламы, проще говоря!

— Да что ты горячишься? Я же не спорю. Но в отличие от других у твоего Нестора есть талант! У меня дома все его книги. И кассеты с фильмами. А он, оказывается, деспот… Фу! Даже жарко стало. — Она потрясла головой и как веером помахала ладонями возле раскрасневшегося от чая лица. — Ну, подруга, совсем ты запутала меня! Слушай, а как вообще ты познакомилась с Мориньяком? Неужели в тридцать с небольшим он преподавал в университете?

— Нет. Он был журналистом, и достаточно известным. В принципе, мог бы преподавать, но только не на моем факультете. Я изучала фармакологию, а он — филолог по образованию.

— Ты фармацевт? Ничего себе! Так где же ты его откопала?

— Я не откопала. Просто мы жили в одном доме.

— В лифте, что ли, познакомились?

— Нет. Я его спасла.

Глава 16,

в которой мне исполнился двадцать один год

Родители сняли для меня квартиру — подарок к совершеннолетию. Мы втроем отпраздновали мой день рождения плюс новоселье — неразумно тратиться на застолье для родных и знакомых ввиду предстоящих затрат на отдельное жилище для дочери. Прощаясь, мама еще раз напомнила, что полагается на мое благоразумие взрослой женщины, а папа — что теперь я самостоятельная и должна принимать все решения сама.

Я помахала им рукой из окна, вымыла посуду, умылась, почистила зубы и легла в постель. Мне впервые предстояло ночевать одной и не дома, поэтому я долго не могла уснуть от обилия эмоций. Вдруг мне показалось, что где-то капает вода. Я пошла в ванную — действительно, на потолке мокрое пятно, из которого резво падают капли. Я спустилась к консьержу — я ведь теперь должна сама решать свои проблемы. Было три часа ночи. Недовольный сонный дядька заявил, что завтра утром вызовет слесаря и тот починит кран.

— Вы не поняли, не кран течет, а с потолка! — сказала я, но консьерж уже запер свою дверь.

Я поднялась на этаж выше и позвонила в квартиру заливавших меня соседей. Никакого толку. Я нажала на кнопку звонка еще раз. Еще. Постучала. Подождала пару минут и вернулась к себе. С потолка ванной текло уже струей. Я подтерла пол, подставила таз и вторично разбудила консьержа. Консьерж был еще более недоволен — понятно, тащиться среди ночи на самый верхний этаж ему было лень, — и он дал мне запасной ключ, который я клятвенно пообещала вернуть ему тут же.

— Чувствуя себя взломщицей, я на цыпочках вошла в чужую квартиру.

— Ну и? — с искренним любопытством спросила Элис, извлекая из кармана сигареты. — Воды, небось, по колено?

— Не было там никакой воды. Только полная темнотища. Я даже решила, что никого дома нет и просто прорвало трубы. Может, и не здесь, а между перекрытиями. Дом-то старый, сама понимаешь, где еще могут быть дешевые квартиры?

— Это ясно. — Элис шагнула к окну и закурила. — Ты рассказывай, подруга, не тяни!

— Я включаю свет, иду в кухню. Там такая дикая планировка, что вход в ванную из кухни. Зажигаю свет в кухне, шагаю к выключателю ванной, нажимаю на него и одновременно распахиваю туда дверь. Темно. Не работает выключатель, что ли? Я щелкаю им еще раз, свет вспыхивает, и я вижу в переполненной до краев ванне совершенно голого мужчину с закрытыми глазами!

— Труп! — ахнула Элис, по-драконьи выпустив дым из ноздрей. — Кто-то подкинул его в квартиру Мориньяка, чтобы журналиста подставить, чтоб куда не надо не лез. — Она с серьезным видом покивала. — Я знаю, так быва…

— Да никакой не труп! Парень спал, даже похрапывал, из-за шума воды я расслышала не сразу! Только когда подошла и завернула воду. Она текла из крана и из ванны через край! А кафель на полу — не кафель, одно название. Вода даже по ванной не растекалась, а сразу — через дыры вниз. Ну вот. Слышу храп, думаю: что делать? Вода остынет, замерзнет человек! А может, и вообще повернется на другой бок, и все! Надо будить. Я шепчу: «Мсье! Эй, проснитесь, мсье! Вы можете утонуть, мсье!» — и чувствую себя полной идиоткой. А он все храпит. Я наклоняюсь поближе и опять: «Мсье! Эй, мсье!» Он вдруг, хватает меня руками, тянет к себе в ванну, шепчет: «Фея! Фея! Ты спасла мне жизнь!» — и начинает целовать. Причем все это — не открывая глаз!

— Ха! Дальнейшие события были весьма деликатными и бурными… — Хмыкнув, Элис многозначительно подмигнула мне.

— Были, конечно, только пару дней спустя. Тогда же, внезапно очутившись в воде, я дико заорала, едва придя в себя: «Отпустите! Вы ненормальный! Что вы делаете, мсье?!» — и стала отбиваться. Он открыл глаза и засмеялся. Так хорошо засмеялся. Радостно, заразительно! Сказал: «Извини!» — и помог мне выбраться из ванны. Оказалось, что он отключился в ванне потому, что не спал двое суток. Рассказал, что он журналист и участвовал в предвыборной кампании одного кандидата в парламент, они поспешно снимали рекламный ролик. Как снимали и монтировали, как он познакомился с ребятами с телевидения, что кандидат — неплохой дядька, но все равно он, Нестор Мориньяк, никогда бы в жизни не связался с политикой — он вел тогда спортивную страницу в одном издании, — если бы кандидат не пообещал ему помочь, как писателю и сценаристу.

— Помог? — меланхолично поинтересовалась Элис. — Кстати, от какой он партии?

— Понятия не имею, но помог. Это жуть, что было! Требовалось шесть детективов по четыреста страниц, потому что автора одного романа никакой издатель ни за какие деньги раскручивать не станет, да еще сценарий для сериала на тридцать-сорок серий минимум, и срочно отснять. Три месяца на романы и сценарий! Чтобы через полгода одновременно выбросить на прилавок книги и запустить сериал по телевидению. Вот такие были условия!

— Жуть какая! Но, полагаю, Мориньяк справился?

— Ну, не совсем, правда. Первый сериал был на двадцать серий, и романов только четыре.

— Зато какие! Мы дома его первые книги до дыр зачитали: «Агентство „Эгалите“», «Черный и кровавый», «Восемь трупов во Вселенной», «Золотые зубы маньяка». А сериал… Ох ты, надо же, забыла…

— «Фазы бешеной луны»! — мгновенно выдала я. — Мы чуть не свихнулись, придумывая тогда название! И это не Мориньяк, а мы вдвоем справились! Один, без меня, он никогда бы столько не навалял! Мы впахивали, как ты говоришь, как каторжные!