Что же здесь происходит?

Глава 7

Когда в тот вечер в начале восьмого я подъехал к клубу «Фуэго», там уже было не протолкнуться. Огромная стоянка была заполнена наполовину. На всякий случай я решил не оставлять машину на слабо освещенной парковке, откуда, возможно, потом не выберешься. «Акуру» я поставил напротив стоянки, под уличным фонарем.

Одну сторону трехэтажного клуба занимал большой танцпол, размером с баскетбольную площадку. В другой половине разместился бар, где в основном и кучковались посетители. Из динамиков гремела музыка марьячи. Да уж, врубили так врубили, на всю катушку: от мелодий «Тихуана Брасс оркестра» можно было оглохнуть. Гости, в основном мужчины, громко орали, чтобы собеседники их услышали. От старого коврового покрытия, вытертого за много лет нелегкой службы, несло плесенью. На барной половине столпилось больше ста человек, а клуб все равно казался полупустым, настолько он был огромным. По залу сновали официантки-мексиканки с подносами. У танцпола музыка была не такой громкой; там за столиками расположились счастливцы, которые могли разговаривать, не слишком повышая голос. Сразу было видно, что там собрались люди серьезные.

Я подошел к стойке и взгромоздился на высокий табурет. Здесь пахло острыми мексиканскими закусками, которые подавали к пиву и коктейлям. Заказав себе бокал «Хайнекен», я принялся разглядывать шумную толпу.

На глаза мне попались несколько знакомых еще по ПУЛА, в основном они были в штатском. Одни перекрикивались — иначе расслышать друг друга было просто невозможно. Кое-кто играл в бильярд за столами с изрядно потертым сукном. Завсегдатаи разговаривали в основном на испанском. Разряженные субъекты бандитского вида с наколками беседовали с престарелыми мафиози в дорогих шелковых костюмах, рядом крутились копы в рубашках-поло и ветровках — пришли отдохнуть после смены. Да уж, пестрая смесь!

Надо было найти Алонсо Белла. Я медленно побрел по залу с пивом в руке. В одном конце барной стойки висел большой телевизор с плоским экраном, по нему шел футбольный матч с участием мексиканских команд. У стены лепились отдельные кабинки с диванчиками из кожзаменителя. Когда я проходил мимо одной из них, кто-то схватил меня за плечо:

— Вот ты где! А я тебя ищу, чувак!

Я обернулся и посмотрел в широкую и плоскую, как сковородка, физиономию Алонсо Белла. Он успел переодеться в штатское, из коротких рукавов рубашки выпирали мощные бицепсы.

— Я занял нам столик, иди за мной! — прокричал он мне на ухо.

Он повел меня по залу; несколько раз мы останавливались, и он знакомил меня с людьми, которых я в жизни не видел и подозревал, что вряд ли их запомню. Среди них попадались как гринго, так и мексиканцы.

— Знакомьтесь, Шейн Скалли, — говорил Алонсо. — Вот, хочет устроиться к нам. Шейна только что выгнали из большого зверинца в центре.

Наконец мы добрались до его столика, и он плюхнулся на диванчик. Я скромно присел напротив.

— Мое всегдашнее место! — завопил он. — Когда я здесь, столик никто не занимает!

— Интересно тут у вас! — проорал я в ответ, обведя зал рукой. — И копов ползала!

— Собралась вся утренняя смена, да и дневная вот-вот подтянется! — крикнул он в ответ. — Здесь у нас делаются настоящие дела! Вон тот парень, — он ткнул пальцем в невысокого остролицего мексиканца, — заместитель мэра Карлос Реал. Мы его зовем Реальный Реал. Карлос продаст тебе что угодно — от лицензии на ношение оружия до украденного младенца. Весь в делах, все время крутится… Как и мы все.

Так мы и сидели; Алонсо показывал мне копов, местных политиков и членов ОПГ «Чокнутые с Восемнадцатой улицы».

— «Чокнутые» здесь всем заправляют, — поучал Алонсо. — Сейчас у них главный вон тот тип. Его зовут Овьето Ортис.

Он показал мне человека лет сорока, который только что подошел к заместителю мэра и о чем-то с ним заговорил. Я сразу понял, что с жилистым и суровым Овьето Ортисом связываться опасно. На шее у него красовалась татуировка в виде большой цифры 18.

— Его называют Ноль-ноль-семь, потому что у него и имя, и фамилия начинаются на «О» и потому что у него, как у настоящего агента Ноль-ноль-семь, есть лицензия на убийство. Овьето считается здесь очень важной персоной, поэтому полиция смотрит на его художества сквозь пальцы. Не бесплатно, разумеется.

— Я поездил по Хейвен-Парку и по Флитвуду и везде увидел граффити «Комптонских калек»! — прокричал я через стол. — Раз «Чокнутые» здесь всем заправляют, почему «Калеки» метят стены?

— До того как сюда понаехали нелегальные иммигранты, здесь всем заправляли черные, но потом латиносы их вытеснили. Теперь черные пытаются вернуть свою прежнюю территорию. Дело может закончиться плохо. Мэр Братано открытым текстом велел нам убрать черных. Если мы видим их на наших улицах, то сразу арестовываем, а судья впаивает им сроки. Наша задача — освободить Хейвен-Парк и Флитвуд от черных, чтобы «Чокнутым» никто не мешал.

— Ты что, шутишь? Вы участвуете в бандитских разборках?!

— У нас здесь свои законы. Можно назвать их «принципом самообслуживания». Как в закусочной самообслуживания, понимаешь? Копы стоят в очереди и кладут себе на подносы все, что хотят. Ты, наверное, слышал, что новичкам у нас платят очень мало? — Он расплылся в улыбке.

— Ну да… Кажется, всего пятьдесят пять кусков в год?

— Пусть тебя это не волнует, друг! — рассмеялся Алонсо. — Если уж ты усвоил принцип самообслуживания, то скоро будешь огребать больше, чем какой-нибудь долбаный банкир! У нас тут все крутятся как могут. Месяц назад один наш капрал — представляешь, вшивый капрал! — за две недели огреб на откатах двадцать пять кусков! Так что вливайся в наши ряды, братан, и бери что хочешь. Не пожалеешь!

— Ты меня накалываешь!

— У нас здесь все как в Мексике. Хейвен-Парк — заштатный городишко, где все продается и покупается. Все, что приносит доход, как будто плывет по реке против течения. Постепенно все входят во вкус… Воры платят отступные копам, все несут откаты в городскую администрацию и лично мэру. Блат, взятки, круговая порука — все как полагается! Клубом «Фуэго» владеют два брата, Мэнни и Гектор Авила. Кроме клуба, им принадлежит компания грузоперевозок «Мигалка»; они заключили эксклюзивный контракт на эвакуаторские услуги в Хейвен-Парке и Флитвуде. Такой контракт стоит целое состояние.

— Чем они занимаются?! — закричал я. — Эвакуируют машины?

— Ну да. Мы выписываем квитанции за парковку в неположенном месте, и машины отправляют на спецстоянку. Чтобы получить свою машину назад, владельцы платят братьям Авила по двести долларов. Треть братья отстегивают мэру, а десять процентов достается копу, который выписал штраф. Вот и считай: отправишь на штрафстоянку десять тачек в день — получай в конце смены подарочек от братьев Авила, конверт с двумя сотнями баксов! Если хорошо потрудился целую неделю, в воскресенье получаешь еще и премию. За год реально сколотить пятьдесят кусков! Вот так, доллар к доллару, а ведь, помимо штрафов за незаконную парковку, и другие возможности есть! Так что на низкую зарплату тут у нас никто не жалуется!

Диск с музыкой марьячи закончился; на миг в «Фуэго» стало тихо, и посетители перестали кричать. Я сообразил: возможно, здесь не случайно так шумно. Если кто-то захочет записать чей-нибудь разговор на пленку, ничего не выйдет…

В минуту затишья я уточнил:

— Ты, значит, отправляешь десять тачек в день на штраф-стоянку?! — Пожалуй, многовато для такого маленького городка.

— Все зависит от тебя. У некоторых наших получается. Здешние придурки почти все живут без документов. В Хейвен-Парке и Флитвуде полно сезонников, которые даже собственной тени боятся. Они платят две сотни за то, что мы возвращаем им машину, иначе их ржавые жестянки продают с аукциона, а мы получаем процент с продаж. Но самые лучшие клиенты — садовники и уборщики, потому что их колымаги нужны им постоянно, каждый день. Покажи мне любой пикап с садовым пылесосом, и я уж придумаю, как прищучить владельца. Помню, одного гастарбайтера я штрафовал шесть раз за два месяца. Потом он куда-то переехал, и я очень расстроился… — Алонсо сокрушенно улыбнулся и хлебнул пива.