— Собираюсь поужинать с Евой.

Дэвид залпом осушил полстакана виски и направился к двери.

— Ну что ж. В таком случае до встречи. Посижу немного в пабе. — Он подхватил висевший на спинке стула пиджак, сунул в карман ключи и вышел из гостиной.

Кэсси удрученно покачала головой, откинулась на спинку дивана, закрыла глаза и стала думать о Еве.

Они познакомились одиннадцать лет назад в Оксфорде, у колледжа Магдалены. Был чудный день. Кэсси полулежала на свежей травке, подставив лицо солнцу, и наслаждалась послеполуденным ласковым ветерком. Опьяненная приятным теплом, она вдруг увидела, что к ней идет какая-то молодая эффектная женщина. Незнакомка остановилась, чтобы переброситься парой слов с какой-то влюбленной парочкой, а потом двинулась дальше. Когда она подошла поближе, Кэсси отчетливо разглядела ее: светло-русые волосы, не очень высокая, но необыкновенно стройная и изящная фигурка, мягкая походка и невыразимо приятная женственность во всех движениях. Она шла уверенно, спокойно, быстро и, казалось, была полностью поглощена своими мыслями. При этом она выглядела на удивление независимой.

Бросив мимолетный взгляд на Кэсси, женщина приостановилась, а затем без колебаний подошла к ней и опустилась рядом на траву.

— Похоже, ты новенькая. Недавно здесь?

Кэсси молча кивнула.

— Меня зовут Ева, — решительно представилась женщина.

Кэсси пожала протянутую ей руку и тихо сказала:

— Кэсси.

— О! Кассандра. Незабвенная дочь царя Трои, отвергнутая Аполлоном, великая прорицательница, которой никто не верил. — Она лукаво улыбнулась. — Я сейчас готовлюсь к последнему экзамену на степень бакалавра.

— А кто же ты по древним легендам?

— Сирена, кто же еще. — Она замолчала, склонила голову набок и внимательно взглянула на Кэсси. — Ты самая красивая девушка, которую я когда-либо видела в нашем университете.

Кэсси весело рассмеялась, довольная столь высокой оценкой. Это было настолько неожиданно, что совершенно обезоружило ее.

— Я не уверена, но все же не могу не признать, что мне очень приятно. Спасибо. То же самое могу сказать и о тебе.

Ева равнодушно пожала плечами.

— Я никогда не замечала за собой подобного качества, — продолжала Кэсси, — и не могу похвастаться своими победами над мужчинами, а вот ты, держу пари, окрутила очень многих.

— Возможно. Думаю, что их отпугивает твой внешний вид. Я выгляжу более откровенной и доступной, что им, безусловно, очень нравится.

— Ты и в самом деле такая?

Ева улыбнулась и хитро подмигнула новой знакомой.

К концу недели они стали настоящими друзьями. Кэсси очень нравились кипучая энергия и необыкновенная сила воли своей новой знакомой. С ней можно было говорить о чем угодно и как угодно, не опасаясь, что это вызовет осуждение со стороны Евы. Она всегда чувствовала себя совершенно свободной в общении с подругой и не испытывала необходимости скрывать от нее свои мысли. И в то же время она понимала, как, впрочем, понимали и все другие, что с Евой нельзя быть слишком фамильярной и тем более лживой. Она сразу же оттолкнет от себя такого человека и никогда не будет иметь с ним ничего общего. Ева всегда казалась Кэсси доброжелательной и открытой, но вместе с тем ее невозможно было понять до конца. Ева всегда была необыкновенно сдержанной и немногословной.

Что же касается самой Евы, то она отмечала завидную легкость существования и ничем не отягощенное отношение Кэсси к жизненным проблемам. Кэсси была заразительно-веселой, жизнерадостной и экстравагантно-умной, но не перегруженной достоинствами, как Ева.

По прошествии нескольких семестров Кэсси стали все чаще шептать на ухо, что ей следует остерегаться Евы, так как она якобы ничего не делает без выгоды и даже друзей заводит с расчетом. Кэсси всегда посмеивалась над предостережениями доброхотов, не ощущая абсолютно никакой угрозы со стороны близкой подруги. Правда, умом она понимала, что Ева способна на недружественный поступок по отношению к другим людям. Так, например, Ева предала многих своих любовников за годы учебы в Оксфорде и никогда при этом не считала, что совершает дурной поступок. Она относилась к любовным разрывам, как к определенной неизбежности, вытекающей, по ее мнению, из своеобразного проявления закона спроса и предложения.

Вспомнив предупреждения университетских приятелей, Кэсси не могла не связать их со словами, сказанными по этому поводу Дэвидом Уилсоном. Тот тоже предостерегал ее, говоря о лживости и ненадежности Евы.

На эти размышления ушло почти два часа. Когда же на пороге появилась долгожданная гостья, женщины обменялись поцелуями и прошли в гостиную.

Ева шла медленно, внимательно осматривая внутреннее убранство дома. В нем чувствовался какой-то домашний уют и теплота. На стенах висело множество картин — пейзажи и написанные маслом портреты, рисунки карандашом, изображающие лошадей, летящих птиц и многое другое. В доме было множество вещей, но все они располагались в определенном порядке, что не создавало ощущения тесноты. В каждой комнате на полу лежали дорогие персидские ковры, что усиливало ощущение теплоты и уюта. Даже кокер-спаниель и две породистые кошки, казалось, служили одной цели — усиливать впечатление надежности и ухоженности этого жилища.

Кэсси тем временем приготовила салат и легкое вино и сидела на софе, с интересом наблюдая за подругой. Ева залпом осушила свой бокал и уселась напротив хозяйки.

— А где же твой сосед? — с подчеркнутым безразличием спросила она.

— В пабе. Это его любимое место отдыха.

— А чем он еще занимается, кроме развлечений в пабе?

— Пишет сценарии. — Кэсси обхватила руками колени и наклонилась вперед.

— Написал уже что-нибудь?

— Да, у него уже много написанных вещей, но если тебя интересует, сумел ли он что-нибудь воплотить на сцене, то ответ будет отрицательный. Знаешь, это не так просто, как может показаться на первый взгляд. Иногда на это уходят многие годы. Но он неплохой сценарист и очень хороший человек.

— А как он относится к тому, что ты снимаешь здесь квартиру?

— Никак. Он просто мой хороший друг, и мне приятно его общество.

— Понятно. Насколько я помню, ты никогда не отличалась особым желанием жить по-своему и за свой счет.

— Как ты, например, не так ли? Болтаться где-нибудь на Востоке? Нет, у меня не возникало подобного желания, да и почему оно должно у меня появиться? Я предпочитаю жить рядом хоть с кем-нибудь и не жалею об этом.

— Он твой любовник?

— Кто, Дэвид?

— Да.

— Нет. А почему ты вдруг решила, что он мой любовник?

— Прости. Я просто подумала, что это возможно. Мне показалось, что он ревнует тебя.

— Меня? К тебе?

— Ну, в определенном смысле, разумеется. Я это почувствовала с первой нашей встречи.

— Думаю, тебе показалось.

— Ну, это ты говоришь из вежливости. Я уверена, что он невзлюбил меня.

— Ну что ты говоришь, Ева? Ты всегда всем нравилась, и тебе это прекрасно известно. Да и Дэвид малый добродушный. И потом, он слишком занят собой, чтобы кого-то по-настоящему не любить.

— Это звучит, по-моему, уж слишком легкомысленно.

— Да, так думают многие люди.

Кэсси вскочила на ноги, чтобы проверить, что там происходит на кухне, где у нее готовились лобстеры в томатном соусе. Ева тут же последовала за ней, уселась на высокий стул и стала внимательно следить за всеми действиями подруги.

— Кстати, как прошел ужин с Роби Фрейзером?

Кэсси положила на стол ложку, которой размешивала майонез, и многозначительно улыбнулась.

— Ты была права. Он очень интересный человек и очаровательный мужчина. И к тому же потрясающе сексуальный. С таким не грех провести денек в теплой постели.

Ева чуть не вскрикнула от удивления.

— Что? Ты хочешь сказать, что уже переспала с ним?

— Нет. — Кэсси заразительно расхохоталась. — Нет, не переспала. Это я так, к слову пришлось. Говорят, все мужики делятся на две категории: на тех, с кем можно провести день в постели, и тех, с кем этого делать ни в коем случае нельзя. Любопытно, не правда ли? К сожалению, нас окружают не совсем те мужчины, с которыми мне хотелось бы провести день. Ну кого из них, скажи на милость, можно назвать хоть чуточку сексуальным? Конечно, они могут казаться нам привлекательными, если мы к ним привыкли, но не более того. Это самая настоящая проблема для британских мужчин определенного класса. Они ужасно выглядят, плохо одеваются, страдают от ожирения. Но что самое ужасное — они понятия не имеют о том, что такое настоящий секс. В их мутных глазах нет никакого завораживающего блеска; и ни малейшего намека на то, что они в принципе могут получать от этого удовольствие, не говоря уже о том, чтобы мастерски владеть техникой секса. — Кэсси замолчала, облизывая ложку с майонезом. — Ух. Вкуснота. Попробуй. — Не дожидаясь ответа, она сунула ложку Еве.