— Так, значит, вы любите ездить на велосипеде… — начал он, кивнув в сторону моего доверху нагруженного велосипеда. — Знаете, а я сам раньше тоже катался…
И тут он поведал мне о том, как на своем горном велосипеде он каждое утро отправлялся в горы, как свежий воздух и свобода помогали ему отвлекаться от его грязной и нудной работы на заводе по розливу вина.
— Как я любил свой велосипед! Я заботился о нем так, как не заботятся о женщине. — Он вздохнул и задумался. В его взгляде я разглядела ностальгию. — Но потом врачи сказали, что у меня проблемы с сердцем, и мне пришлось забыть о моем увлечении.
Целых полчаса старикан травил истории о своих молодых годах, о своих любовных похождениях и о шальных выходках. Все это было очень нудно и неинтересно. Затем он заговорил о политике:
— Ближний Восток? Там такая неразбериха! А Афганистан! Это же кошмар! А организация «ЭТА»! Dios mio,это просто ужас какой-то!
Слава богу, автобус появился без десяти двенадцать, а в двенадцать ровно мы отправились в Херес.
Херес-де-ла-Фронтера — красивый древний город с богатой историей. Но прежде всего это родина хереса. Город знаменит также своими лошадьми, ну и, конечно же, фестивалем фламенко. В Хересе родился генерал Мигель Примо де Ривера, совершивший в 1923 году государственный переворот, избежав при этом кровопролития. Он сумел удержать власть в своих руках в течение шести лет. Мигель Примо де Ривера принадлежал к старому андалусскому роду. Он любил женщин, лошадей, вино и корриду и был настоящим мачо. Его новое государство, как говорил он сам, «настоящее мужское государство. Я призываю всех, кто еще не до конца определился в своих взглядах, набраться терпения в ожидании лучших времен. Мы делаем для нашей родины все, что в наших силах. Да здравствуют Испания и наш король!»
Несмотря на свои не слишком либеральные взгляды в гендерной политике, Примо де Ривера был значительно мягче, чем все последующие испанские диктаторы. Он всячески способствовал развитию своей страны — например, создал сети гостиниц, или парадоры, управляемые государством. Но все же сильным руководителем его не назовешь.
Вот что сказал о нем испанский философ и писатель Мигель де Унамуно:
«Испания нуждалась в железном и безжалостном хирурге, а не в дантисте с дрожащими руками».
В 1929 году после финансового краха на бирже под названием Уолл-Стрит, наступила Великая депрессия. Временное процветание в Испании, которое наблюдалось в 1920-е годы, стало сходить на нет. Король Альфонс XIII, который всегда был на стороне Примо де Риверы, тем не менее порвал отношения с диктатором и отправил его в ссылку во Францию, в Париж, где тот и умер спустя несколько месяцев, разрываясь между церковью и публичным домом. Но Херес по-прежнему хранит память о нем. На главной площади города Дель-Аренал ему установлен памятник: огромный всадник на коне, которого украшают следы голубиного помета, будто на него опрокинули ведро краски, как это делали когда-то в дешевом немом кино.
Приехав в гостиницу и забронировав номер, я отправилась на обед, который не обманул моих ожиданий. За счет заведения мне даже принесли тарелку салата из морепродуктов. А потом подали «испанскую мясную тарелку», в которую входили ветчина иберико, сыр, чоризо иберико, салями и хлеб. Затем я отведала блюдо из морской собаки в соусе бренди с картофельными чипсами, а на десерт флан, то есть сладкий карамельный крем. Все сразу съесть было нелегко, но я стоически одолела свой обед, запив всю эту вкуснятину бокалом хереса «Фино». Да, после такой трапезы сиеста мне явно не помешала бы!
Из-за постоянных переездов каждый раз мне приходилось спать на новом месте. От всей этой чехарды в какой-то момент я даже стала забывать, в каком же номере остановилась. И вот когда в очередной раз подошла к стойке администратора, который в ожидании моих реплик даже приподнял брови, я промямлила:
— Э… Buenas tardes,будьте любезны ключ от номера… Гм…
Я стала вспоминать, какой же у меня был номер. Сто десять? Нет, это было в прошлый раз… может быть, триста двадцать шесть? Нет, это было в Гранаде. А может, сто два?
Мне, что же теперь, и ошибиться уже нельзя? А администратор сам мог бы меня поправить! Я чувствовала себя прямо как школьница на экзамене, которая не знала, сдаст его или нет. Пусть дают мне ключ от чужого номера, а если я зайду и увижу там постояльца, развлекающегося с горничной, пока его жена ходит по магазинам, то это будет на их совести!
Мне вспомнилась одна история, которая случилась с моим знакомым по имени Дэвид. Он постоянно ездил по работе в командировки и, естественно, каждый раз останавливался в новой гостинице. У Дэвида был сложный характер. Он обязательно закатывал скандал, если в ресторане его усаживали за столик не у окна. А однажды у него случился жуткий приступ ярости, когда он, придя в гостиницу, поднявшись наверх и вставив ключ в замочную скважину, обнаружил, что дверь не открывается. Разъяренный Дэвид быстро спустился к администратору и стал орать:
— Этим ключом дверь не открыть! Я не хочу слышать никаких извинений. Я сыт по горло вашим обслуживанием! Позовите менеджера!
— Но, сэр…
— Я СКАЗАЛ, ПОЗОВИТЕ МЕНЕДЖЕРА!
— Сэр, таких ключей в нашей гостинице нет. По всей видимости, он от номера какого-то другого отеля, — объяснил ему пришедший все-таки менеджер.
Да, велотерапия Дэвиду не помешала бы!
Отдохнув после обеда (слава богу, в нормальной кровати), я потратила полчаса на помывку велосипеда, а потом еще целый час отскабливала от машинного масла пол в номере. Закончила я только к шести. Небо просветлело, и я решила пойти на вечернюю прогулку.
Была суббота, и я оказалась свидетельницей одной свадьбы. Свадебная машина, украшенная ленточками, плавно подъехала к церкви в старом квартале города. Из собора доносился торжественный свадебный марш. Одетые с иголочки гости торопились в церковь, наскоро припарковав автомобили. Разнаряженные дамы, испытывая явное неудобство от туфель на высоком каблуке, ковыляли по булыжной мостовой, крепко держась за спутников, которые тоже чувствовали себя не в своей тарелке.
Я бродила по крошечным узким улочкам старого квартала, гуляла по скверам, над которыми возвышались величественные и богато украшенные здания, окруженные деревянной оградой. На террасах под апельсиновыми деревьями с еще несозревшими плодами сидели жители Хереса и болтали за кружкой пива, чашкой кофе или порцией мороженого. Был выходной день, и, естественно, испанцы отдыхали.
(Я ума не приложу, когда испанцы моют свои машины или прибивают дома полки.)
Однако, несмотря на субботу, этот день в Хересе выходным было назвать сложно. Интернет-кафе было битком набито молодыми людьми, игравшими в компьютерные игры, и хихикающими девушками, явно довольными своей перепиской в режиме онлайн. Правительство Испании пыталось делать все, для того чтобы жители ее страны научились пользоваться компьютером и Интернетом. Но, как пишут газеты, политики не особенно преуспели в этом деле. Многие все еще не обзавелись компьютерами дома и тем более не умеют пользоваться Интернетом. Наверное, те, кто проводит в Испании социологические опросы, никогда не заглядывают в интернет-кафе, находящиеся в маленьких городках. За время моего путешествия я неоднократно убеждалась в том, что испанские подростки знают, как пользоваться Интернетом и как переписываться в чатах в режиме онлайн. И сидят они за компьютерами целыми часами. Мне особенно смешно было наблюдать за четырнадцатилетними девочками и их реакцией: глядя в монитор, они то хихикали, то открывали рты от удивления, то кокетливо поправляли волосы, переписываясь с потенциальными женихами. Для них это подходит как нельзя лучше, ведь человек, с которым ты общаешься в режиме онлайн, не видит, что у тебя на лице прыщики.
Я зашла в один кинотеатр за городом. Это оказался большой торгово-развлекательной центр, где были еще ресторан быстрого питания «Макдоналдс», мексиканский бар, гипермаркет и различные кафе. Вдоволь наглядевшись на представителей среднего класса Испании, я поспешила обратно в центр города, чтобы пообедать в уютном ресторанчике. Наконец-то я шла в ногу с Испанией. Куда бы я ни приходила, где бы ни оказывалась, жители Хереса везде находили меня, словно шли за мной по пятам, поэтому мне пришлось даже ждать, пока освободится столик. В итоге в десять часов вечера я устроилась на террасе в старом квартале города и стала уплетать креветки в чесночном соусе и салат. В ресторане сидели преимущественно испанцы, туристов среди них практически не было, кроме меня. Публика вокруг была разношерстной: большие компании, явно решившие остаться здесь на всю ночь, семейные пары, жевавшие из общей тарелки, их маленькие дети, бродившие между столиками и натыкающиеся на официантов. Им давно пора было спать! Группа модно одетых двадцатилетних молодых людей медленно прогуливалась мимо поваленных ветром апельсиновых деревьев с недозревшими плодами на ветках. Наверное, они направлялись в какой-нибудь бар или ночной клуб, чтобы там провести субботний вечер.