ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Привет, Мэтт, — поздоровалась Лаура, глядя на дверь, через которую так поспешно вышел Джек.

— Привет, красотка. Как ты?

— Хорошо, — с отсутствующим видом произнесла девушка, мысленно все еще находясь с Джеком и думая о причинах столь резкой перемены его настроения. — Как у тебя дела?

— Теперь, когда я наконец-то добрался до тебя, намного лучше.

На этом заявлении Лаура выбросила из головы Джека Хоука и подумала о Мэтте. Высокий кареглазый блондин Мэтт Петерсон был хорош собой и излучал двойную порцию обаяния. Он являлся партнером владельца юридической компании в Лос-Анджелесе, был умен, думал о людях и слыл человеком действия. Отличная партия! Сексуальный, милый, внимательный и интересный собеседник. Совсем недавно Лаура считала, что в нем есть все, что она хочет видеть в мужчине. Но хоть ей и нравился Мэтт, она его все-таки не любила.

— До тебя сложно дозвониться, детка. Ты получала мои сообщения?

— Да. И прости, что до сих пор не перезвонила тебе. Просто ни минуты свободной. — Приходится кривить душой, подумала Лаура про себя. Хотя, разумеется, большую часть ее времени занимали проблемы с отелем и с Хоуком, Лаура все-таки отнюдь не поэтому не звонила Мэтту. Ей просто не хотелось выслушивать очередную порцию уговоров вернуться в Калифорнию.

— Похоже, тебе нужен отдых. Почему бы тебе не взять отпуск и не приехать ко мне? Мы давно не виделись, Лаура. Я соскучился.

— Не могу, Мэтт. У меня здесь слишком много всего происходит.

— Какие-то проблемы? — забеспокоился Мэтт. — Ты какая-то… взвинченная.

Его ремарка напомнила Лауре, каким понимающим может быть Мэтт. На миг ей даже захотелось рассказать ему о своих неприятностях с Хоуком, закладной ее матери и приближающейся передаче отеля в другие руки. Мэтт был адвокатом и бизнесменом из обеспеченной семьи. Он, возможно, мог бы помочь ей. Но что-то подсказывало Лауре, что цена, которую он попросит в обмен на услугу, будет слишком высока. Мэтт хотел иметь в женах светскую львицу, похожую на его мать, которая повсюду бы его сопровождала, была хозяйкой вечеринок в его доме и разделяла бы его интересы. Некоторые женщины были бы счастливы оказаться в этой роли, но только не Лаура. Поэтому она решила ничего не говорить Мэтту о Хоуке. Ее отношения с ним вышли за рамки деловых, и девушка не была уверена, что Мэтт сможет это понять. И неважно, что Мэтт встречался с другими женщинами с тех пор, как Лаура уехала. Мэтт воспринял бы ее отношения с Хоуком как угрозу для себя и как вызов его мужскому самолюбию. А Лауре не хотелось обижать Мэтта.

— Лаура, у тебя все в порядке?

— Да, все хорошо, я просто устала, — ответила девушка и не соврала. По крайней мере, частично.

— Я же говорил, что ехать в Новый Орлеан и спасать отель — ошибка. Ты вымоталась. Нужно было оставаться в Калифорнии.

— Мне не хочется жить в Калифорнии, — напомнила ему Лаура. — И не желаю снова спорить с тобой об этом.

— Прости, малышка. Мне просто не нравится, что ты так много работаешь. Я за тебя волнуюсь.

— Знаю, — вздохнула Лаура, понимая, что Мэтт искренен. Впервые девушка подумала, а не прекратить ли ей отношения с Мэттом, как она и хотела поступить полгода назад. Но тогда мужчина убедил ее, что торопиться не надо, им обоим надо немного наладить свою жизнь, а потом они вполне еще смогут стать близкими друзьями. Переезд Лауры помог ей понять, что она не хочет будущего с Мэттом, хотя не против остаться с ним друзьями. А это безумное влечение к Хоуку только подтверждало, что девушка никогда не смогла бы полюбить Мэтта.

— Слушай, знаю, ты сейчас слишком занята, чтобы возвращаться. Но до Рождества осталось всего ничего. Что скажешь, если я приглашу тебя провести праздники в Лос-Анджелесе? Съездим к моим родителям, покатаемся на лыжах. Они будут рады видеть тебя.

— Звучит чудесно, Мэтт, но я не могу, — отозвалась Лаура, понимая, что было бы нечестно разрывать отношения с Мэттом по телефону. — Хлое гостит у меня. Я не хочу оставлять ее одну на Рождество.

— Ладно, — погрустнел мужчина. — Тогда мне остается надеяться, что мы увидимся после Рождества. Кстати, ты освободишься к двадцать восьмому? Один из моих знакомых в сенате устраивает большой праздник. Будет полно журналистов.

— Боюсь, у меня не будет времени. Я обещала папе Винченцо, что приеду к нему, Марии и мальчикам до Нового года.

— Проклятье! Я понимаю, когда ты хочешь остаться с Хлое на Рождество. Даже если вы сводные сестры, вы с ней одной крови. Но я понять не могу, почему ты отказываешься провести Новый год со мной из-за этих… совершенно чужих тебе людей.

— Так уж случилось, что эти люди — моя семья, — разозлилась Лаура.

— Погоди-ка. Только то, что кто-то был короткое время женат на твоей матери, вовсе не значит, что он и его родственники — твоя семья. Он твой бывший отчим, у вас нет общей крови. Эти люди тебе — никто.

— Ошибаешься, Мэтт. Эти люди много значат для меня. — И, не дожидаясь ответа, Лаура повесила трубку.

Войдя в свой номер, Джек бросил ноутбук на диван и выругался. Ему хотелось поколотить что-нибудь. Нет, лучше кого-нибудь. А еще лучше — Мэтта Петерсона.

Мужчину пронзила слепая ярость, когда он вспомнил, как Лаура отвернулась от него, чтобы ответить на звонок его сводного брата. Отказ он мог принять. Если Лаура не влюблена в него, все нормально. Джек не испытывал недостатка в женском обществе. Для него найти женщину, которая согласилась бы переспать с ним, никогда не было проблемой. Черт, Лаура уже была готова лечь с ним в постель. Она так же тянулась к нему, как и он к ней.

До тех пор, пока не позвонил Петерсон.

И тогда Лаура сделала свой выбор. Она ушла от него ради Петерсона. Разумеется, сын богатых родителей, золотой мальчик, к которому липли все вокруг, усыновленный матерью Джека много лет назад, был для Лауры партией предпочтительней. Эта мысль лишь сильнее разозлила Джека. Но за злостью скрывалось еще что-то, и очень болезненное.

Раздраженный, что позволил Лауре так сильно влиять на его настроение, Джек промчался по номеру и распахнул дверь в ванную. Он включил холодную воду и умылся.

Это немного прояснило голову. Джек оперся обеими руками на раковину и глубоко вдохнул. Он сумел совладать со своими эмоциями. Джек вытер лицо, повесил полотенце на дверь и вспомнил о Лауре. Лаура, не сводящая глаз с его обнаженного торса. Ее глаза потемнели от желания, ее губы изголодались по поцелуям… И вдруг вместо него в мыслях девушки появился другой. Не на него смотрела Лаура. Не его целовала. Это к Петерсону она тянулась. Его имя слетало с ее губ.

И снова вернулась прежняя ярость. Злой на себя и на Лауру, Джек вернулся в номер, подошел к бару и налил себе виски. Он уже собирался выпить крепкого напитка, когда вдруг осознал, что делает. Джек со стуком поставил стакан на стойку. О нет, он не станет пить, чтобы утопить злость и боль, как это делал его отец.

Джек решил поступить как всегда в таких случаях: найти успокоение в работе. Он не смог бы сказать точно, сколько времени просидел за столом. Достаточно долго, чтобы перед ним возникла куча просмотренных документов. Достаточно долго, чтобы плечи затекли. Достаточно долго, чтобы проголодаться. Но на ужин идти не хотелось.

Джек позвонил домой своей секретарше Дотти.

— Я хочу, чтобы ты связалась с «Жардин» и убедилась, что у них все готово к завершению сделки о передаче отеля «Контесса». Мне хочется покончить с этим, как только выйдет срок погашения долга. — Не услышав ответа, мужчина добавил: — Дотти, ты меня слышишь?

— Да. Но если вы не возражаете, я позвоню мисс Жардин утром, потому что мне кажется, она и ее семья сейчас уже готовятся ко сну.

От Джека не ускользнул сарказм в голосе секретарши.

— Не так уж и поздно. — Но взгляд на часы доказал, что Джек не прав. Уже перевалило за десять, значит, в Нью-Йорке еще позже. — Ладно, ты права. И прости, если побеспокоил тебя. Но завтра же с утра первым делом позвони и скажи…