Руки Купера ощупывали детское тельце, он приподнял веки, проверил пульс. Вдруг он наклонился к лицу девочки, приоткрыл ей рот и понюхал.

– Ее когда-нибудь проверяли на диабет?

В это самое мгновение Натали поняла, что с ее дочерью.

– О боже!

Просьбы попить по вечерам, перемены настроения, жалобы на боль в животе и плохое самочувствие, чтобы не идти в школу… Даже потерю веса Натали объясняла тем, что ребенок растет. А все это было симптомами диабета. Ребенок может умереть из-за ее невнимательности.

Купер сгреб Розу в охапку. Он выглядел еще более суровым, чем вчера, во время их ссоры.

– Немедленно в больницу, – сказал он.

Приемная в детской клинике пахла антисептиком, и было как-то странно тихо, хотя там находилось с десяток других озабоченных родителей. Ходили врачи и сестры в голубых халатах, дребезжали каталки, жужжал ксерокс, открывались двери лифтов, из которых вывозили оборудование и выходили пациенты – обычная жизнь больницы. Как только они приехали, Купер быстро ушел с Розой на руках, а Натали чувствовала себя брошенной и одинокой.

Сильная рука легла ей на плечо. Это Купер. Она прижалась к нему.

– Пойдем. Сядь, пока ты не упала.

Он подвел ее к креслу и усадил, не снимая руки с ее плеча.

– Как она? – еле слышно вымолвила Натали.

– С ней занимается лучший эндокринолог в Бостоне. Диабетический кетоацидоз – это очень опасное состояние.

– Скажи, что она поправится, – прошептала Натали.

Он повернулся к ней и взял ее руки в свои.

– Дорогая, здесь хорошие специалисты, а Роза по натуре борец.

– Хоть раз это пойдет ей на пользу, – со слезами ответила Натали.

– Да.

Купер такой добрый и сострадательный, а она – полная дура, если оттолкнула этого замечательного человека.

– Как я могла не заметить симптомы…

– Такое бывает. Не кори себя. И не думай о плохом. Ни единой минуты не думай.

Они сидели и молча ждали. Время тянулось бесконечно долго. Наконец к ним подошел высокий, худой мужчина с копной светлых, почти белых волос. Купер их познакомил, а затем доктор Парметер сообщил все подробности состояния Розы. Натали охватила дрожь, когда она слушала о химическом дисбалансе, сердечной аритмии, молекулярном обезвоживании и еще о множестве других симптомов, которые довели ее дочь до шока.

– Главное, чего мы не должны допустить, это отек мозга. Как только минует кризис, то можно будет говорить о полном выздоровлении. – Доктор Парметер похлопал Натали по плечу. – Она в хороших руках.

– Я могу ее увидеть?

Оба врача переглянулись, доктор Парметер согласно кивнул и ушел, а Купер сказал:

– Ты можешь испугаться. Она подключена к разным приборам, вся в трубках, так что возьми себя в руки.

Они вместе вошли в затемненную палату, где шуршали и тикали аппараты. Роза лежала с закрытыми глазами и казалась персонажем из научно-фантастического фильма. Трубки были прикреплены к ее рукам, груди, животу. Какой матери под силу вынести это страшное зрелище? У Натали подогнулись колени, и, если бы не сильная рука Купера, она могла упасть.

– Я люблю тебя. Ты поправишься. Я люблю тебя, – шептала она, целуя щеку дочери и надеясь, что Роза ее услышит.

Всю ночь Купер просидел возле Натали в приемной, приносил ей кофе и бутерброды, рассказывал разные истории, чтобы отвлечь. За эти долгие ночные часы к Натали постепенно пришло понимание того, в чем она ошибалась. Ошибалась в отношении Розы. В отношении себя. В отношении Купера. Он сильный и надежный. И он любит ее и девочек. А иначе разве он прилетел бы на помощь?

– Купер. – Она склонила голову ему на плечо.

– Что, любимая?

– Спасибо. Я так в тебе нуждалась.

Он повернулся к ней и поцеловал в лоб.

– Все в порядке.

– Прости за те слова, что я тебе сказала.

Он помолчал и произнес:

– Не извиняйся. Ты была права – я не ее отец.

– Ты был бы хорошим отцом.

Мужчина с удивлением посмотрел на нее, и она поторопилась добавить:

– Я хочу, чтобы ты был в моей жизни, Купер. Ты нужен моим девочкам. Ты нужен мне. – Она забыла о гордости. – Пожалуйста, скажи, что ты меня прощаешь.

Он медленно покачал головой, и Натали решила, что все потеряно.

– Когда происходят подобные потрясения, человек пересматривает свои приоритеты. Я всю жизнь гонялся за успехом, а после звонка Лили у меня мир перевернулся. Сначала я испугался, что беда случилась с тобой. Если бы это было правдой, я умер бы. Потом, когда я увидел Розу, лежащую без сознания, то у меня чуть сердце не остановилось. Мне нравится профессия врача, но впервые мое умение спасло того, кого я люблю. – Купер усмехнулся. – Я люблю эту маленькую девочку, Натали.

– Я знаю.

Он взял ее руки и стал разглядывать ладони, словно читал судьбу.

– А то, что я также люблю тебя, ты знаешь? Слышать такие слова – все равно что слизывать сладкую глазурь с торта.

– Купер, я тоже тебя люблю. Ты – единственный мужчина, который смог заставить меня отказаться от своей независимости.

– Ты считаешь, я этого хочу?

– А разве нет? Разве то, что я – кондитер, тебя не смущает?

У него вырвался смешок.

– Нам о многом придется поговорить, любимая. Я хочу, чтобы ты была такой, какая ты есть. С тортами и свадьбами. Главное – найди в своей жизни место для меня.

От избытка чувств Натали не могла говорить. А Купер поразил ее еще больше, когда опустился перед ней на одно колено.

– Я должен кое в чем признаться, – сказал он, с нежностью взяв в ладони ее лицо. – Всю жизнь я был одержим победой. Стоило мне чего-то захотеть, и я не успокаивался, пока не достигал желаемого. Очень давно мне хотелось покорить тебя. Когда ты вернулась в мою жизнь, то стала тем призом, который я мечтал завоевать, но так и не получил.

– Я это подозревала. – Она хотела отстраниться, но Купер ее не отпустил.

– Выслушай меня, пожалуйста. Это из-за тебя я переехал в Калифорнию. Видеть тебя с другим мужчиной было выше моих сил, хотя я никогда тебе этого не говорил. Я даже сам об этом не догадывался, но причина того, что я до сих пор не женат, – ты. Натали, я любил тебя тогда и люблю сейчас. Люблю не как приз, который нужно завоевать, а как мою вторую половинку.

Ей на глаза навернулись слезы. Слезы от усталости, от радости и от нежности.

– Ох, Купер.

– Ты заслуживаешь цветов и музыки, и прекрасной обстановки. Все это у тебя будет, обещаю. А сейчас… эта длинная ночь будет не такой утомительной, если ты облегчишь мои страдания и согласишься стать моей женой.

Натали сжала ладонями лицо Купера. Такое любимое лицо.

– Да, я согласна. Я люблю тебя, Купер. Он встал с колен и с нежностью обнял ее.

– Я тоже люблю тебя, моя маленькая Фея Сластей.

Его поцелуй был слаще самого сладкого из испеченных ею тортов.

– Я вспомнила… ты же должен быть в Цюрихе.

Он покачал головой.

– Нет, любимая. Я должен быть здесь, с тобой. Цюрих подождет.

В комнату вбежала сестра:

– Доктор Салливан, миссис Томпсон, Роза проснулась!

Утром Розу перевели из блока интенсивной терапии в отдельную палату. Она поправлялась. И на удивление быстро.

Купер был измучен до крайности. Он провел на ногах тридцать шесть часов, а после ссоры с Натали вообще не спал. Но душа у него, тем менее, пела. Натали его любит! Любовь Натали освободила его от оков погони за успехом. Теперь он понял, что успех – это не положение лучшего среди лучших. Успех заключается в любви. Все очень просто.

– Купер.

Натали сидела в одном кресле с Купером, устроившись у него между ног и привалившись к нему спиной. Он с радостью ощущал в своих руках маленькую фигурку и наслаждался запахом ее кожи.

– Что, любимая? – пробормотал он, уткнувшись носом ей в затылок.

– Тебе нужно поехать домой и отдохнуть.

– Не нужно. Лучше обернись и поцелуй меня.

С тихим смехом она обвила руками его шею.

Какое блаженство, подумал он. Он хочет ее, хочет обладать ею, хочет целовать ее самые заманчивые места… Его мысли нарушил шорох – в дверях стояла Лили. Девочка кинулась в объятия матери. Личико у нее было серьезное и немного испуганное, глазенки широко раскрыты.