— За настоящего друга. Самого близкого, бесконечно дорогого друга. — Анна встала, подошла к Гарольду и обвила руками его талию. — Всего несколько минут назад ты хотел близости со мной, — проворковала она и, прижавшись к его разгоряченному телу, с торжеством заметила растущее возбуждение Гарольда. — Похоже, ты и сейчас не прочь.
— Прекрати, Анна! — Гарольд сердито оттолкнул ее. — Играй в эти игры с кем-нибудь другим.
Она отвернулась, чтобы скрыть внезапно выступившие слезы.
— Прости, Гарольд, — с трудом выговорила она, — это была глупая мысль. Я поеду домой.
Он развернул Анну лицом к себе и увидел ее огромные, блестящие от слез глаза.
— Пожалуйста, не плачь, Энни! — Гарольд бережно взял ее за руку и подвел к стульям. — Присядь. — Он усадил Анну, сел рядом с ней и, заметив, что она снова сжалась, нахмурился. — Ты боишься? — спросил он, гладя ее пышные волосы.
— Нет, скорее смущаюсь, — тихо призналась она. — Мне стыдно, что я приставала к тебе с идиотским предложением.
Некоторое время Гарольд молчал, поглаживая ее плечи. Но наконец, собравшись с духом, заговорил:
— Я понимаю, такие вопросы не задают, но я должен знать. Для тебя близость с мужчиной — впервые? Ты поэтому выбрала именно меня?
— Нет.
— Тогда почему для тебя все так сложно?
— Проблема во мне. И только во мне.
— Поясни, пожалуйста, — попросил он ласково. — Если какой-нибудь дурак сказал, что ты фригидна…
— В том-то и беда, что я вовсе не фригидна! — Анна горько рассмеялась. — Только тебе я могу признаться, что во время занятий сексом часть моей души остается где-то в стороне, удивляясь, что за ерунду я вытворяю.
Гарольд невольно усмехнулся, но тут же стал серьезным.
— Значит, ты предполагаешь, что это пошло от меня?
— Да, мне кажется, в значительной мере это так.
Вырвавшись из объятий Гарольда, Анна отодвинулась от него и пристально посмотрела ему в лицо.
— Ты действительно хочешь знать, что случилось со мной незадолго до твоего отъезда в Штаты?
Гарольд замер, его глаза превратились в щелки.
— Ты чертовски хорошо знаешь, что хочу. Выкладывай!
Анна перевела задумчивый взгляд на пылающий в камине огонь.
— Давным-давно, как говорится в сказках, — нарочито медленно начала она, — ты совершенно не замечал, что я была безумно влюблена в тебя, а если и замечал, то не принимал это всерьез. Кое-как мне удавалось справляться с чувством неразделенной страсти. Я довольствовалась теми относительно немногими часами, которые проводила в твоем обществе, много сил отдавала учебе, свободного времени почти не оставалось. Но неожиданно мой мир рухнул. Произошло самое ужасное. В твоей жизни, Гарольд, появилась женщина. И мне, и всем окружающим было очевидно, что с самого первого мгновения, когда Фанни Грин попала в поле твоего зрения, ваши отношения были взрывом обоюдной страсти.
— Фанни… — удивленно повторил Гарольд. — Бог мой, я и забыл о ней!
— Хотелось бы и мне о ней не помнить! — фыркнула Анна. — На моем курсе учился ее брат Рекс. Как-то он с Фанни пошел в паб, а там был ты. Вместе со мной. Но стоило лишь появиться соблазнительной Фанни, как ты забыл о моем существовании. Впрочем, не ты один. Многие мальчики поглядывали на нее и облизывались. Но она выбрала тебя.
— Она же была абсолютной пустышкой! — припоминая, сказал Гарольд. — Ни капли мозгов, только соблазнительные формы, способные совратить и святого.
— Знал бы ты, как я ненавидела эти «соблазнительные формы».
— Но для меня эти отношения ничего не значили, — заявил Гарольд. — Мы просто весело проводили время к обоюдному удовольствию.
— Проводили время! Если верить Рексу, большую его часть вы лежали в постели!
— Но я уверен, вовсе не Фанни стала причиной твоего неожиданного затворничества.
— Конечно нет! Хотя именно она была, так сказать, катализатором. — Анна печально вздохнула. — Теперь мой рассказ будет прямо-таки душераздирающе сентиментальным. В те годы дури у меня в голове было немало. И я решила, пришло время показать тебе, что я тоже женщина, пользующаяся успехом. Короче, я хотела пробудить в тебе ревность.
— Ревность? — изумился Гарольд. — Но к кому?
— Раз ты и тогда ничего не заметил, едва ли имеет смысл говорить, кто это был.
— Так что же случилось? — Взгляд Гарольда стал суровым и колючим.
— Как раз в то время, когда ты развлекался с красоткой Фанни, меня по пятам преследовал один не в меру ретивый студент-старшекурсник. Вот за него я и ухватилась. Он был умным и приятным парнем. И он был серьезно увлечен мною. Иначе, — заверила она, — мне ничего бы не удалось.
— Что же тебе удалось? — прорычал Гарольд.
— Целую неделю я, в надежде, что ты это заметишь и будешь ревновать, бессовестно кокетничала с несчастным… назовем его Джоном. — Анна горько засмеялась. — Финал, увы, оказался плачевным.
Монотонным голосом Анна рассказала, как молодой человек, приглашенный ею в ее комнату, прилетел как на крыльях и прихватил бутылку шампанского. Как она, стараясь ни о чем не думать, беззаботно позволяла ему наполнять свой бокал. И как не слишком рвалась останавливать Джона, когда он подступил к ней с нескромными предложениями, потому что была как в тумане.
— Незаметно мы оказались в постели, — продолжала исповедь Анна. — Странная штука воспоминания… Я и сейчас помню, что он весь вспотел, у него тряслись руки. Да и я уже не могла контролировать происходящее.
— Он тебя изнасиловал? — сквозь зубы выдавил Гарольд.
— Если ты подразумеваешь, что я не думала заходить так далеко, — Анна усмехнулась, — то это можно назвать и так. Но, поскольку в отличие от него я не пылала страстью, наш эксперимент получился крайне неудачным, болезненным и унизительным. Думаю, бедняга Джон не получил никакого удовольствия.
— Он тебя изнасиловал, а ты еще его и жалеешь… — недоуменно пробормотал Гарольд.
— Не забывай, я откровенно его заманивала. Он вправе был считать, что я сама этого хочу. И к тому же он понятия не имел, что я девственница. Хотя в конце концов у него не осталось на этот счет никаких сомнений. — Анна прикусила губу, сдерживая нервную дрожь, и мучительно покраснела. — Тогда нам обоим было крайне неловко, но теперь, оглядываясь назад, я вижу и смешную сторону этого приключения.
— У меня плохо с чувством юмора! — рявкнул Гарольд.
— Тогда мне тоже было не до смеха. Да и рассказывать тебе об этом, поверь, нелегко. Приходится еще и думать о том, чтобы изложение звучало хотя бы мало-мальски пристойно. В общем, как я ни сопротивлялась, мой старательный любовник добился успеха, хотя и не без труда. К этому времени и я, и он были предельно измучены. Понимая, что близка к истерике, я просто вышвырнула его за дверь.
Анна закрыла лицо руками, не в силах взглянуть на Гарольда.
— И что было дальше?
Она, уныло вздохнув, пожала плечами.
— Не буду подробно описывать печальную картину. Скажу только, что моя девственность насмерть испугала беднягу Джона. Впрочем, я тоже изрядно перепугалась.
Некоторое время они молчали.
— Из-за этого ты и спряталась от всего света, — нарушил наконец тишину Гарольд.
Анна кивнула.
— Единственным, кто знал о случившемся, — решилась она закончить грустную повесть, — был несчастный Джон. Остаток семестра я, как в карцере, просидела в своей комнате, выходя только на лекции и на экзамены, да изредка в магазины.
Гарольд с недоверием уставился на Анну.
— Ты не боялась, что этот идиот будет болтать?
— Нет. — Анна усмехнулась. — Я пообещала ему, что, если он проговорится о своей победе, я расскажу, как именно это было, во всех унизительных для него подробностях.
— Жаль, что я ничего не знал. Твой Джон, — Гарольд невнятно выругался, — кто бы он ни был, сдержал слово. Я, ничего не понимая, чертовски беспокоился о тебе.
— Потому-то и уехал, не попрощавшись, — поддела его Анна.
— До некоторой степени — да. Уезжать все равно бы пришлось. — Гарольд погладил ее руки. — Прости, но я тогда был самовлюбленным болваном и слишком много думал о своих делах.