— Ты кому-нибудь рассказывала об этом? Делилась своими переживаниями? — осторожно спросил он.

— Нет.

В самом деле, с кем она могла поговорить на эту тему? Родные отреклись от нее, а друзей Кимберли растеряла, когда ее жизнь пошла наперекосяк.

— Тебе необходимо выговориться, Кимберли. Это помогает освободиться от тяжелых переживаний и дурных снов. Не надо все носить в себе.

Кимберли знала, что Джейсон прав. Конечно, он не был тем человеком, которого она выбрала бы, если бы решила излить кому-нибудь душу. Но так случилось, что Джейсон уже многое знает о ней, и теперь бессмысленно таиться от него.

— Ты сказал, что умеешь слушать.

— Да, и ты можешь убедиться в этом. Я никогда не осуждаю человека и не даю советов. Смелее! Расскажи мне все, Ким.

Кимберли тяжело вздохнула.

— Даже не знаю, с чего начать, — печально промолвила она. — Моя жизнь превратилась в сплошной кошмар после того, как Стивен бросил меня. Мне казалось, что у меня нет будущего.

— Однако мысль о ребенке согревала тебе душу, — заметил Джейсон.

— Ты прав. Это был желанный ребенок. Я с радостью ждала его рождения. Я поклялась дать ему все то, чего была лишена сама в детстве и в юности. Казалось, ради ребенка я готова была сдвинуть горы. Я узнала, что беременна, в тот день, когда Стивен оставил меня. Отец лишил меня наследства, и Стивен понял, что ему со мной ничего не светит. Он так и не узнал, что у нас будет ребенок. Позже мне стало известно, что он ходил к моему отцу и пытался переубедить его. Но это было бесполезно. Отец прогнал Стивена, и через неделю он бросил меня. Он исчез, не сказав мне ни слова на прощание. Я весь вечер и всю ночь ждала его, чтобы сообщить о ребенке, но он, по-видимому, в это время был уже далеко.

Джейсон внимательно слушал исповедь Кимберли.

— Ты его больше никогда не видела? — спросил он.

— Нет, я понятия не имела, где его искать. Он всегда был скрытен и мало рассказывал о себе и своих близких. И потом, когда от меня начали требовать, чтобы я оплатила долги, которые он, оказывается, наделал, я быстро прозрела и от моей любви к нему не осталось и следа. Решение оставить ребенка далось мне нелегко. У меня не было средств к существованию. Кроме того, беременность протекала тяжело. Врачи обещали, что приступы тошноты со временем пройдут, но этого не произошло. Я находила работу и тут же теряла ее, потому что из-за плохого самочувствия не могла трудиться в полную силу. В конце концов у меня кончились деньги.

— И ты пошла к отцу?

Кимберли закрыла глаза. Воспоминания причиняли ей боль.

— Он не пустил меня на порог, даже когда я сказала ему, что беременна. А потом он начал оскорблять меня…

— Не надо об этом, — остановил ее Джейсон. — Теперь, когда я познакомился с ним, я представляю, что он мог сказать тебе.

— В конце концов он заявил, — продолжала Кимберли, — что я могу вернуться домой, если избавлюсь от ребенка. Я отказалась, и он захлопнул дверь перед моим носом.

Она надолго замолчала.

— И что было дальше? — через некоторое время спросил Джейсон.

— Я вернулась в комнату, которую снимала, — промолвила Кимберли бесцветным голосом. — Мое положение с каждым днем ухудшалось. На седьмом месяце беременности я начала работать посудомойкой в небольшом ночном кафе. К этому времени я уже много задолжала домовладельцу. Однажды я весь вечер просидела в потемках из боязни, что обнаружу себя и хозяин явится, чтобы требовать плату за квартиру. Я плохо чувствовала себя, у меня ныла поясница, меня тошнило. В результате я опоздала на работу и меня уволили. А потом, когда я возвращалась домой, кто-то сбил меня с ног и выхватил из рук сумочку с последними деньгами. Я сопротивлялась, и нападавший пнул меня в живот ногой. Я упала на асфальт, и у меня начались схватки.

Кимберли снова замолчала.

— Продолжай, — попросил Джейсон, хотя уже догадался, что случилось дальше. Он знал, что Кимберли необходимо выговориться.

— Я потеряла сознание. Очнулась я в машине «скорой помощи». Должно быть, кто-то наткнулся на меня на ночной улице и вызвал врачей. Что было дальше, я плохо помню. Вокруг… меня суетились люди, пахло лекарствами, мне было больно, но я старалась выполнять распоряжения врачей. А потом раздался детский крик, слабый, как будто придушенный. Это родилась моя девочка. Я сразу поняла, что с ней что-то не так. — Слезы хлынули из глаз Кимберли, и она закончила еле слышно: — Я знала, что она долго не проживет.

Кимберли закрыла глаза и долго раскачивалась из стороны в сторону, стараясь унять слезы. А когда она вновь открыла глаза, то увидела, что Джейсон сидит рядом с ней на краешке кровати.

— Она прожила шесть часов, — продолжила Кимберли. — Я держала ее за ручку. У нее были крохотные пальчики. Моя девочка умерла, Джейсон.

Кимберли разрыдалась. Джейсон обнял ее и прижал к своей груди. Она уткнулась мокрым от слез лицом ему в плечо, продолжая безутешно плакать. Через некоторое время Кимберли успокоилась и затихла.

— Я любила ее, — прошептала она.

— Ничуть в этом не сомневаюсь, дорогая, — мягко сказал Джейсон, поглаживая Кимберли по спине.

Только теперь Кимберли осознала, что покоится в его крепких объятиях. Однако, как ни странно, она не испытала от этого неловкости.

— Я залила твою грудь слезами, — пошутила она. — Прости, я не собиралась рассказывать тебе свою грустную историю и плакать у тебя на плече.

— Тебе было необходимо излить душу, Ким. Мне кажется, все это время ты жила, замкнувшись в себе.

Кимберли вздохнула.

— Да, я старалась не плакать. Я знала, что если начну, то не смогу остановиться. Вместо того, чтобы бередить душевные раны, я решила заняться карьерой. Я окончила вечерние курсы дизайнеров, нашла себе высокооплачиваемую работу и ей отдаю все силы.

Кимберли умолчала о том, что поклялась держать свои эмоции в узде и больше никогда не отдаваться на волю чувств. Страсть была опасным наркотиком, лишающим человека разума, застилающим ему взор. Кимберли боялась нового предательства. И все же, как ни странно, она продолжала свято верить в любовь.

Чувствуя, что ее с неудержимой силой клонит ко сну, Кимберли зевнула. Сказывалось эмоциональное напряжение, которое она только что пережила.

— Хочешь немного поспать? — заботливо спросил Джейсон.

— Угу, — пробормотала Кимберли. Ее веки отяжелели и сомкнулись.

Услышав ее ровное дыхание, Джейсон улыбнулся. Кимберли провалилась в глубокий сон. Он не хотел тревожить ее. Не выпуская Кимберли из объятий, Джейсон откинулся на подушки и закрыл глаза.

6

Проснувшись, Кимберли долго лежала, не открывая глаз, и наслаждалась теплом и уютом. Вскоре до ее сознания дошло, что она касается щекой вовсе не подушки. Она приподняла голову и, открыв глаза, увидела, что покоится в объятиях Джейсона. На его щеках и подбородке проступила темная щетина, грудь равномерно вздымалась и опускалась. По его ровному дыханию она поняла, что Джейсон спит.

Кимберли вспомнила наконец все, что произошло накануне. Ее вновь мучили кошмары, и Джейсон пришел ей на помощь. Он услышал, как она рыдала во сне, и разбудил ее. А потом заставил ее все рассказать ему. Она открыла Джейсону свою тайну! Слезы и трудная исповедь обессилили ее, и она уснула, даже не заметив, что находится в его объятиях. Но почему он не вернулся потом на диван? Ответ на этот вопрос был совершенно очевиден: утомленного Джейсона тоже сморил сон.

Закусив губу, Кимберли бросила взгляд на мускулистую грудь и плоский живот Джейсона и вынуждена была признать, что у него великолепная фигура.

Ей хотелось дотронуться до его гладкой бронзовой кожи, провести рукой по плечу. Сердце Кимберли учащенно забилось, когда она представила, каково на ощупь тело Джейсона. Не в силах противостоять искушению она, затаив дыхание, осторожно подушечками пальцев коснулась его груди и почувствовала, как по ее коже забегали мурашки.

Кимберли так глубоко погрузилась в новые ощущения и эмоции, что не заметила, как дыхание Джейсона стало неровным. Он проснулся и теперь наслаждался лаской Кимберли. Она испугалась, неожиданно встретившись с ним взглядом. Карие пылкие глаза Джейсона пристально смотрели на нее. Время будто остановилось, Кимберли не знала, прошла минута или час. Джейсон перевел обжигающий взгляд на ее губы. У Кимберли было такое чувство, словно он дотронулся до них, и она провела по ним кончиком языка. Джейсон застонал и припал к ее губам жарким поцелуем.