— Ба, кажется я и впрямь серьезно больна, — вымолвила Кэтрин. — Ты меня целуешь!

Руперт смутился, и в глазах у него блеснули слезы.

— Мы думали, что ты умерла, Кэтрин, — тихо произнес он.

— Я живучая, — успокоила его Кэтрин.

Ханна со всяческими предосторожностями тоже поцеловала ее и придвинула к кровати стул.

— Ну и напугала же ты нас. Руперт решил, что все кончено, когда один из пожарных вынес тебя на руках, — содрогнувшись, сказала Ханна.

— Все эти чертовы туфли, — печально произнесла Кэтрин хриплым голосом. — Знать бы, где упадешь… А что сталось с соседями?

— Их не было дома, — приободрившись, сообщил Руперт. — Они оставили включенным телевизор. Пожарные считают, что произошло короткое замыкание.

— Так с ними все в порядке? — с облегчением спросила Кэтрин.

— Помимо пережитого по возвращении потрясения оттого, что их квартира превратилась в руины, с ними все в порядке, — сухо заметила Ханна. — Они прибыли как раз в тот момент, когда тебя выносили в бессознательном состоянии. Нет необходимости говорить, что они просто вне себя от раскаяния, да и по поводу квартиры сильно переживают.

— Бедняги, — сказала Кэтрин и бросила многозначительный взгляд на подругу. — Не надо от меня ничего скрывать. Что с моей квартирой?

— Пропахла дымом, стены почернели от копоти, — сказала Ханна, — но пожарные прибыли вовремя и успели спасти ее.

— Эти пожарные — парни что надо! — просияв, заявил Руперт. — Им пришлось выламывать дверь.

— Замечательно, — слабым голосом произнесла Кэтрин.

— Не волнуйся, — успокоила ее Ханна. — Кое-что уже подремонтировали. В том числе и окна. Убедившись, что ты цела, мы отправились с Рупертом ко мне, чтобы отмыться и поспать, ну и перекусить, конечно. Затем, прежде чем идти к тебе, мы сходили в магазин и купили ему спортивный костюм. — Она насторожилась, услышав доносившиеся из-за занавески звуки. — Похоже, нас сейчас попросят отсюда. Наверное тебя будет осматривать врач, Кэтрин. Не беспокойся о Руперте. Он пока побудет у меня. Позвонить твоим родителям?

— Нет. Не стоит портить им отпуск. — Кэтрин посмотрела на брата. — Если только ты не против, Руперт?

— Не-а, — презрительно буркнул он. — Я прекрасно себя чувствую у Ханны. Да и в школу мне только на следующей неделе. А если я расскажу папе с мамой о пожаре, они прилетят первым же самолетом.

— Это верно. — Разговор утомил Кэтрин, и Ханна, заметив это, поднялась с места.

— Пойдем, мой мальчик. Мы отправимся домой, перекусим и снова вернемся сюда.

К неописуемому удивлению Кэтрин Руперт наклонился и снова поцеловал ее, и тут же покраснел от смущения, заметив высокого черноволосого мужчину в элегантном костюме, вошедшего в сопровождении старшей сестры и троицы утомленных молодых людей в белых халатах. Замыкала процессию сиделка.

— Доктор Хьюс-Эллингтон, — произнесла старшая сестра так, словно сообщала о прибытии коронованной особы. Врач любезно улыбнулся Руперту и Ханне.

— Простите, что вынужден просить вас удалиться. Возвращайтесь в положенные для посещения часы, и обещаю, что не потревожу вас.

Руперт смущенно поблагодарил его, помахал Кэтрин на прощание рукой и последовал за Ханной. Консультирующий врач обменялся несколькими фразами со старшей сестрой, после чего подошел к кровати больной и с улыбкой склонился над ней.

— Как вы себя чувствуете?

Зажмурившаяся после первого взгляда на него Кэтрин без особой охоты открыла глаза, испытывая слабую надежду, что ошиблась.

— Не очень-то хорошо, — с трудом выдавила она из себя.

Доктор Хьюс-Эллингтон, на мгновение оцепенев, внимательно посмотрел на нее. Последовала немая сцена: пациентка и врач, потрясенные тем, что узнали друг друга, молча смотрели один на другого, ничего не замечая вокруг. В наступившей тишине присутствующие начали переглядываться. Сестра Купер, многозначительно кашлянув, напомнила консультанту о его обязанностях. Лицо врача вновь приобрело любезное выражение, и он, взяв руку Кэтрин, чтобы проверить пульс, заглянул в ее медицинскую карту.

— Судя по записям доктора Джайлса, вас прошлой ночью доставили в приемный покой с симптомами отравления угарным газом и раной на голове, мисс Эшли, и еще с сотрясением мозга в результате падения.

— Какое облегчение! Выходит, обрушившаяся крыша меня не придавила, — пробормотала Кэтрин, стараясь своим легкомысленным замечанием немного успокоить пульс, участившийся от прикосновения его пальцев, непроизвольно сжавших ей запястье.

— Вы полагали, что именно это с вами произошло? — Небрежно спросил он, внимательно глядя на часы.

— Это вполне могло стать причиной моего теперешнего состояния. — И не только это, в отчаянии подумала Кэтрин и закашлялась.

Сестра быстро подала ей стакан воды и отошла, предоставляя возможность врачу осмотреть ее. Сиделка помогла ей сесть, и консультирующий врач начал водить стетоскопом по спине пациентки, тщательно выслушивая ее. Затем ей было позволено вновь лечь, и Кэтрин, дрожа и задыхаясь, легла, терзаемая ощущениями, хуже которых ей в жизни не приходилось испытывать.

— Вам дали кислород и сделали анализ крови, — бодро сообщил доктор Хьюс-Эллингтон. — Думаю, все обойдется. У вас есть ко мне вопросы?

Да, подумала Кэтрин. Во-первых, по поводу твоего имени. Последний раз, когда мы встречались, тебя звали Марком. Во-вторых, зачем столько лет назад ты разбил мое сердце? Сейчас, конечно, боль утихла. Но твоей заслуги в этом нет.

— Когда меня выпишут? — прохрипела она.

— Как только мы убедимся, что сотрясение не даст осложнений. — На его губах появилась привычная ободряющая улыбка, но тут же исчезла. Он на мгновение прикрыл свои серо-голубые глаза с черными ресницами. — Мы не задержим вас здесь дольше, чем потребуется. — Он умолк, словно собирался что-то добавить, но видимо передумал и, учтиво кивнув, удалился в сопровождении своего окружения.

Кэтрин лежала, боясь пошевелиться, она испытывала тошноту и головокружение, кровь бешено стучала в висках. Все перевернулось в ее жизни. Вчера в это же время она ходила по магазинам с Ханной и Рупертом и надеялась прекрасно провести время на вечеринке. С тех пор она умудрилась не только пострадать на пожаре, но и вновь встретиться с Марком. Только теперь его зовут доктор Хьюс-Эллингтон. Боже правый, и к тому же он — главный консультант центральной городской больницы. Он сильно изменился. Да и она уже не та, что была раньше. За эти десять лет она часто думала, суждено ли им встретиться вновь. Но даже в самых страшных снах ей не могло привидеться, что встретятся они в подобных обстоятельствах.

Десять лет назад Марк был весьма привлекательным молодым человеком, сейчас он превратился в очень красивого мужчину, в чьих густых черных волосах появилась седина. Серо-голубые глаза по-прежнему приковывали к себе внимание, но в них появилась холодная уверенность в себе, весьма отличная от растерянного взгляда, замеченного ею при первой встрече. А я, с горечью думала Кэтрин, предстала перед ним в таком непотребном виде.

Пришедшие навестить ее Руперт и Ханна застали принявшую ванну и причесанную Кэтрин за беседой с другими пациентками небольшой палаты.

— Хм, ну и синяк у тебя, Кэтрин! Светится всеми цветами радуги, — с улыбкой сказал Руперт, поставив на тумбочку рядом с кроватью корзиночку винограда и положив стопку журналов.

— Знаю, — уныло ответила Кэтрин, имевшая возможность посмотреть на свое отражение в зеркале, когда приводила себя в порядок. — Мама не узнает меня.

— Ты еще легко отделалась, могло быть и хуже, — убежденно заявила Ханна. — Кстати, твоя квартира в полном порядке. И еще — пришла телеграмма от Герберта. Он срочно вылетел по делам в Германию и задерживается там. Прислал номер телефона.

Кэтрин безо всякого интереса посмотрела на протянутый ей подругой клочок бумаги. Герберт и вечеринка — сейчас это казалось таким далеким, словно происходило в другой жизни. В ее жизни до пожара.

— Будь любезна, позвони ему сама и все объясни, — равнодушно сказала она.