Мадлен ощущала себя слегка ошеломленной таким головокружительным поворотом судьбы. На ней было бледно-зеленое шелковое платье, взятое взаймы у Арабеллы и подогнанное под ее более полную фигуру и менее высокий рост.

Самое невероятное заключалось в том, что девушка решилась отказаться от романтического идеала семейной жизни. Они с Рейном были почти посторонними людьми, решившими связать свои судьбы браком по расчету.

Или, по крайней мере, расчет двигал им, в то время как ее побуждения были намного серьезнее.

Присутствие рядом неотразимого жениха заставляло сердце Мадлен бешено биться в тревоге за свое будущее. Им с Рейном неоднократно доводилось бывать в опасных ситуациях, но гораздо более серьезную угрозу представляло замужество со столь малой надеждой на взаимное чувство.

Она была влюблена в мужчину, которого интересовала только лишь в свете рождения ему наследника.

Кроме того, Мадлен не забывала, что она не первая, кого граф выбрал себе в невесты. Прекрасная Розлин могла бы стоять на ее месте, если бы не вышла замуж за герцога.

Девушку охватил острый приступ тоски. Отец почти боготворил ее мать, и Мадлен очень хотелось бы такого же преданного отношения к себе. Но сейчас она была готова довольствоваться намного меньшим. Она хотела, чтобы Рейн если и не обрел в их супружестве счастье, то хотя бы не пожалел о бесповоротном шаге, который ему предстояло совершить сегодня.

Все произошло так быстро, что она едва успела это осознать. Рейн удостоил ее кратким поцелуем, скрепляя их союз. Потом на пару посыпались поздравления собравшихся гостей.

Мадлен отвечала на пожелания с принужденной улыбкой до тех пор, пока Фредди с присущей ему прямолинейностью не развеселил ее по-настоящему.

— Я, признаться, очень расстроен тем, что Рейн дал заковать себя в кандалы, — начал он, грустно качая головой. — Но если уж это было необходимо, то лучше вас, Мадлен, он бы не нашел.

— Спасибо, полагаю, это комплимент, — новоиспеченная графиня с трудом сдерживалась, чтобы не засмеяться.

— О, мое восхищение вами абсолютно искреннее, — уверял он горячо. — Вы и я точно бы друг другу не подошли, но вы с Рейном… вы созданы друг для друга. Ему нужна жена, которая не побоится гнуть свою линию, а вы, несомненно, такой и являетесь.

В основном так оно и было, признала Мадлен про себя, за исключением предстоящей ночи, о чем Фредди тут же не преминул ей напомнить.

— Я собираюсь уехать домой сразу же после ужина, — объявил он. — Так что вы останетесь в Ривервуде без посторонних. Я и так уже злоупотребил вашим гостеприимством.

После церемонии всех ожидало небольшое праздничное застолье, и Мадлен решила упросить Фредди остаться, чтобы насколько возможно оттянуть неизбежное.

За ужином она почти ничего не съела, зато поддерживала присутствие духа изрядным количеством вина. Несмотря на усилия выглядеть беззаботной, девушка все же тайком посматривала на мужа, сидящего во главе стола по левую руку от нее. Мадлен никак не удавалось прогнать мысли о предстоящем выполнении супружеских обязанностей, вызывавшие у нее нервную дрожь, которую она не в силах была унять.

Физиологическая сторона дела ее не особенно волновала. Арабелла кое-что рассказала о том, чего ожидать: поначалу, не исключено, будет больно, но умелый любовник сможет сделать первый опыт настолько приятным, насколько это возможно. Она не сомневалась, что ввиду ее девственности Рейн проявит всю бережность и нежность, на какие он только способен.

А волновало Мадлен то, что, вверяя Рейну свое тело, она становилась еще более беззащитной, чем была до сих пор.

К счастью, Рейн взял на себя развлечение гостей и сам вел застольную беседу. Вряд ли две счастливые семейные пары обратили внимание на ее молчаливость.

Мадлен не могла не заметить, какими довольными выглядели Арабелла и Розлин в присутствии своих мужей. Судя по разговорам и нежным взглядам, которыми они обменивались с супругами, обе дамы, несомненно, глубоко влюблены и их чувства абсолютно взаимны.

Эти наблюдения усиливали грусть Мадлен, ведь ее собственное супружество не шло ни в какое сравнение с семейной идиллией сестер. И слишком уж быстро она обнаружила себя стоящей в холле рядом с мужем и прощающейся с их гостями.

После того, как приглашенные разъехались, Рейн, взяв подсвечник, повел ее наверх. Мадлен без охоты следовала за ним.

— Вы плохо себя чувствуете, милая? — спросил он, когда они поднялись на второй этаж, где, по всей видимости, находилась его спальня. — Вы и слова не проронили за ужином. Это на вас не похоже.

— Со мной все в порядке, — солгала она.

Когда, миновав длинный коридор, они вошли в роскошную спальню, ее нервное напряжение достигло предела.

— Эти комнаты принадлежат вам, — объяснил Рейн. — Ваши чемодан и саквояж находятся в смежной гардеробной, а направо — ваша гостиная.

Это был явно дамский будуар, оформленный в бледных оттенках голубого и розового. Оглядываясь с легким удивлением, Мадлен гадала, почему он не повел ее в собственные покои. Но, наверное, граф собирался провести ночь здесь.

Она молча наблюдала за Рейном, затворившим дверь спальни на замок. Поставив подсвечник на стол, он прошел к очагу и поворошил дрова.

— Я распорядился, чтобы разожгли камин, — заметил он. — Пока он не даст вам замерзнуть, а потом согревать вас буду я.

У Мадлен пересохло во рту при мысли, что они будут лежать вместе обнаженными.

Не дождавшись ответа, Хэвиленд спросил тем же игривым тоном:

— Вы волнуетесь оттого, что испытаете наслаждение?

Признаться, она волновалась, что не испытает. Он будет выполнять свой долг, зачиная наследника, а старательное выполнение обязанности — это совсем не то же самое, что ласки пылкого любовника.

— Нет, — ответила она дрожащим голосом, — я не волнуюсь по поводу наслаждения.

Рейн отложил в сторону кочергу и обернулся, внимательно глядя ей в глаза.

— Не нужно меня бояться, Мадлен.

— Вам легко говорить, с вами это было уже бесчетное множество раз.

Он улыбнулся.

— Не бесчетное, вы преувеличиваете мой амурный опыт. И я никогда не занимался любовью со своей женой.

Пока она раздумывала над его словами, Рейн пересек комнату и, подойдя к ней вплотную, легко прикоснулся к ее голой шее.

— Пришло время раздеться, милая.

Она невольно напряглась.

— Это обязательно? — спросила она сдавленно, ощущая на своей коже прикосновение его пальцев.

— Может и не обязательно, но любовью приятней заниматься без одежды.

Наверное, это так, но он ведь увидит все ее тело со всеми его недостатками.

— Ваша застенчивость очень соблазнительна, — заметил граф, не получив от нее ответа.

Она строго на него взглянула.

— Я не собиралась быть соблазнительной.

— Я знаю, — ответил он весело. Синие глаза смеялись и манили.

Он поддразнивал ее для того, чтобы помочь расслабиться, поняла она. Но ее опасения были слишком сильны. Как такой прекрасный мужчина, как Рейн, может желать такую непривлекательную женщину, как она?

— Я не ваш идеал, — пробормотала Мадлен. — И никогда им не стану.

Лицо Рейна смягчилось.

— Вы слишком придирчивы к себе, любовь моя. Я уже говорил вам, что считаю вас очень притягательной… и сейчас собираюсь вам это доказать.

— Я была бы очень рада, если бы вы решили отложить это на потом.

— А я не был бы рад, — ответил он, склонив голову. — Ну что же вы, где ваша пресловутая смелость? Еще только утром вы угрожали мне пистолетом. Вы ведь не могли вдруг стать такой жеманницей.

Мадлен видела, что он провоцирует ее. А Хэвиленд нежно обхватил ее лицо ладонями и поцеловал в нос, чего она никак не ожидала.

Ее сердце пропустило удар. Несмотря на сильное нервное напряжение, она немного оттаяла.

— Мадлен, милая, — начал Рейн ласково, — я намерен сделать все от меня зависящее, чтобы ты получала удовольствие на супружеском ложе. И я постараюсь сделать твои переживания в эту ночь как можно менее болезненными. По правде говоря, я и сам немного нервничаю.